Читаем без скачивания Боевые операции Люфтваффе: взлет и падение гитлеровской авиации - П. Смирнов

1-й и 4-й воздушные флоты под командованием генерала Кессельринга и генерала Лера базировались в восточной части Германии и на аннексированных территориях Австрии и Чехословакии. Именно на эти воздушные флоты была возложена задача воздушной поддержки польской кампании. 1-й воздушный флот должен был поддерживать 3-ю и 4-ю армии, действовавшие в Пруссии, а 4-й воздушный флот — 9, 10 и 14-ю армии, действовавшие соответственно в Вартеланде, Силезии и Словакии (см. карту 1). Авиадивизиями, входившими в состав этих двух флотов, командовали генералы Виммерт и Грауэрт на севере и генералы Лерцер и Рихтгофен на юге. Всего против поляков, имевших в первой линии не более 400–500 самолетов, могло быть брошено 1550–1600 машин. Уничтожение польской авиации и дезорганизация всех ее наземных служб стали первоочередной задачей люфтваффе, поскольку лишь после установления полного господства в воздухе немецкая авиация могла беспрепятственно сосредоточить все свои усилия на поддержке наземных сил, для которой они и были предназначены.

После разведки отдельными самолетами всех основных польских аэродромов ранним утром 1 сентября, все немецкие ударные силы, состоявшие из До-17, Хе-111 и Ю-87 в сопровождении одномоторных и двухмоторных истребителей, были внезапно брошены на уничтожение польской авиации, чтобы не дать ей возможности принять участие в разворачивающейся кампании. В течение первого дня сильному разрушению подверглись аэродромы в Катовице, Кракове, Львове, Радоме, Люблине, Вильно (Вильнюс), Лиде, Гродно, Варшаве и многие другие. Нападение было произведено настолько внезапно, что на многих аэродромах (даже на таком важном, как радомский) немцев не встретила даже зенитная артиллерия. Те польские самолеты, которым удавалось подняться в воздух, успешно отгонялись истребителями сопровождения Me-109 и Me-110. После этого До-17 и Ю-87 могли атаковать с больших и малых высот, практически не встречая сопротивления. К концу первого дня было уничтожено множество польских самолетов, тяжелейший урон понесла наземная инфраструктура. На второй день действия люфтваффе возобновились с раннего утра. На этот раз удару подверглись важнейшие аэродромы, а также множество новых. Успех был настолько сокрушительным, что к концу дня превосходство в воздухе стало полным: уцелевшие польские самолеты были разбросаны по мелким отдаленным посадочным площадкам и не имели связи, что исключало возможность согласованных действий.

3 сентября, хотя польская авиация и в особенности польская авиационная промышленность все еще оставались целью номер один, появилась возможность отвлечь часть сил на выполнение других задач. В результате первого натиска наземных войск в тылу наступающих оказалось множество опорных пунктов и очагов сопротивления, и теперь на их подавление была брошена часть авиации. С 3 сентября немецкая авиация полностью переключилась на выполнение своей второй задачи — взаимодействие с наземными частями для уничтожения польской армии.

Карта 2. Зоны ответственности авиационных соединений на конец войны с Польшей (октябрь 1939 года)

На карте показаны зоны дислокации воздушных флотов в октябре 1939 года, в конце польской кампании, и в период, получивший название «странной войны». Границы зон 1-го и 4-го воздушных флотов были расширены до восточных границ оккупированной в это время немцами польской территории. Были расширены люфтгау (территориальные административные управления авиации) на немецкой территории и организован еще один люфтгау на оккупированных территориях (ср. с картой 1).

Взаимодействие приняло форму непосредственной поддержки бомбардировкой и штурмовкой опорных пунктов, артиллерийских батарей и скоплений войск противника с тем, чтобы обеспечить армии свободу действий. Оказывалась также и косвенная поддержка путем бомбардировки хранилищ и полевых складов, казарм и заводов с целью нарушения системы тылового обеспечения противника. Тыловые коммуникации (железные дороги, станции, мосты и дорожные развязки) также подвергались интенсивным ударам, целью которых было не допустить переброску к линии фронта свежих войск. Тесное взаимодействие между авиацией и наземными частями было продемонстрировано и тем фактом, что самолеты транспортной авиации использовались для снабжения танковых дивизий, действовавших далеко впереди порядков пехоты. Передислокация боевых частей на захваченные аэродромы выполнялась без задержек, а система обслуживания и связи отчетливо показала свою гибкость и эффективность.

