Читаем без скачивания Фрагментация памяти - Жанна Пояркова

— Нам хана!

Мы выпрыгнули на Трэм, прямо перед окошком выдачи корма, и врезались в обмякшую и вонючую толпу осоловевших геймеров. Священник раскидал их, пересек улицу и нырнул в тощий переулок, я не отставал. Среди покрытых плесенью и грязью стен мы почувствовали себя более уверенно и затихли, ожидая хода боевиков. От ночей бодрствования мы порядком одурели, поэтому это еще не самый удивительный поступок из всех.

Гарри подмигнул, я осторожно заглянул за угол. В этот момент инертная и тупая масса загалдела, окошко раздачи открылось, и голодные панки, в голове которых находились только цифры Рейтинга и ощущение, что они без толку теряют время, поперли вперед прямо перед вырулившими из-за остова склада боевиками. У фриков не было ни единого шанса. Конечно, они могли попытаться прорваться через бурлящую жижу лишенных инстинкта самосохранения геймеров силой, но это было совершенно бесполезно. Ликующая толпа зачарованных Средой и торчащих на спидерах обсосов навалилась на окошко так, что будка затрещала. У многих на одежде и на лбах сияли рекламные строки компаний-производителей комплектующих, месиво было раскрашено всеми цветами радуги, реклама танцевала и извивалась, нищие игроки сшибались друг с другом, а вопль стоял такой, что весь Трэм ходил ходуном.

— Эй, это же Триша Стайер! Мочи! — завопил кто-то, а потом месиво превратилось в настоящую свалку.

Глядя на глистообразных подонков, представляющих собой самые низы геймерской армии, нельзя было и предположить, что в них столько энергии. Бурлящее озеро тощих, бледных юнцов с вытекающими от постоянного ношения вирт-очков глазами и дырами по периметру черепа штурмовало киоск с кормом, словно варварский отряд, почуявший близкую победу. Они толкались, орали и бесились, желая получить порцию как можно скорее и опять отвалить к своим станциям, где ждал нормальный мир, а не этот ржавый, воняющий тухлятиной каркас. Им нужна была привычная клаустрофобия и брикет полуфабриката. Игроки находятся под вечным кайфом иллюзорности опасности и смерти, а если ты им врежешь, будут искать кнопку перезагрузки. Ко всему, они настолько обдолбаны, что любое принуждение сталкивается с безразличием, — они даже не понимают, чего ты от них хочешь.

Сеть для раздачи брикетов геймерам придумал де Морган, сын бывшего вице-президента Корпорации, но никакой благотворительности или заботы о быте игроков в его поступке не было. Все как раз наоборот: когда де Морган понял, что быть прогеймером ему не светит, он запатентовал две вещи — будки с «кормом» и цифровые табло, вшитые в лоб. Вначале ларьки выдачи корма рекламировались как средство сэкономить, хотя экономия была минимальной, ведь купить паек на месяц за смешные деньги мог каждый. Сразу мало кто повелся на провокацию. Настоящие прогеймеры — народ гордый, у них в запасе множество высоколобых мечтаний, представлений о чести и запас заносчивости, которого хватит на отряд. Но время шло, многие оказывались в долгах, и им приходилось жевать собственную подошву, потому что станция сгорела или закончился запас эс-пи, а турнир они проиграли. И постепенно ларьки с кормом начали приобретать своих поклонников, которые пробовали «только один раз», а потом так привыкали тратить отложенные на еду кредиты, что приходили сюда снова и снова. Скоро к ларькам де Моргана выстроились очереди, а он потирал руки и посмеивался. Правда, геймерская психология не подразумевает стыда, понятие «стыдный поступок» в преддверии турнира теряет смысл, так что месть де Моргана им была по барабану, но он об этом, очевидно, не догадывался.

А вот задумка с цифровыми табло действительно стала настоящим бичом. За рекламу хорошо платили, поэтому геймеры помчались продаваться и приобретать рекламные футболки и табло. Тот, кто хоть раз просиял в Среде, никогда не сможет спокойно жить в реале, это факт. А платить надо за все — за ключи выхода в Среду, за оборудование, за ускорители, за взносы за турнир. Они себя делирийцам готовы были продать, и на этом фоне жалкая рекламная табличка кажется допустимым компромиссом. Популярность рекламы, украсившей лбы геймеров, быстро зашкалила. От них было никуда не деться. Мало того, что рекламные фильтры были доступны только для шишек из центра, так теперь еще, куда ни бросишь взгляд, ты натыкался на людей с развеселым анимированным табло на месте третьего глаза. Они были еще хуже фанатов синтет-музыки, которые предлагали залить тебе в мозг гигабайты новых композиций.

