Читаем без скачивания Царица Проклятых - Энн Райс

А потом вернулся домой отец. Вот уж с этим-то она повеселится! Она похоронила его заживо. Она никогда не забудет выражение его физиономии, когда он вошел в дверь и увидел в ее руках пожарный топорик.

– Да чтоб мне провалиться, если это не Лиззи Борден!

Что это еще за Лиззи Борден такая?

Она не забудет, как у него вдруг отвалилась челюсть, он замахнулся на нее кулаком; он был так в себе уверен!

– Ах ты, мерзавка сопливая!

Она раскроила его чертов лоб пополам. И это был самый потрясающий момент – когда она почувствовала, как разваливается череп.

– Падай, ублюдок!!!

А еще было так приятно лопату за лопатой швырять землю ему на морду и видеть, что глаза его все еще открыты и он смотрит прямо на нее. Парализованный, не в силах пошевелиться, он, наверное, воображал себя ребенком на ферме в Нью-Мексико или что-то в этом роде. Какой-то детский лепет. «Сукин сын, у тебя всегда в мозгах было дерьмо. А теперь я чувствую, как оно воняет!»

И все-таки какого черта она туда поехала? Почему не осталась с Бандой клыкастых?

Если бы она от них не откололась, то была бы сейчас с ними в Сан-Франциско, рядом с Киллером и Дэвисом, и дожидалась бы возможности увидеть Лестата на сцене. Возможно, им удалось бы отыскать вампирский бар или еще что-нибудь в том же духе. Конечно, в том случае, если бы им вообще повезло туда добраться. Если бы не происходило что-то действительно очень нехорошее.

А какого дьявола она теперь тащится назад? Может, ей следует двигаться на запад? Ведь всего две ночи осталось.

Черт, может, повезет, и в ночь концерта она раздобудет номер в мотеле, чтобы посмотреть его хотя бы по телевизору? Но прежде всего необходимо разыскать Мертвецов в Сент-Луисе. Она не хочет и дальше оставаться в одиночестве.

Как же найти этот Центральный Вест-Энд? Где это?

Бульвар показался ей знакомым. Она рванула вперед, молясь, как бы за ней не погнался какой-нибудь коп – из тех, что вечно суются не в свое дело. Она от него удерет, в этом и сомнений быть не может, она уже не раз удирала, хотя всегда мечтала встретиться хоть с одним таким проклятым сукиным сыном на пустынной улочке. Если честно, то сейчас ей вовсе не хотелось оказаться выдворенной из Сент-Луиса.

Вот это уже что-то знакомое. Да это же и есть Центральный Вест-Энд, или как там его; она свернула направо и поехала по старой улице с огромными густыми деревьями. Зеленая трава и облака заставили ее вновь вспомнить о матери. Она даже всхлипнула.

Если бы только она не чувствовала себя такой чертовски одинокой! И тут она увидела ворота – конечно же, это та самая улица. Киллер говорил ей, что Мертвецы никогда ничего не забывают. Что ее мозг превратится в этакий маленький компьютер. Может, все так и есть. Это те самые ворота – громадные металлические, настежь распахнутые ворота, увитые темно-зеленым плющом. Похоже, они никогда не запирают свое «частное владение».

Она сбросила скорость до минимума, а потом и вовсе заглушила мотор. Слишком от него много шума, особенно на этой темной аллее с ее шикарными особняками. А вдруг какая-нибудь стерва возьмет да и вызовет полицию. Пришлось слезть с мотоцикла и вести его вручную. У нее не такие длинные ноги, чтобы воспользоваться другим способом. Ничего, все нормально. Ей нравилось ступать по толстому слою опавших листьев. Ей нравилась эта тихая улица.

«Да, ребята, будь я вампиром из большого города, я бы тоже поселилась именно здесь», – подумала она. Чуть позже она наконец увидела в дальнем конце улицы дом общины, его кирпичные стены и белые арки в мавританском стиле. И сердце ее забилось так, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.

Спалили!

В первый момент она глазам своим не поверила. Но потом пригляделась и поняла, что все так и есть: черные полосы на кирпичах, окна повылетали, ни единого целого стеклышка не осталось. Господи Боже! Она сейчас просто с ума сойдет. Прикусив до крови губу, она подвела мотоцикл поближе. Нет, вы только взгляните на это! Кто и какого дьявола все это делает? По всей лужайке и даже на деревьях сверкают осколки стекол – они такие мелкие, что люди, может быть, их и не видят. Выглядит все это как кошмарное рождественское украшение. И пахнет горелым деревом. Просто все вокруг пропитано этой вонью.

Она готова была разрыдаться! Она готова была завизжать! Но вдруг до нее донесся какой-то звук. Даже не настоящий звук, а то, к чему научил ее прислушиваться Киллер. Там, внутри, Мертвец!

