Читаем без скачивания Симеон - Мархуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Семён Афанасьевич, мне нравится ваш юмор. Особенно про оплату труда крепостных, — подшутил собеседник, — теперь жду, когда мои привезут цикорий.
Вот же врун-пердун, ждёт он. Через два дня после нашего разговора телеги с мешками прибыли. Целых 800 фунтов корнеплодов понавезли тут. Знал Храповицкий что добыча уже близко, а притворно переживал.
Ну, ничего, ему во дворец предстоит пилить, на ковёр к императрице, и отчитываться, как мальчишке за своё (и моё) поведение.
— Александр Васильевич, ну как же ты допустил дуэль. А вдруг Симеона убили бы?
— Виноват, ваше величество, но его не удержать было. Как с цепи сорвался, право слово.
— Пойми, я переживаю так как от Симеона много пользы нам. Ну нельзя потерять его, беречь нужно. Вон, как его слова сбылись о льне, я повелела дешевле двойной цены никому из казны не отпускать, и пеньку так же.
Заморские перекупщики уже вовсю плакались, мол, ежели из-за этого корабли с верфей вовремя не сойдут, то корабелам большие штрафы придётся платить. Клянутся, что двойную цену готовы лишь на следующий год заплатить, да и то не уверены, что кому нибудь в Европе столь подорожавший товар будет надобен. В конце концов, то же самое можно и в Европе купить.
Так чего же они, ваше величество, в такую даль ездят, коли под боком нужное сырьё имеют?
— Вот и я о том же думаю, хотя уже свои чиновники начали просить за иноземцев. Небось мзду получили и теперь отрабатывают в чужую пользу.
Молва о повышении цен быстро разлетелась ещё в конце сентября и ряд русских частников тут же взвинтил цены на свой товар. В результате весь октябрь идёт борьба за возврат к старым добрым временам. Причём, с переменным успехом, и лишь казна твёрдо стоит на своём, благодаря Екатерине.
Некоторые заморские купцы уже готовы сдаться, так как их послы не могут добиться уступок. Как бы межгосударственные трения не возникли из-за португальской свиньи, подложенной Европе. Тот же Грегсон, кстати, тоже подумывает купить мой запас, чтобы не попасть под санкции своих покупателей. Хотя и надеется, что Витворт договорится с кем надо. Его лишь лимит времени беспокоит и неопределённость, столь неожиданно возникшая.
— Ох, смутили вы меня с Симеоном, не вовремя всё это. Война с Турцией идёт, другие заботы одолевают. Когда, кстати, с сахаром определитесь?
— Так следующей весной планируем в поместье Семёна выращивать. Биндгейм вошёл в контакт с одним прусским учёным и тот обещался выслать нам тонн двадцать ихней свеклы. Пока ждём.
Екатерина поделилась с верным сановником свежими новостями из Франции на том и расстались.
— Семён Афанасьевич, государыня вас отметила за французские прогнозы. Там, оказывается, народное собрание уже церковников прежних санов лишило. А имущество у церкви начали отнимать, чтобы государственный долг оплатить. Так действительно и до дворянства могут дойти.
— Ну, что же, кто предупреждён, тот вооружён.
Шайтан меня раздери! Я уже пять месяцев живу в прошлом, а всё идёт какими-то урывками и тяп-ляпами. Никакого продуманного планомерного прогрессорства, сплошные эскапады и взбрыки судьбы. Гнать в шею нужно таких из полезного Истории племени попаданцев, чтобы будущую информацию в гугле не засоряли.
Пока ничего так толком и не сделано, кроме ракет и того же цикория. Это теперь и без меня раскрутят. Гору рояльных денег судьба подкинула, а они куда-то улетучились или в процессе улетучивания находятся. Ни одного постоянного прибыльного бизнеса не создано, что это за стартап?
Тут ещё и приглашение свалилось на голову, которое следовало исполнить (Храповицкий повелел). Посетили графа Петра Кирилловича Разумовского с супругой, которая вообще-то… моя мама. Нельзя отказать, но пришлось делать непонимающий вид. Секрет высочайшего уровня, что ни говори. Супруги вернулись из Европы, где практически всегда живут в роскоши и увеселениях.
У Софьи Степановны своеобразная судьба сложилась. Была замужем за Чарторыжским (который не из княжеской линии), но скоропостижно овдовела. Затем ей пришлось стать «маленькой метрессой» Павла, родила меня и её выдали за Разумовского, отобрав ребёнка. Слава богу, что они полюбили друг друга и до сих пор любят, как и роскошную жизнь.
Миловидная женщина как бы застыла при нашем появлении и шепнула, почти не слышно, «Сёмушка», но вовремя спохватилась. Все сделали вид, как будто ничего не расслышали и не поняли, но явно, что Софья Степанована одновременно и опечалена судьбой, и горда столь выросшим сыном.
Болтали о всякоразном, Пётр Кириллович, узнав о моих интересах, пообещал познакомить со своим отцом.
— Ежели вашу свеклу можно выращивать и делать из неё сахар в югороссии, то ему это будет очень интересно, ибо полезно в хозяйстве.
Его батя, бывший гетман войска Запорожского, патриот развития земель в регионе нижнего течения Днепра и готов оказать помощь.
— Отец будет рад всему, что пойдёт на пользу тем землям. Жаль, что мы с братьями столь интересными идеями не владеем.
(Особенно тот брат, который купил жилетку за двадцать тысяч рублей).
— Пётр Кириллович, так у меня всё равно времени на все инновации не хватает. Буду рад, если идея о свекле и сахаре станет также и вашей.
Дурацкая попытка припахать одного из сыновей самого Разумовского в святом деле продвижения «русского сахара». А что делать, когда я уже мыслю о продаже и размене польских земель, которые ещё даже не принадлежат России. Знаю что предстоит второй раздел Польши, вот и собираюсь подстелить соломку.
— Даже неудобно как-то, Семён, но если оно нужно для дела, то готов навестить отца.
— Премного буду вам благодарен, Пётр Кириллович.
— Думаю, что государыня-императрица высоко оценит возможный вклад семейства Разумовских в дело развития сахарной промышленности в России, — добавил Храповицкий.
Во какими словами уже говорит опекун, явно у меня поднабрался жаргона. Плюс, одно дело, когда идеями разбрасывается 18-летний сопляк, а другое, когда его поддерживает будущий сенатор, доверенное лицо Екатерины Великой.
— Мон шер, прошу вас, побеседуйте с отцом, — присоединилась маман.
И куда деваться теперь графу, если он и сам рад поводу хоть как-то сбилизиться с отцом. Разумовский-старший недоволен сыновьями, а точнее их бешенными тратами и бесполезной жизнью. И тут такая возможность предоставляется, что глупо не воспользоваться ей.
Пришлось подробно рассказывать об уже сделанных шагах и перспективах сахарного бизнеса. Граф отнёсся всерьёз и делал записи на бумаге, а заодно заручился тем, что если его отец запросит более подробную информацию, то я найду время нанести бывшему гетману визит.
Напоследок я поиграл и на
