Читаем без скачивания Забава королей - Чингиз Абдуллаев

Первый пилот объявил о том, что они взлетают, и попросил всех пристегнуться. Затем лайнер довольно быстро взлетел, набирая высоту. Их почти не качало. Самолет взял курс на Найроби, и стюардессы начали предлагать гостям выбрать напитки. Лайза появилась с тележкой, на которой были выставлены лучшие образцы французских коньяков, южноафриканских вин, шотландских виски и даже две бутылки русской водки. Очевидно, здесь учитывали запросы своих клиентов.

– Нужно предложить ей остаться в Кении, – громко сказал Стригун, обращаясь к остальным мужчинам. – Такая красивая женщина…

– А мы разве не красивые? – спросила, обиженно выпятив и без того надутые губы, Ядрышкина.

– Очень красивые, – согласился Стригун, – но ты же не стюардесса. И тебя не нужно никуда брать, ты и так летишь с нами в Найроби. А вот у нас господин Араксманян летит один. Его душе тяжко, и он хочет, чтобы у него тоже была подруга.

– А может, он не любит темнокожих женщин, – спросила Ядрышкина, – чего ты за него решаешь?

– Спроси у него сама, – улыбнулся Стригун.

– Дживан, вы любите негритянок? – поинтересовалась Ядрышкина.

– Нельзя произносить этого слова, – сразу сделал ей замечание Стригун. – Можно говорить только «афроамериканцы».

– Какая же она американка, – не унималась Люба, – она работает и живет в Африке. И, потом, она же негритянка. Что здесь обидного?

– Не говори этого слова, – вступил Ишлинский, – тебе же объяснили, что его нельзя произносить.

– Дживан, вы не ответили, – напомнила Ядрышкина.

– Я всех женщин люблю, – вздохнул Араксманян, – и белых, и черных, и в полоску, и в крапинку. Просто так получилось, что Светлана не смогла с нами поехать. Иначе мы полетели бы вместе.

– Мы тебя познакомили с чудесной женщиной, – напомнил Ишлинский, – чем тебе не понравилась Валя? Красивая, молодая, подруга нашей Любы. Было бы очень весело всем вместе.

– Слишком молодая и слишком красивая, – сказал Араксманян, – я с такой не справился бы. Мне нужна спокойная женщина, как моя Светлана. Мы знаем друг друга уже пять лет. Зачем менять женщину, если она тебя устраивает? Это неправильно. Ты сам знаешь, Артур, что я не хотел лететь сюда один. Это вы меня вместе с Рустиком уговорили. Но ты знаешь, что я всегда охоту любил, поэтому и решил поехать.

Лайза подходила к каждому, предлагая на выбор меню из нескольких блюд, которые были у них на кухне. Дронго обратил внимание, что, когда она наклонилась к Ишлинскому, тот словно случайно дотронулся до ее руки. Стюардесса прошла дальше. Гости говорили по-русски, и сидевшие в салоне самолета итальянцы их не понимали, как не понимал и швейцарский банкир. Бинколетто дремал, Бретти читал какую-то книгу; Альберто заказал себе бутылку вина и, усевшись на заднем сиденье, с удовольствием цедил дорогой напиток.

– Ты взял свой знаменитый карабин, – спросил Стригун, – или решил оставить его дома?

– Конечно, взял, – ответил Араксманян, – он у меня всегда с собой, когда я еду на охоту. Тем более он шестизарядный. Когда охотишься на львов, лишний патрон совсем не помешает. А из моего карабина можно любого хищника остановить. Это не твоя винтовочка, за которую можно «Мерседес» купить…

– Зато это настоящее ружье для охоты и стреляет так, как ни одному карабину не снилось, – возразил Стригун. – Ты же знаешь, что мне сделали его на заказ в Туле. Это уникальное ружье, которое и должно столько стоить. Кстати, я подарил такое же в прошлом году нашему другу-банкиру… Господин Бретти, – обратился он по-английски к швейцарцу, – вы взяли с собой мой подарок?

По-английски он говорил с чудовищным акцентом, но достаточно грамотно.

– Какой подарок? – оторвался от книги банкир. – О чем вы говорите?

– Тульское ружье, которое я вам подарил, – напомнил Стригун, – специально для охоты. Когда вы были у нас в прошлом году. И еще тогда вы так удачно подстрелили уссурийского тигра…

– Да, я, конечно, помню. Это был удивительный подарок и очень дорогой. В нашей ассоциации охотников сказали, что такое ружье стоит так много, что в нашей стране за эти деньги можно купить целый парк автомобилей. Конечно, я взял его с собой. Но на охоту с ним я больше не пойду. Жалко эксплуатировать такой раритет. Лучше одолжу какое-нибудь ружье у нашего друга Энцо, у него там целый арсенал.

– Охотиться нужно из нашего ружья, – возразил Стригун, – оно бьет на две тысячи метров и работает почти как снайперская винтовка. Вы обязательно должны взять его с собой.

