Читаем без скачивания Брак по-тиквийски 4. Колдунья - Натали Р.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перед Терезой появилась тарелка, в бокал полилось вино. Отличное вино, оценила она, попробовав.
— Могу ли я познакомиться также с вашим супругом, госпожа Ильтен?
Никаких дурацких вопросов: почему вы одна, без супруга, шляетесь по поселку? Безукоризненная невозмутимость Кавелиаса нравилась Терезе, несмотря на то, что к таким холеным и гладко говорящим мужикам она обычно относилась с подозрением.
— Рино уехал в город, господин Кавелиас. Его отпуск закончился, он ведь работает в Брачной Компании. А я продолжаю отдыхать здесь с дочерью.
Кавелиас явно ждал продолжения. Ничем этого не демонстрировал, но неспроста же не отвечал. Тереза догадалась, что за невысказанный вопрос его волнует.
— Наш опекун — господин Хэнк с дачи номер 4.
— Вот как, — тут же промолвил собеседник; поразительным образом ему удавалось одновременно курить и есть суп. — Что ж, надеюсь, вы представите меня ему.
— С удовольствием. Если вы соблаговолите, — вот черт, манеры этого аристократа все-таки оказались заразны, — посетить его дачу завтрашним вечером. Там соберутся все соседи. Будем есть дичину, которую отстреляем завтра на охоте, жена господина Хэнка потушит ее с фруктами.
— Занятно, — отметил Кавелиас. — Я вижу, у вас принято есть пищу, добытую самостоятельно. Эта рыба очень вкусна. — Он изящно указал на последний кусочек в своей тарелке. — И овощи весьма оригинальны. Думаю, я не откажусь от приглашения. И прошу вас передать господину Хэнку, что захвачу с собой недурное вино.
Кавелиас явился один, без Эраш. С его точки зрения, логично: она не жена, а персонал, комбинация наложницы и служанки. Но Тереза была разочарована. И Лика, заинтригованная ее рассказом, хотела познакомиться с девушкой.
С собой он принес вино, как обещал. Это отчасти сгладило разочарование: то, что он называл «недурным», оказалось дорогущим сортом с Дармского хребта. Под тушеную птичку оно пошло отлично. Вино в сочетании с аристократизмом и велеречивостью Кавелиаса вызвали у всех присутствующих уважение. Как отметила Тереза, чрезмерное. Вряд ли джентльмену удастся влиться в их компанию. Впрочем, он особо не стремился стать своим, держась несколько отстраненно, изучающе. Ну, за знакомство выпили, и то хорошо. В конце концов, Вехерайсис Аннори тоже не проявлял чудеса общительности, участвуя в посиделках лишь дважды в сезон: после приезда и перед отъездом. Отмечался и, как улитка, прятался в свой домик. Терезе с трудом удалось вытащить его ради знакомства с новым соседом. А то ведь и обругать мог, и накричать, если потревожишь его без дела. Кавелиас, похоже, был на подобное органически неспособен, даже слова упрека он произносил ровно и с дипломатичной улыбкой. Немудрено, что ему не доставили особого удовольствия рассказы Хэнка, вдохновенно размахивающего птичьей ножкой, о том, как бьют зохенов на Т2, и резкие реплики Терезы. И гомон детей он, наверное, не одобрял. Но замечаний, разумеется, делать не стал: тут чужая территория, чужое право.
Хэнку тоже было неуютно в присутствии Кавелиаса. Вояка был как никто далек от условностей этикета. После ухода гостя он вздохнул с облегчением:
— Фу ты, наконец можно расслабиться. А то — ни икни, ни пёрни. Сменяли свина на сноба.
Но тем не менее признал, что новый жилец — человек достойный, и вино у него замечательное. И если он будет спокойно жить в доме номер 7, не осложняя своими посещениями соседские вечеринки, то Хэнк ему перед отъездом готов даже копченостей презентовать — сам-то джентльмен, небось, коптить мясо не умеет, не барское это дело.
Терезе Кавелиас скорее понравился, чем нет. Благообразен, вежлив — разве это недостатки? Привержен правилам — тоже не так уж плохо. Девушку не тиранит; мог бы быть к ней добрее и участливее, но это уже придирки, коли сама Эраш считает, что ей с ним повезло. А что человек не компанейский и не их круга — ну, бывает.
Хэнк к своей роли опекуна отнесся серьезно. Через день то зазывал Терезу в гости и расспрашивал, нет ли у нее в чем нужды, то сам приходил посмотреть, как ей живется. Тереза смеялась, что под таким надзором и любовника не завести. Когда она впервые об этом брякнула, Хэнк аж посерел от шока. Вообразил, что, если это случится, Ильтен спросит с него, как с виноватого в недосмотре. Не сразу до бедолаги дошло, что это еще одна шутка в духе Терезы.
В непогоду Тереза сидела дома, варила варенье. Верочка игралась с содержимым клада: загадочные детальки очень ее интересовали, она собирала из них конструкции, но не все предметы можно было соединить между собой. Поначалу Тереза так же долго медитировала над «железячками» и «стекляшками» в надежде понять, что это такое и зачем нужно, потом пыталась приспособить их к чему-нибудь по хозяйству, но, убедившись в тщетности усилий, забросила. Клад сгодился лишь в качестве игрушки для дочки.
На крыльце послышались тяжелые шаги, в дверь постучали. Не дожидаясь отклика, Хэнк вошел — Тереза не запирала дверь до ночи. Скинул мокрый плащ, на пол сразу натекла лужа.
— У вас все в порядке? — заботливо спросил Хэнк.
Терезу это каждый раз смешило, но она старалась не показывать веселья. Ясно же, что он поступает так из лучших побуждений, считая это своим долгом.
— Все хорошо, — отозвалась она. — Будете варенье пробовать?
Он потоптался немного. Тереза отлично представляла, что за чувства и стремления разрывают его мозг пополам. Вроде и ни к чему у чужой жены лишний раз задерживаться, но варенье госпожи Ильтен вне конкуренции, легавые из Тильгрима специально ради него сюда ездят, расходуют казенные батареи, невзирая на дальнюю дорогу. Не будет беды, если он отведает варенья, запьет чайком… В конце концов, госпожа Ильтен под его опекой, а значит, посидеть немного и поговорить с ней не только его право, но и обязанность.
Хэнк сел за уставленный банками стол, найдя место с краю, положил варенье в розетку и обратил внимание на Веру.
— А с чем это девочка играет? Госпожа Ильтен, вы уверены, что ребенку можно давать столь ценные предметы? Вдруг сломает или потеряет?
— Что в них ценного-то? — фыркнула Тереза. — Металлолом какой-то.
Он наклонился и подцепил одну из деталей — по Терезиной классификации, «стекляшку с проводочками».
— Я, конечно, слабо разбираюсь в этих вещах, госпожа Ильтен. Но как-то в патруле космический корабль, где я находился в составе десантной группы, потерпел аварию. И у техников, которые устраняли повреждения, я приметил точно такую же штуковину. С ее помощью что-то настраивали. Насколько я
