Читаем без скачивания 33-я армия, которую предали - Сергей Михеенков

В 11.00 КП штарма в Ново-Фёдоровке был подвергнут бомбардировке немецких пикировщиков. Переждав авианалёт, Ефремов приказал перенести штаб армии глубже в тыл: сперва в Кузнецово, а затем в Яковлевское.

1-я гв. мсд сдавала город Наро-Фоминск. Сдавала медленно, с упорными боями, пытаясь ухватиться за каждый дом, за каждый переулок. Но удерживать кварталы ни сил, ни огневых средств не хватало. Немцы подводили новые и новые подразделения, в бой вводили орудия, миномёты, огнемёты. Несколько раз дивизия пыталась контратаковать позиции противника, отбивала один-два переулка, а затем откатывалась на исходные. Но продолжала удерживать несколько плацдармов на западном берегу Нары. Контратаки существенных результатов не давали, они только истощали силы.

В декабре, в период общего наступления под Москвой, именно 1-я гв. мсд первой вернулась в город, вынудив немецкие части покинуть его обходом с флангов и угрозой окружения.

Двадцатые числа октября были тяжелейшими для обороны 33-й армии. В один из дней снова пропала связь с 110-й и 113-й дивизиями. Офицеры связи вскоре прибыли с донесениями, в которых сообщалось о том, что полки дерутся изолированно, некоторые окружены. В полках осталось от 90 до 175 человек активных штыков. Левый фланг был восстановлен. Хуже положение складывалось на правом фланге армии, где дралась 151-я мотострелковая бригада. Связной, прибывший из штаба 151-й, доставил донесение от комбрига Ефимова: «В настоящее время части бригады в следующем положении: 200 чел. обороняют Симбухово (453 мсб и 1 рота 455 мсб), остальными частями обороняется рубеж Грибцово – Никольское. В состав частей, обороняющих этот рубеж, входят: рем рота, 455 мсб – всего в количестве до 100 чел. 185 сп, действующий с 151 мсбр, имея 22.10.41 г. 32 чел., к утру 23.10.41 г. потерял последних.

Тылы и матчасть из окружения выведены и собираются на Минском шоссе.

Прошу Ваших указаний:

О пополнении бригады личным составом, на базе имеющейся матчасти и постановке её новой задачи, т. к. сейчас я выполнил задачу на участке 5 армии. Личный состав, обороняющий р-н Симбухово, прошу передать Командиру 222 сд.

В результате налёта на штаб 151 мсбр ранены, нач. связи и ком. роты управления, пропали без вести – нач. артиллерии, нач. особого отдела.

Разбита рация, разбита легковая машина»[62].

Положение 151-й мсбр было незавидным. Она находилась на правом фланге армии на стыке с соседней 5-й. Правое её крыло прикрывала 32-я сд полковника Полосухина, а левое – 222-я сд полковника Новикова. Но, как показывают боевые донесения тех дней, фланги бригады и соседних дивизий были оголены. И наши, и немцы дрались практически в полуокружении, смутно понимая своё положение. Все части перемешались. Действия артиллерии и авиации затруднялись тем, что можно было ударить по своим.

151-я, находясь на стыке, была атакована превосходящими силами противника, но пока ещё держалась. Когда бой немного утих, немцы отошли и занялись очередной перегруппировкой сил, разведчики и связисты 33-й армии установили, что между левым крылом 151-й мсбр и правым крылом 222-й сд существует не занятый войсками участок шириной в 4 км. А между последним занятым окопом левого крыла 222-й сд и первым «живым» окопом соседней 1-й гв. мсд разрыв составил целых 14 км. В эту, даже в масштабах фронта, огромную брешь впору было ставить ещё одну полнокровную дивизию.

В штарме понимали, что только слабость противника, который атакует тоже из последних сил, и нерасторопность его разведки, которая ещё не обнаружила эти бреши, не занятые никакими войсками, мешают немцам воспользоваться благоприятными для них обстоятельствами.

23 октября командарм принял решение: отвести дивизии на новый рубеж за Нару и закрепиться по обрезу восточного берега, плотно сомкнув фланги. При этом 1-я гв. мсд оставалась на месте. Отходить ей было некуда. Противник уже оттеснил её в Занарье и даже захватил на восточном берегу несколько плацдармов.

Основной марш-маневр должны были совершить 151-я мсбр и 222-я сд. Согласно новому приказу они отходила на рубеж реки Нара – Маурино – Любаново, примыкаясь левым флангом к правофланговым частям 1-й гв мсд. Вторым потоком должны были отходить за реку полки 110-й и затем 113-й сд.

Опыт отступления и отвода войск на новые позиции у Ефремова был. Во время летних боёв он командовал 21-й армией[63]. И тогда в его армии было значительно больше войск[64].

