Читаем без скачивания Роман с вампиром - Вика Варлей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, как хочешь. Хотя, на твоем месте, я бы хорошенько подумал.
«О чем? О грибах? Если бы что путное предложил!».
— Ладно, идите! Скажу Вадиму, что отказалась.
«Мне все равно!» Вся эта история казалась каким-то розыгрышем. Взяли сюда, через день — туда. Словно пинг-понг. Как-то несерьезно! В душу закрались сомнения; а не сделала ли она ошибку, устроившись сюда? Но, немного поразмыслив, успокоилась. Геннадий Иосифович совсем по-другому все обрисовал, а она ему верит. Просто, прошло не так много времени. Зачем делать преждевременные выводы?
Вика появилась на работе в радужном настроении, наслаждаясь прекрасным летним днем. Солнечные лучи, преображая своим светом убогую атмосферу комнат, создавали тепло и уют, разливающийся по полу, по столам, по подоконникам. В офисе никого не было. Главный бухгалтер на полдня отпросилась, директора тоже все куда-то разъехались, осталась лишь она, да самодовольно улыбающаяся Ирина — единственная представленная как положено и принятая совсем недавно на должность заместителя Мухина по вопросам расселения и работе с администрацией.
Женщина оделась в строгий брючный костюм, судя по всему, недавно купленный. Несмотря на ее полноту, широкие плечи и пышную, выдающуюся далеко вперед грудь, костюм в тонкую сине-белую полоску сидел отлично, что, вероятно, и служило причиной самодовольства.
— Хочешь покурить? — спросила Ирина, сонно зевнув. На ее полном, без единой морщинки лице промелькнуло, словно тень, что-то надменное и властное.
— Не курю.
— Вообще?
— Ага.
— Ну, хоть, постой со мной! За компанию. Хочу на улицу выйти, а тут как-то душно.
Новая сотрудница вызывала настороженность, как, в принципе, все новое. Протаранив ее темным взглядом, Вика кивнула и одарила под конец теплой улыбкой. «Лучше познакомиться поближе сразу, чем терзаться потом догадками, кто и что из себя представляет!»
Они прошли по коридору к выходу, минуя обшарпанную дверь, за которой восседали архитекторы. Очутились на улице. В лицо полыхнуло запахами земли и трав. Колесникова с удовольствием повела носом, разглядывая свою спутницу и проходя к выводу, что той лет может быть сколько угодно — от тридцати до пятидесяти.
Чистая, плотная кожа, крупные черты лица, гармонично сочетающиеся, светлые, с небесным оттенком глаза и небольшой, четко очерченный рот с ало красной помадой, были бы вполне приятны, если бы не грубым пятном выделяющиеся ярко-рыжие крашенные волосы до плеч, к тому же этот дурацкий яркий лак на коротких ногтях. Впечатление, ко всему прочему, портили золотые украшения в большом количестве нанизанные на толстые, но красивые пальцы.
Девушка почувствовала легкий дискомфорт, что-то неуловимо чужеродное читалось в глазах напротив, словно перед ней стоял человек с другой планеты, но привычный к тому миру, в котором жила она сама.
— Что, отказалась на завод ехать? — спросила Ирина после минутной паузы. Она зажгла сигарету, сделала глубокий вдох и умиротворенно выпустила клубы дыма наружу.
— Да. А что?
— Ничего. Просто спросила. А чего предложили?
— Ничего. Мухин грибами соблазнял.
— Не соблазнил?
— Нет, — Вика заливисто рассмеялась.
— С тобой только Михаил Федотович разговаривал?
— Да.
— А Вадим не стал?
— Нет. Мухин спросил, стоит ли Вадиму со мной разговаривать.
— А ты чего?
— Ничего. Отказалась.
— Зря! — хохотнула Ира. — Парень он хоть куда!
— В смысле?
— В прямом. Очень интересный мужчина. Ты не находишь? Вылитый Аль Пачино!
— Не знаю, я на него как не мужчину не смотрела.
— Ты в курсе, что у него жена вчера мальчика родила?
— Да ты что?
— Ага. Второго. Михаил Федотович за подарком поехал.
— Здорово! Не знала, что он женат.
— Да я и не уверена, что они расписаны. Ворон недавно дом достроил, так они сейчас там живут.
— Большой дом то?
— Не то слово. Дом олигарха. Повезло его дамочке. Считай, обеспечила себя на всю оставшуюся. Если замужем, конечно.
— Ну, ничего. Даже если и нет, все равно официально распишутся — хотя бы из-за ребенка.
— Ну, да, наверное. Сам не захочет, так родители заставят. Как тебе новая работа, вообще?
— Не знаю, пока. Непонятно.
— А директор?
— Как — то мы с ним на разных языках разговариваем. Он работал до этого директором?
— Нет. С машиностроительного завода. Был начальником отдела.
— Понятно! Чувствуется! А я, наоборот, небольшие коммерческие организации вела.
