Читаем без скачивания Время перемен - Кэтрин Куксон

Когда кто-либо в округе, начиная от Эллендейла до Хексема и даже дальше, до Холтуисла, заводил разговор об этой ферме, то главой его называли Констанцию Радлет. Именно она уже более двадцати лет вела все дела. И хотя теперь официально хозяином стал ее сын Майкл, тем не менее, к нему не относились, как к первому лицу. Дело обстояло таким образом, что после смерти старика Уэйта, с Джимом, его сыном, считались больше, чем с молодым хозяином.

Такое положение вещей не было секретом ни для Майкла Радлета, ни для его матери, но оба они хранили молчание. Майкл не мог сказать: «Ты не принимаешь меня в расчет, как и Джим», – потому что в некоторой степени его мать, Джим Уэйт, а также все семейство Уэйтов, винили его в том, что случилось с Сарой. Не сняла с него вины и женитьба на ней. Майклу дали понять, что трагедии не произошло, если бы он не спасовал перед «той, другой» и ясно заявил ей о своих настоящих намерениях.

Никто из них не сомневался, что Майкл всегда только и думал, что женится на Саре. Ведь они же вместе росли, играли; он защищал ее, танцевал на праздниках по случаю уборки урожая. Ему постоянно напоминали, что когда-то она могла танцевать. Продолжать это выслушивать становилось невыносимо. Майкл чувствовал, то в следующий раз, когда заведут старую песню, он не ограничится недовольным бормотанием, как делал это, когда они были в постели, и не станет отворачиваться в ответ на ее жалобы на кухне. Нет, он поднимет настоящий бунт, закатит скандал не только Саре, но и своей матери, да, матери.

«Вы обе получили, что хотели, – бросит он им в лицо, – вы избавились от нее раз и навсегда». – Кто как не мать, заставила его почувствовать себя обязанным жениться на Саре.

– Тебе она нравится, правда? – спросила она тогда.

– Да, – согласился юноша.

– Она такая милая, – заметила мать.

Да, она была милая, и очень нравилась ему, но когда Сара лишилась ноги, это не только сделало ее калекой, но и затронуло рассудок. Будь она известной танцовщицей, ее горе вполне можно было объяснить, но так убиваться из-за двух праздников в год: один осенью и второй на Рождество – этого он был не в состоянии понять.

Раньше Майкл с матерью души друг в друге не чаяли. Но в тот злополучный день связь между ними оказалась разорванной. Своим ударом Барбара не только покалечила Сару, она оторвала сына от матери.

Но это еще не все. Когда Майкл, ужаснувшись тому, что сделала Барбара, отверг ее, девочка пришла в ярость и высказала ему правду его рождения. Указала истинную причину, отчего его волосы были светлыми, а не темными, как у отца. Все мужчины в роду Молленов имели темный цвет волос, и Майкл решил, что его отец был внебрачным ребенком. Но Барбара докопалась до истины. На самом деле он был сыном Мэтью Радлета, сводного брата человека, которого Майкл считал отцом. Светловолосый Мэтью, законный сын владельца фермы, умер рано от туберкулеза. Как кричала разъяренная Барбара, Майкл увидел свет в жалкой лачуге, на холмах, где находили пристанище последние бродяги.

В тот день Саре срочно требовалась помощь. Майкл торопился отвезти ее в больницу, и мысль об ужасном открытии отошла на второй план. Но тайна от этого не стала менее постыдной, она будоражила его воображение, а в душе копились обида и злость.

Всю следующую неделю он никак не решался заговорить с матерью. У него не хватало смелости открыто обратиться к этой высокой, представительной женщине и попросить ее сказать правду. И все же, хотя и косвенно, Майкл дал ей понять, что ему все известно. Он отправился в мансарду поискать фотографии, которые висели раньше в комнате его бабушки. Стоило ему взглянуть на обоих братьев, как он все понял. Майкл всматривался в светловолосого парня на снимке и вдруг почувствовал чье-то присутствие. Он обернулся: на пороге стояла мать. Она взглянула на фотографии в его руке и подняла глаза на сына. Они долго, не отрываясь смотрели друг на друга. Так и не сказав ни слова, Констанция вышла. Разговора не получилось, но тайна перестала быть тайной. С этого дня мать отдалилась от него, приняв сторону Сары, Джима Уэйта и его семейства. Она изменилась и сама. Любящей и нежной мамы не стало, теперь она относилась к сыну надменно-холодно и всегда настороженно.

В 1883 году у Майкла с Сарой родилась дочь. Майкл стал замечать, что мать с женой стараются сделать все, чтобы отдалить его от дочери, первого и, скорее всего, последнего законного ребенка, так как близость с Сарой случалась все реже и реже. И тогда Майкл дал понять обеим женщинам, что дальше им зайти он не позволит.

Отец брал ребенка из кроватки, вопреки увещеваниям, что девочка должна лежать. Подбрасывал дочку на руках после кормления, хотя женщины уверяли, что ее непременно стошнит. Девочке не исполнилось еще трех месяцев, а Майкл уже брал ее с собой на обход фермы, с непокрытой головой и в пеленках. Мать с женой в один голос кричали, что это убьет ребенка, и Майкл будет до конца жизни мучиться угрызениями совести.

Но он взял дочь с собой и на следующий день, а затем еще раз и увидел испуг в глазах матери и жены. Тогда ему стало ясно – победа за ним.

Майкл назвал ребенка Ханной, несмотря на единодушные протесты. Ни в его, ни в Сарином роду не было никого с таким именем, но Майкл настоял на своем. Ему понравилось это имя, и дочка стала Ханной.

Женщины с самого начала поняли, что им не удастся воспитывать Ханну по своему усмотрению. Это еще больше сблизило их. И со временем они объединили свои усилия в стремлении укротить дух Ханны и по мере сил старались уменьшить ее любовь к отцу, которого она обожала. Едва научившись ползать, девочка ползла лишь в его сторону. Как только встала на ноги, шла только к нему, и, едва завидев отца, бежала ему навстречу.

Глава 2

Шел 1888 год. В тот весенний день сразу после Пасхи, время для Майкла будто потекло вспять. В эту знаменательную среду его жизнь круто изменилась. Он словно перенесся в прошлое на семь лет назад… Его юношеские мечтания обрели силу желаний взрослого мужчины. И ему стало до боли очевидно, что любовь к Барбаре Моллен не умерла, а продолжала расти и крепнуть в потаенном уголке его души, и все эти годы в глубине сознания хранилась память о ней.

День для Майкла начался рано. Уже в пять часов он зажег свечу и медленно стал выбираться из кровати, стараясь не разбудить Сару, но она не спала. Не успел Майкл подняться, как послышался ее голос:

– Ты возьмешь меня с собой?

– Мы уже обо всем договорились вчера, – ответил Майкл со скрытой досадой.

– Я еще ни разу не была в Ньюкасле. Мама говорит, что ты должен меня взять.

– Я высказал свое мнение вам обеим, – бесстрастно откликнулся он.

– А Ханну ты бы взял.