К 17 сентября, когда падение Варшавы стало неминуемым, а польская армия перестала представлять собой организованную силу, уже было ясно, что конец кампании не за горами. Победа Германии была настолько полной, что с этого дня началась переброска немецких частей на Запад. В течение следующей недели предпринимались попытки убедить коменданта Варшавы в бесполезности сопротивления, но поскольку они были безуспешны, было подготовлено крупномасштабное воздушное наступление на город. 25 сентября город весь день подвергался налетам при поддержке артиллерии наземных войск и зенитно-артиллерийских бригад, а затем начался его штурм. С капитуляцией Варшавы 27 сентября кампания была завершена.

Выдающимся успехом этой кампании стали эффективные действия пикирующих бомбардировщиков Ю-87. Практически не встречая сопротивления, части, вооруженные этими самолетами, сумели воспользоваться преимуществом в точности бомбометания при крутом пикировании, а также деморализующим воздействием, которое оказывало на солдат применение пикировщиков. Заметно было, что на ранних этапах кампании удары авиации всех типов последовательно наносились по военным целям. В дальнейшем замешательство и хаос среди гражданского населения, которые, в свою очередь, приводили к снижению боеспособности частей противника при атаках на военные цели в густонаселенных районах, не остались незамеченными, и люфтваффе воспользовались этим.

Успех кампании был ошеломляющим. Доля люфтваффе в этом успехе не подлежала никакому сомнению, и на веру принимались самые фантастические утверждения о возможностях авиации. Об этой кампании генерал Лер, командовавший 4-м воздушным флотом, писал: «Люфтваффе впервые в мировой истории должны были действовать как независимый вид войск. Поэтому они неминуемо должны были открыть новые направления стратегии, остававшейся неизменной на всем протяжении истории человечества». Кессельринг, вспоминая позднее о польской кампании, также писал: «Лучше всех остальных видов войск люфтваффе, благодаря своей мобильности, выполняли те задачи, которые в войнах прошлого невозможно было и представить… Польская кампания стала пробным камнем возможностей люфтваффе и важной школой. В этой кампании люфтваффе многому научились… и подготовили себя ко второй, более трудной и решительной схватке».

Норвежская кампания

(9 апреля — 9 июня 1940 года)

После победоносной осенней кампании в Польше немецкие части, принимавшие в ней участие, были отведены, и люфтваффе расположились для зимнего отдыха, переоснащения и пополнения перед весенней кампанией на Западе, в ходе которой предполагалось покорить Бельгию, Нидерланды и Францию и вторгнуться в Великобританию. Зимой 1939/40 года активность боевых действий была минимальной. Немногочисленным истребителям на западном фронте вдоль линии Мажино было запрещено вступать в бой, а действия против Британских островов ограничивались разведкой портов и военно-морских баз и редкими атаками против кораблей. Таким образом, в Европе наступила зима «странной войны», во время которой штабы люфтваффе тем не менее отнюдь не бездействовали.

По плану кампании весной 1940 года немецкие танки должны были двинуться на Запад через Францию, поэтому немцам нужно было обезопасить свой фланг в Дании и Норвегии от каких бы то ни было неожиданностей со стороны противника. В то же время требовалось добиться стратегического преимущества в морской и воздушной войне с Великобританией, которого так недоставало во время войны 1914–1918 годов. Базирование многочисленной авиационной группировки в Норвегии и позднее в Западной Франции значительно способствовало бы установлению блокады Великобритании одновременными действиями на море и в воздухе. Оккупация Норвегии была непременным условием успешного проведения основной кампании. Географическое положение этой страны, отделенной от Дании проливом Скагеррак, и то, что сообщение между крупнейшими городами страны проходило по узким горным долинам, делали невозможным массовое применение танковых частей по образцу польской кампании. Можно было бы, используя польский опыт, захватить Данию, но это дало бы норвежцам возможность подготовиться к сопротивлению и призвать на помощь британцев, что привело бы к срыву сроков основной кампании во Франции.