Читаем без скачивания Будет револьвер — будем путешествовать (сборник) - Ричард Пратер

На моей ладони лежал какой-то предмет — маленькая продолговатая коробочка, чуть больше пачки сигарет.

— Но думаю, что это что-то вроде подслушивающего устройства. Вернее, я в этом не сомневаюсь. Вероятно, что-то вроде передатчика. Радиопередатчика.

— Но... это невозможно...

— Боюсь, что возможно, — сказал я. — Это хуже, чем убийство?

Он не ответил, но за него ответило его лицо. Я обнаружил передатчик, работающий на батарее, он был прикреплен под сиденье. Приемник мог находиться в любом месте в радиусе до двух миль от церкви, там, где находился Фостер, Стоун или Джейсон слушали, как Хэнни изливал священнику свои сомнения и муки.

Отец Мэндон согласился отдать мне этот миниатюрный передатчик. Прежде, чем уйти, я сказал:

— Простите мое вторжение, отец мой. Но теперь вы понимаете, почему я должен был прийти сюда. Люди, которые это сделали... ну, да ладно. Но они поддали мне жару.

Он мягко улыбнулся.

— Думаю, что им скоро будет намного жарче, чем вам, мистер Скотт.

На этот раз я пошел пешком. Я слишком злоупотреблял своей удачей, полагаясь на столь многих водителей, к тому же место, куда я шел, было всего в нескольких кварталах отсюда. По этому адресу жил сержант полиции Дэйв Биллингс, так что я шел нанести ему визит вместе с моим маленьким револьвером 32 калибра. Не то, чтобы мы были друзьями, но я знал его с тех пор, когда он был уличным регулировщиком. Теперь он работал в отделе по расследованию убийств, и я знал, что к этому времени он обычно приезжает домой. Было немного больше семи вечера.

В семь тридцать пять он свернул с улицы и поехал к гаражу. Я подождал, пока он взялся обеими руками за ворота гаража, вышел из-за угла, где я его ждал, приставил револьвер к его спине и сказал:

— Спокойно, Биллингс. Не опускайте рук. Все, чего я хочу, это разговора.

Я почувствовал, как напряглись его мышцы. Я отступил на шаг.

— В машину, Биллингс. Только сначала бросьте ваш пистолет.

Несколько минут спустя мы уже были в его машине, я — на заднем сидении, все еще держа его под прицелом, его же пистолет был у меня в кармане. Я велел ему выехать на улицу и остановиться квартала на два дальше. Он уже знал об убийстве Хэнни, так что я просто рассказал ему, что произошло в действительности.

Когда я закончил, он сказал:

— Не хочу сказать, что вы лжете, Скотт. Особенно пока вы наставили на меня ваш револьвер. — Он слегка повернул голову. — Калибр 32, верно? Хастингса убили как раз из такого.

— Вот именно. Из этого самого. Это мой револьвер. Только стрелял из него не я. Впрочем, не хочу повторять все сначала. Половина города знает, что Шелл Скотт всегда при оружии. Уж я об этом позаботился.

Он зарычал. Послышался легкий звук вроде щелчка, и я заметил, что Биллингс наклонился в сторону от меня. Я схватил его сзади за воротник и втряхнул обратно на водительское место.

— Что, черт возьми, вы собираетесь сделать?

Он выругался.

— Спокойно, — сказал он. — Уж и закурить нельзя?

Изо рта у него торчала сигарета. Я почувствовал, что у меня вспотели ладони.

— Биллингс, — сказал я, — сидите смирно. Закурите, когда мы закончим наш разговор. А пока даже не шевелитесь.

Он спросил:

— С неделю назад у вас с Хастингсом вышла маленькая потасовка, не так ли?

— Самая маленькая. В гриль-баре Стэнга. Он был пьян, набросился на меня, и я его стукнул маленько. Черт, да я и сам выпил маленько. Эти типы, что навесили на меня убийство, возможно сообразили, что это еще одна причина сделать меня козлом отпущения. Кроме того, они знали, что я ношу с собой свой игрушечный револьвер. Это им было на руку. Самое главное — Фостер ревновал меня к этой девочке. Если меня убрать, может быть, ему что-нибудь и перепало бы. И вы не отрицаете, что полиция получила анонимную подсказку. И еще одно — сегодня мы играли в покер, и я остался в выигрыше. Премия для убийц! Ну что, достаточно причин?

— Еще бы, — ответил он. Видимо, я произвел на него впечатление.

Тогда я рассказал Биллингсу о моей встрече с отцом Мэндоном. Он промолчал. Я велел ему выйти из машины и отойти назад на несколько шагов, потом положил его пистолет и миниатюрный передатчик на тумбу у тротуара и попросил его подождать, пока я буду достаточно далеко, чтобы взять их. И проверить то, что я рассказал ему об этом передатчике.

— Вот как было дело, Биллингс. Никто еще не слышал от меня этой истории, но я не мог явиться с ней в полицию. Теперь вы знаете мою историю. Постарайтесь ее проверить.

Он опять промолчал.