— Мухина везде уважают. Многие даже боятся. Конечно, здесь много нового, но он учится. В первый раз от него услышала вчера про налог на прибыль, про сроки оплаты. Раньше он такими понятиями не оперировал. Вообще, он — человек настроения, так что не обращай на его выпады особого внимания, — это не про тебя.
— Так вы вместе работали?
— Да. Много лет. Он меня сюда и перетянул. Вместе с Иваном. Ты его уже видела?
— Нет еще. «Свои люди»?
— Вроде того. Тут сама видишь — два лагеря. Старый и новый.
— А я к какому отношусь?
— Не знаю еще. Ты у нас — связующее звено.
— Прокладка «Always»?
— Ну, если так больше нравится, — снова хохотнула Ирина. — А как тебе главный бухгалтер?
— Нервная она очень. Гребет все документы под себя — ни бумажки врагу!
— Боится, что подсидишь?
— Все возможно. Только мне это зачем? Я главным бухгалтером работать не хочу. Надоело. Если бы мы с ней подружились — всем было бы проще.
— Ты в курсе, что у нее сын погиб недавно?
— Да ты что? Единственный?
— Нет. Еще один есть. Болтают, что от наркотиков.
На лицо Вики легла печать безысходности. Она тяжело вздохнула:
— Тут с ума сойти можно!
— А мне и кажется, — раздался шепот заговорщицы, — что с ней что-то не то!
— Хорошая компания подобралась! И спросить лишний раз теперь побоишься. Мало ли, куда ее понесет? Отвечай потом!
Женщина понимающе кивнула. Мимо прошел дворник, метлой сгребая окурки и опавшие листья. Он укоризненно взглянул на стоящих возле входа курящих. Переглянувшись, Вика с Ириной скрылись внутри.
Пользуясь отсутствием Кораблевой, Вика добралась до ее компьютера — до святая святых. Несколько спокойных часов ушло на изучение. Такая бухгалтерская программа не использовалась многими организациями. Девушку этот факт не испугал — когда-то давно она сама работала в ней. Но что здесь можно понять? Учет какой-то однобокий. Не программа, а записная книжка. Непонятные значки, каракули какие-то! Азбука Морзе! Сюда шифровальщиков непременно пригласить надо, прежде чем в чем-то разберешься. Финансовый директор ужаснулась: «Откуда данные брать буду?» В воздухе повис ответ: «Или сама всю информацию собирай, или будешь получать только то, что даст тебе Кораблева. И не факт, что вообще что-то получишь!» Ну, ладно! Придется лезть в документы, зато разбираться станет. Она позвонила знакомому программисту с просьбой прийти, потом, чуть позже, когда на своем рабочем месте появилась главный бухгалтер, сообщила, что они будут переходить на новую программу. Доступную для понимания происходящего и директора и бухгалтера. Данные за первые полгода Вика готова занести сама, а к этому времени и Инна Александровна уже сможет что-то понять. И с ее помощью вести учет дальше. Про старую программу придется забыть. Тем более, что данные туда заносятся некорректно.
— Меня она устраивала! — ледяным тоном заявила Кораблева, но ее начальница приняла деланный вид, что ничего не слышала.
Когда появилась новая программа, Колесникова уселась за изучение документов. Разобравшись что к чему, стала один за другим заносить суммы в компьютер с надеждой, что ее мрачная соседка напротив сменит гнев на милость. Осознает необходимость и неотвратимость происходящего. Но та упрямо гнула свою линию. Лицо финансового директора все чаще принимало такое же мрачное выражение. Складка меж тонких бровей становилась отчетливей. Как они будут работать дальше? Непонятно! В дверь кто-то негромко постучал.
В кабинет заглянула одна из архитекторов — приятная молодая девушка, появляющаяся в офисе обычно ближе к обеду:
— Здравствуйте. Меня Оля зовут.
Вика приветливо улыбнулась, оглядывая стройную невысокую фигурку.
— А меня Виктория! Очень приятно. Вы — архитектор?
— Да. У меня сегодня день рождения. Я торт принесла — угощайтесь. Вон там, на столе стоит, — девушка весело показала на стол секретаря.
— Ой, поздравляю! А сколько стукнуло, если не секрет?
— Тридцать.
Изумленная, Колесникова уставилась на нее во все глаза — по виду той было не больше двадцати двух — двадцати трех лет. Интересно, почему создается такое впечатление? Огромные карие глаза Оли светились, словно две свечи, навевая образ теплого безмятежного огня, чистого, как у ребенка, не тронутого никакими тревогами и невзгодами. «Глаза человека из другого мира», — мелькнуло в голове. Она не раз слышала, что ее собственные глаза, в отличие от гостьи, наоборот, придавали ей возраст и вызывали у окружающих недоумение. Опыт и серьезность, проглядывавшие в них, никак не стыковались с лицом совсем юной девушки. Однажды она услышала фразу, запавшую в душу: «У тебя лицо пятнадцатилетней, а взгляд как у пятидесятилетней. Прокурорский, такой. Знаешь?»