Сейчас геймеры дубасили друг друга, словно люмпены из старых документов, бывший сатанинский священник посылал застрявших боевиков простым жестом, выставляя руку за угол, и это было весело до тех пор, пока синеволосая девка-фрик не отстрелила ему средний палец.

Настоящий трип.

Стар появилась как раз тогда, когда нам с Гарри было нечего терять. Ни у меня, ни у священника не осталось ни дома, ни денег, ни приятелей, ни места, куда можно пойти. После долгой бессонницы я впал в ступор, а у Гарри начиналась ломка. Мы вышли из трущоб к притону шэо и приблизились к разноцветному зданию, будто слепленному из жеваной бумаги. Это последнее место, которое могло придти мне в голову, но я подумал, что мы с Гарри неплохие фигуры для иконостаса.

Шэо странные. Они знают о Сети много, но эти знания трудноприменимы. Любое событие, произошедшее внутри переплетающихся информационных потоков, все сколько-нибудь влиятельные фигуры, изменяющие структуру и объем перемещающейся информации, им знакомы, но шэо окружают их ореолом мифологии, через который трудно продраться. Сетевые пророки находятся в поиске мессий, способных совершить переворот, любые перемены им нравятся, даже если повлекут за собой гибель Сети. Они за тех, кто может разрушать, и за тех, кто может восстановить, они за движение, хотя сами ничего не делают. Ни одной полезной программы шэо создано не было, им наплевать на протоколы и железо, — их интересуют только те, кто вращают ось IT-мира. Но если в корпорации знают ведущих инженеров, программистов, разработчиков, изменяющих лик Среды, упорядочивающих Сеть, то шэо интересуются далеко не всеми людьми из корпорации, зато их пантеон обогащен физиономиями известных хакеров, людей из Кибернетического Единства, производящими эксперименты по единению с сетью, и другими то ли шарлатанами, то ли гениями вроде Тристана Дирка, сделавшего операцию на мозге, чтобы лучше понять, чего хотят инопланетники, или Сида, легендарного игрока, обвиненного в хакинге за то, что он побеждал там, где накачанные спидерами противники пасовали.

Например, именно они выложили в Сети историю про Лиану Махабхар, синтезировавшую прообраз ускорителей после многократных опытов с наркотиками. Все получилось случайно, когда экспериментируя в домашних условиях, окончательно обторчавшаяся арабская полукровка смешала все, что у нее на тот момент оставалось, и заметила, насколько медленно работает привычная игра. Когда она сообразила, что это может принести ей деньги, ее забрала полиция и казнила за то, что потом стало легальным источником дохода лабораторий корпорации. Шэо не считали, что в тот момент, когда Лиана трясущейся рукой творила безбашенный драг-коктейль, ей управляло нечто особое; они просто благодарили ее за толчок замедлившегося сердца Сети.

Шэо следили за всеми выходящими из ряда вон вещами, но никогда не вмешивались в происходящее, предоставляя эксперименту течь так, как он идет. Чистые наблюдатели. Паноптикум множества мертвых или живых пророков, жизни которых изучают шэо, должен был привести их к дао. Мы рассудили, что они должны предоставить нам убежище, чтобы Сеть не охватила стагнация.

— Кажется, я сдохну сейчас, — Гарри поднял руку и посмотрел на дыру, оставшуюся после выстрела.

Ни разу не слышал новости про нападение на штаб-квартиру шэо, хотя их философия и буддистское мировоззрение должны были раздражать. На инфоэкранах запрыгали сводки последних новостей и перестановки в Рейтинге ИС. Когда кто-нибудь двигается под музыку, кажется, будто он пританцовывает, и ощущение, что происходящее — всего лишь один из вирт-треков, не оставляет. Даже если идешь под музыку сам, сразу непроизвольно пытаешься освободиться от навязываемого ритма, но это непросто.

Фрики появились на площади под саундтрэк из «Motorhead: Steel Demons». Изуверский, мощный звук ударял по плоскостям стен и дороги, расшибая себе лоб. Мы притихли и ждали, когда проклятые сетевые пророки откроют дверь, с каждым мигом теряя надежду. О синеволосой и ее спутнике я слышал — по Тиа-сити ходили байки еще со времен охоты на доктора-генетика. Взгляды боевиков остановились красными точками оптического прицела, потускнели, потухли, потеряли интерес. Неповоротливые, на первый взгляд, тела постепенно растворились в переулке, оставив меня наедине с воспаленной психикой Гарри и холодным ветром Тиа-сити.