Я завел мотор и поспешил отъехать, свернул за угол и, проехав еще немного, остановился и из автомата позвонил Глории.

— Хэлло, Шелл, лапушка, лапушка, лапушка.

— Да, да, понимаю...

— Шелл, ты не должен был уходить. Ты меня буквально... пришлось прыгнуть под холодный душ. Только успела накинуть полотенце...

— Стоп! Я не за этим...

— Подожди... Ну, вот! Никакого полотенца! Видел бы ты меня сейчас. В чем мать родила...

— Не треплись, слышишь? Нашла ты адрес?

Она вздохнула и сказала, что это на Кингхэм Роуд, 1844. Около десяти миль за городской чертой. Я повесил трубку в середине ее монолога, который в обычное время я попросил бы ее повторить, вскочил в машину и помчался по этому адресу.

Домик был маленький, белый, окруженный эвкалиптами и отстоящий от дороги футов на сто. На подъездной дороге стояла машина, за задернутыми занавесками горел свет. Оставив машину у дороги, я пешком приблизился к дому и нашел окно, где штора на дюйм не доходила до подоконника. Заглянув в эту щель, я увидел внутренность комнаты. В ней был Фостер.

Он стоял ко мне спиной у небольшого бара и наливал в стакан содовую воду. Обернувшись, он несколько секунд разглядывал стакан, потом стал жадно пить. И я вдруг понял, что до сих пор не испытывал к нему настоящего гнева, потому что, когда я сейчас его увидел, во мне вдруг закипело и поднялось что-то горячее и багровое, как огромный взрыв. Я почти нацелился в него из своего маленького револьвера, но я не хотел убивать этого типа: я хотел поиграть с его головой, как с тыквой, и послушать, какие слова польются с его языка.

Входная дверь была закрыта, но не заперта, и я открыл ее, прошел через узкую переднюю и, оказавшись перед дверью, за которой находился Фостер, толкнул ее и вошел в комнату. Фостер смотрел в другую сторону и, видимо, не замечал меня и не слышал. По крайней мере, в первый момент. Я оглядел комнату, потом двинулся к Фостеру, целясь ему в голову. Он случайно повернулся, увидев меня, и лицо его побледнело. Его взгляд упал на мой револьвер и прирос к нему.

— Не стреляйте! — закричал он. — Шелл! Ради бога, не стреляйте. Мы договоримся.

Я приближался, а он пятился от меня, пока не прижался к стене.

— Шелл, говорю вам, — мы все уладим. Мы вас вытянем!

— Это будет только справедливо, Фостер, — сказал я. — Вы достаточно потрудились, чтобы втянуть меня.

— Пожалуйста. — Его голос окреп. — Вы никогда не выпутаетесь, если убьете меня! Они вас упекут! — Я был уже почти рядом с ним. Он закрыл глаза. — Шелл, не убивайте меня. Я во всем сознаюсь, во всем! Я все напишу! Только не убивайте!

Он пронзительно вскрикнул. Это чуть не вывернуло меня наизнанку.

Он был в панике, но я подумал, что он не настолько испуган, как хочет показать. Но я с ним рассчитаюсь. Нехорошо нападать на него, когда он закрыл глаза, но тут я вспомнил, как он ударил меня сзади, а потом ударил по зубам, когда я потерял сознание, так что атаковать его оказалось нетрудно. Я наклонился вперед и, размахнувшись, всадил кулак ему в живот чуть ли не до самого позвоночника. Дыхание и слюна вырвались у него изо рта и он согнулся, ноги его подкосились. Я отступил на шаг, снова размахнулся и ударил его левым кулаком в зубы. В последнее мгновение, однако, я ослабил удар. Пусть он потеряет зубы, но не сознание! Он соскользнул на пол, тыкаясь руками в ковер.

— Ну ладно, Фостер, — спокойно сказал я. — Хотите начать с Хэнни?

Он облизнул губы, сморщился от отвращения и сплюнул.

— Он собирался в полицию, выболтать все, что знал, — сказал он. — Мы бы все сели за решетку — Стоун, Джейсон и я. Хэнни во всем был с нами, он просто сошел с ума.

— Дальше! Все до конца!

— Мы все вчетвером за последние два года сколотили около миллиона. Началось с Берта Стоуна. Я подал ему мысль. Он приладил подслушивающие устройства к разным телефонам местных бизнесменов, людей с деньгами. Потом шантажировал их. Не только ради денег. Мы получили возможность контролировать некоторые контракты, доходы от строительства в городе. Если возникали неприятности, мы могли оказать давление, чтобы все было шито-крыто. Например, новое строительство жилого района, операция на 15 миллионов. Берт говорил нам, кто заключает контракты, где закупаются материалы. Подписчики знать не знают, что происходит, и никогда не узнают. Можно снимать пенки сколько хочешь. — Он облизнул губы. — Шелл, если хочешь, мы можем включить тебя в компанию. А Стоун просто волшебник. У него есть микрофон, с которым можно подслушивать разговоры, стоя посреди парка, за сотню футов. Никаких проводов, ничего. Целые миллионы...