– Возьму, конечно, – улыбнулся банкир. – Вы мне сделали тогда королевский подарок, и я этого никогда не забуду. А голова тигра, которого я подстрелил, находится в моем доме. Никто не верит, что я сумел двумя выстрелами уложить такое чудовище. Тем более что первый выстрел попал ему в глаз. Я неважный охотник и понимаю, насколько случайным был этот выстрел, но мне все равно приятно.

– Я рад это слышать, – удовлетворенно кивнул Стригун и обернулся к Ишлинскому: – Вот видишь, мой подарок ему понравился. И он до сих пор помнит, как удачно тогда выстрелил.

– Случайность, – бросил Араксманян, – никакой он не охотник. У него зрение минус пять или шесть. С таким зрением на охоту не ходят. Ты подарил ему действительно уникальное ружье, и он случайно попал тигру в глаз. Но все равно это ничего не значит. Скажи честно, сколько ты заплатил за это ружье? Только не лги.

– Дорого. Ты же сам сказал, что как за «Мерседес». Только очень дорогой «Мерседес».

– Поль сказал, что за нее отдадут целый парк машин, – ухмыльнулся Ишлинский.

– Это в Швейцарии за него дадут несколько машин, у них налоги гораздо меньше и цены приемлемые, а в нашей стране за нее дадут только один хороший «мерс», – возразил Стригун.

– Вам больше не о чем говорить? – снова надула губы Люба Ядрышкина. – Только о женщинах и об охоте… Все мужчины одинаковые. И очень богатые, и не совсем богатые.

– А с бедными ты никогда дела не имела, – насмешливо произнес Ишлинский.

– Нет, не имела. И не собираюсь иметь в будущем, – с вызовом произнесла Люба. – Если у мужчины нет мозгов, самолюбия и силы воли, чтобы заработать приличные деньги, то мне он просто неинтересен. О чем можно говорить с таким мужчиной?

– Ну да, конечно. Не о высшей же математике, – так же насмешливо продолжал Ишлинский.

– А вы напрасно смеетесь, Артур Георгиевич, – ответила Ядрышкина, – я действительно так считаю. Мужчина должен быть охотником, победителем, стремиться к новым вершинам. А если он тюфяк, мямля и позволяет на себе ездить, то зачем он нужен? Мне такие неинтересны.

– Значит, я ей интересен, – с удовлетворением сказал Стригун.

– Конечно, интересен, – улыбнулась Ядрышкина, – ты у нас настоящий победитель. Женя, а ты почему молчишь? Разве я не права?

Евгения, прислонив голову к окну, дремала. Услышав свое имя, она открыла глаза:

– Что ты спросила? Я не поняла.

– Я говорю, что женщинам нравятся победители, – пояснила Люба, – мужчины, которые умеют властвовать, зарабатывать большие деньги, добиваться успеха в жизни.

– Ну и что? Победители всем нравятся, – устало произнесла Евгения, снова закрывая глаза.

– Вот видите. Она тоже со мной согласна, – обрадовалась Ядрышкина. – А все остальное просто ханжество. Говорят, что можно любить и без гроша в кармане. Очень интересно… Как тогда жить? На какие деньги питаться, одеваться, ездить на курорты? Всю жизнь жить с любимым в хрущевке и по выходным выбираться на свои шесть соток за город в какой-то курятник? И это называется жизнь? Если мужчина по-настоящему любит, он просто обязан обеспечить своей любимой достойное существование…

– Ну да, – рассмеялся Араксманян, – подарить машину, квартиру, шубу, драгоценности…

– А почему бы и нет? – возмутилась Люба. – Конечно, нужно подарить, чтобы женщина чувствовала себя любимой. И, конечно, за такие подарки она будет любить мужчину еще больше, ценить его внимание, его заботу. Вот Рустик подарил мне квартиру и машину. И я ему очень благодарна за это. Я понимаю, что по-настоящему ему нравлюсь.

– А если бы он не подарил, ты бы с ним не встречалась? – заинтересованно спросил Араксманян.

Люба бросила быстрый взгляд на сидевшего рядом с ней Руслана Стригуна. Женским чутьем, своей интуицией она поняла, что это очень важный момент в ее жизни. И поэтому она сразу солгала.

– Вы же прекрасно знаете, Дживан, что Руслан мне очень нравится. И за ним я готова отправиться куда угодно. И без квартиры, и без машины. Мне от него ничего не нужно, кроме его любви, – лицемерно закончила она.

– Но любви, подкрепленной материальными подарками, – улыбнулся Араксманян, – которые только укрепляют твою любовь.

– Да, – подняла голову Люба, – мне нравится, что он успешный, богатый, красивый и обеспеченный человек. Мне нравится, что он может делать дорогие подарки женщинам и ценить их красоту. И ничего плохого я в этом не вижу.