Река Нара спасала. Она стала естественным щитом для обескровленных дивизий 33-й армии, которые, расположившись на её восточном берегу, тут же принялись зарываться в землю, чтобы, пока противник не завершил перегруппировку сил, создать новую надёжную линию обороны.

Продолжая тему 151-й мсбр, надо сказать, что, когда Жуков передавал Ефремову эту достаточно мощную в то время стрелковую бригаду, всю артиллерию он оставил у Говорова. Помните историю с более чем полуторатысячным пополнением, которое прибыло на усиление соседней армии и которое, воспользовавшись ситуацией, сумел подчинить себе командарм 33? Вот такими же телеграммами, просьбами и аргументами забрасывали штаб фронта и другие командармы, выхватывая друг у друга из-под рук пополнение и огневые средства. Говоров, в данном случае, сумел убедить штаб Западного фронта оставить артиллерию 151-й бригады у себя, укрепив таким образом позиции обороны 32-й дивизии Полосухина. Той самой дивизии, которая вскоре стремительным фланговым ударом спасёт и свою 5-ю и соседнюю 33-ю от прорыва танкового клина в глубину, к Минскому шоссе.

Что же оставил у себя генерал Горовов и чего не получил, принимая 151-ю, генерал Ефремов? Согласно сохранившимся документам бригада на тот период имела в своём составе: 509-й артиллерийский полк, 584-й артиллерийский полк ПТО, две батареи 84-го артиллерийского полка, дивизион 13-го миномётного полка, дивизион 11-го миномётного полка.

Командир бригады майор Ефимов, оставшись без необходимого усиления, вынужденный драться против танков одной пехотой, настоятельно слал донесение за донесением в штарм о необходимости вернуть ему артиллерию. Вот одно из них, полученное в штабе Ефремова 25 октября в 20.30: «Доношу, что приказ получен, задача ясна. Прошу уточнить: как могу использовать 454 сб, обороняющий Брыкино, вводить ли его в бой или оставить для прикрытия фланга? Без этого батальона я располагаю одним батальоном, который могу довести до 200 чел. Одновременно прошу: нач. артиллерии 151 мсбр подчинён командарму 5, получает задачи от 5 армии, несмотря на мои указания, которые отменяются 5 армией. Прошу уточнить данный вопрос, добившись распоряжения штрама 5 об откомандировании нач. артиллерии в бригаду.

На 17.00 25.10.41 г. положение бригады и противника: кавполк[65] ведёт бой за Юматово, неся потери. 453 мсб выдвигается в исходное положение Головково – Радчино, данного р-на не занимает. Местонахождение его неизвестно. Противник в Юматове до двух рот. На 26.10.41 г. можно ожидать попытки со стороны противника перейти в наступление в направлении на Якшино, Ерёмино, шоссе Москва – Минск»[66].

В это время очередным нажимом противника бригада была фактически смята. Штаб её находился на значительном удалении от подчинённых ей батальонов. Управления почти не имел. И всё же бригада продолжала удерживать участок фронта протяжённостью почти 14 км. Притом что в батальонах едва насчитывалось до роты активных штыков. В это время по представлению военного прокурора и начальника особого отдела Западного фронта и по приговору Военного трибунала перед строем расстрелян комиссар 455-го мотострелкового батальона бригады Ершов. Ершов был первым командиром 151-й, кого поставили перед строем. Неудача предыдущих дней, когда бригада в беспорядке отступала, будет расценена как позорное оставление позиций.

Вместе с тем расположение батальонов бригады было таково, что ей предстояло немедленно, чтобы ликвидировать угрозу удара во фланг всей армии, отбить населённые пункты Крюково и Большие Горки. 27 октября майор Ефимов получил от начштарма генерала Кондратьева следующее распоряжение: «Командарм приказал во что бы то ни стало овладеть Бол. Горки. Исполнение донести»[67].

Чтобы читатель понял всю остроту ситуации, приведу текст боевого распоряжения майора Ефимова командиру 454-го мсб: Выполнение задачи по овладению Маурино – Горки является условием выполнения задачи всей армии.

ПРИКАЗЫВАЮ:

Маурино – Горки овладеть во что бы то ни стало, любой ценой. К лицам, не выполняющим приказ, применять полностью все меры, используя все свои права.

Через каждый час связистам доносить положение б-на. Донесения присылать в штаб кав. полка – Жихарево»[68].

Приказ его был жестоким и недвусмысленным. После того как перед строем расстреляли военкома соседнего батальона, комбату 454-го ничего не оставалось, как быть жестоким и неумолимым. Батальон имел в своём составе 270 штыков. Взять этими силами, без поддержки артиллерии, два населённых пункта, удалённых друг от друга на пять километров, и при этом ещё выбить противника из Крюкова, которое находилось непосредственно между Маурином и Большими Горками, являлось практически невыполнимой задачей.