Она не могла поверить своему счастью. Надо идти в дом! И ей наплевать на то, что может произойти. Ну да, там кто-то есть. Присутствие едва ощущалось. Громко шурша опавшими листьями, она прошла еще несколько футов вперед. Света нет, но внутри кто-то шевелится, и этот кто-то знает, что она идет. Беби Дженкс отчаянно хотела войти в дом, но пока она стояла, дрожа от страха и слыша, как оглушительно ухает в груди сердце, на пороге кто-то появился. Мертвец! Он смотрел прямо на нее.

Слава тебе, Господи! И не какая-нибудь старая развалина в костюме-тройке. Нет, это молодой парень, и он был, наверное, всего на пару лет старше ее, когда с ним это сделали, а уж выглядел он просто потрясающе. Во-первых, у него были серебряные волосы, великолепные, коротко стриженные, вьющиеся седые волосы, – молодые люди с такими волосами всегда смотрятся шикарно. Во-вторых, он высокий, футов шести, стройный и очень элегантный. Кожа его была такой ослепительно белой, что казалось, будто она изо льда. Темно-коричневый свитер с высоким воротником обтягивал широкую грудь, а уж коричневого цвета кожа, из которой были сшиты его штаны и куртка, не чета байкерской. Настоящий босс, круче любого Мертвеца из Банды клыкастых.

– Заходи в дом! – прошипел он. – Быстрее!

Она буквально взлетела по ступенькам. От все еще летавшего в воздухе пепла у нее защипало глаза, и она закашлялась. Половина крыльца обвалилась. Она осторожно прошла в холл. Лестница частично уцелела, но вместо крыши зияла огромная дыра. Люстра рухнула на пол, разбилась и вся была покрыта сажей. Ну просто настоящий дом с привидениями!

Мертвец был уже в гостиной, точнее, в том, что от нее осталось, и расшвыривал в стороны обгоревшие куски мебели и других вещей. Впечатление было такое, что он просто в ярости.

– Ты ведь Беби Дженкс? – спросил он и изобразил на лице подобие слабой улыбки, открыв при этом ряд жемчужных зубов с четко выделяющимися небольшими клыками и сверкнув в ее сторону серыми глазами. – Ты потерялась?

Ну вот, еще один чертов телепат вроде Дэвиса. Да у него еще и иностранный акцент.

– А если и так, то что? – сказала она. И самое странное, что она поймала его имя, как если бы он бросил ей мячик: Лоран. Классное имечко, звучит на французский манер.

– Стой на месте, Беби Дженкс, – сказал он. Акцент тоже похож на французский. – В этой общине были трое, от двоих остался лишь пепел. Полиция не в состоянии обнаружить их останки, но ты их почувствуешь, если наступишь, и тебе это не понравится.

Господи! Да ведь он правду говорит, а вовсе не чепуху – вон там, у стены, лежит один из них; правда, впечатление такое, как будто валяется полусгоревший костюм, сохраняющий некое подобие человеческой формы, но она безошибочно поняла по запаху, что в одежде был Мертвец; теперь же остались только рукава, штанины и ботинки. Посередине виднеется серая кучка чего-то больше похожего на смесь жира и порошка, чем на пепел. Манжеты рубашки по-прежнему аккуратно выглядывают из рукавов пиджака. Забавно.

Ее подташнивало. Разве Мертвецов может тошнить? Ей хотелось поскорее выбраться отсюда. А что, если тот, кто это сделал, вернется? Бессмертные! Держи карман шире!

– Не двигайся, – приказал Мертвец, – и мы, как только сможем, уйдем отсюда вдвоем.

– Хорошо бы прямо сейчас! – пробормотала Беби Дженкс. Черт бы побрал весь этот ужас, ее просто трясет! Так вот что они называют холодным потом!

Он нашел жестяную банку и вынимал из нее уцелевшие от огня деньги.

– Слушай, парень, я сматываюсь, – сказала Беби Дженкс. Она чувствовала что-то в окружающей атмосфере, но это не имело ничего общего с жирным пятном на полу. Она подумала о сгоревших домах общин в Далласе и Оклахома-Сити, вспомнила, как исчезла Банда клыкастых.

Он, судя по всему, прочел ее мысли. Лицо его смягчилось и вновь стало обалденно привлекательным. Отбросив жестянку, он подошел к Беби, причем так быстро, что она испугалась еще больше.

– Да, ты права, ma chére, – ласково произнес он, – все дома общин. На Восточном побережье они горели один за одним. Не отвечают на телефонные звонки обитатели домов общин ни в Париже, ни в Берлине.

Он взял ее за руку, и они направились к выходу.

– Но кто же, черт побери, это делает? – спросила Беби Дженкс.

– Да черт его знает, chéri. Оно уничтожает дома, вампирские бары, всех пьющих кровь подряд. Надо срочно бежать отсюда. Заводи мотоцикл.

Она вдруг резко остановилась. Снаружи кто-то есть. Она застыла на пороге, ощущая чье-то присутствие. Ей было страшно выйти на улицу, но не менее страшно вернуться в дом.