Читаем без скачивания Высшая ценность - Александр Лоскутов

Так мы и сидели. Два идиота. Одна возится с прической, вместо зеркала поглядывая в ближайшую лужу. Другой — чистит меч. И все молча.

Минут через двадцать, как раз к тому времени, когда я закончил чистку и убрал оружие в ножны, послышался неровный треск мотора. А еще через минуту рядом с нами со скрежетом затормозила машина — бывшая «Газель-микроавтобус, обшитая трехмиллиметровыми стальными листами. Маленький самодельный броневичок.

Со скрипом открылось боковое окно (вернее, не окно, а железная шторка, и не открылась, а только немного отодвинулась). Из образовавшейся узкой щели — руку не просунешь — на меня в упор глянули чьи-то серо-стальные глаза. Причем можно было не сомневаться: где глаза — там недалеко и автомат. С серебряными пулями. И нацелен он сейчас исключительно на мою скромную персону.

— Леха, ты, что ль?

— А то ты не видишь. — Я позволил себе кривую усмешку.

— Да мало ли что я вижу… — прозаически вздохнул обладатель влажно блестящих серых глаз. — А это кто там с тобой?

— Понятия не имею, — почти честно отозвался я. — Беглянка очередная, наверное. В промзоне оборотень только что одного типа на фарш пустил, но подружку его я вытащить успел. Ну и вот… Не бросать же эту засранку на поживу нечисти.

Спасенная на мои слова никак не отреагировала. Стояла и молча разглядывала автомобиль. Руки у нее чуть заметно дрожали. Непонятно только, то ли от пережитого напряжения, то ли от желания закатать мне кулаком по зубам. Судя по яростно сверкающим глазам, второе вероятнее. Да, сомнений нет, боевая девчонка.

Железное окно захлопнулось. Только после этого откатилась в сторону дверь. Из машины выпрыгнул Семен— низкорослый бородач с таким же, как у меня, мечом за спиной. Мы коротко обменялись рукопожатиями.

— Оборотня, значит, уделал, — вполголоса пробормотал бородач, внимательно осматривая меня с ног до головы. — Один на один. Силен, бродяга, силен… Карантин нужен?

— Да вроде бы не задел.

— А ее?

Я молча пожал плечами. Семен поморщился и сквозь зубы сплюнул на грязный асфальт.

— Понятно… Ну, что вылупилась?! Лезь в машину, дура!

Спасенная вздрогнула, как от удара. Выронила пистолет. И, двигаясь как сомнамбула, неловко полезла в гостеприимно открытую дверь пофыркивающей «Газели».

— Это все, что ли? Тогда поехали.

— Шеф велел забрать какого-то мертвяка, — флегматично напомнил приоткрывший окно шофер.

— Нет у меня никакого мертвяка, — в тон ему ответил я. — А если тебе он так нужен — валяй. Ищи сам.

— Есть ли, нету ли, мое дело спросить, — негромко проворчал шофер. Окно со скрежетом закрылось. Семен чуть заметно покачал головой.

— Нет, так нет, — проворчал он. — Поехали.

— Вы езжайте. У меня тут еще дела.

— Ты тоже садись. Шеф сказал, чтобы мы и тебя прихватили.

— Зачем?

Задумчиво вертевший в руках потерянный спасенной пистолет Семен что-то невразумительно хрюкнул и пожал плечами.

— Понятно, — в свою очередь буркнул я. И тоже полез в машину.

Что мне больше всего не понравилось, так это стоящая возле входа в контору машина с крестами на боках. И ладно бы кресты были красными, больничными. Так нет ведь. Они были золотистыми, вытянутыми в виде распятия. Хуже были бы только кресты черные — инквизиторские.

Но и эти тоже не сахар.

Какого черта церковники ищут в Управлении внешней разведки и зачистки? Мы не только не подконтрольная им, но даже и не смежная организация.

С чем это может быть связано? С намечающимся приходом мессии? Скорее всего… В любом случае шеф сейчас должен быть в делах по самые уши. Зачем ему я? Да еще так срочно…

Ох, нарвусь сейчас на очередное невыполнимое задание.

Поднявшись по лестнице, я прогулочным шагом вошел в приемную. За столом диспетчера сидела Маринка. Красивая девушка, чертами лица неуловимо похожая на спасенную мной замарашку… Тьфу, и что она мне опять лезет в голову? Однако, вспоминая об Ирине, мне было намного легче выдавить из себя приветственную улыбку.

— У себя? — Я мотнул головой в сторону внушительной двери, украшенной медной табличкой с витиеватой надписью: «Руководитель оперативных групп разведки и зачистки Дмитрий Анатольевич Темников».

— Да, — Маринка улыбнулась. — Заходи. Тебя ждут.

И вдруг, подавшись вперед, поманила меня своим тонким, почти детским пальчиком. Недоумевая, я подошел к столу. Нагнулся. И неожиданно был схвачен за отворот куртки.

— Леша, — едва слышно прошептала Марина, почти касаясь губами моего уха, — пожалуйста, не сболтни там чего лишнего… И будь очень-очень осторожен. Даже в мыслях.

Я смог только кивнуть. И спросить тоже шепотом:

— Что, так плохо?

Девушка чуть заметно кивнула и отвернулась, перекладывая с места на место лежащие на столе бумаги, которые вроде бы в ее внимании отнюдь не нуждались.

— Ну что ж, спасибо за предупреждение.

Я выпрямился. Потер внезапно зачесавшийся нос.

Потрясающе. Что же такое мне шеф готовит, если даже Маринка… Ладно. Сейчас узнаем.

Решительно подойдя к двери, я несколько раз аккуратно стукнул по медной табличке. И вошел.

Да, не зря Маринка меня предупреждала. Наш доблестный шеф явно был на взводе. И не просто чуточку раздражен или немного сердит, а холодно вежлив, что в данный момент означало, что он балансирует на самой грани. Еще немного, и произойдет взрыв, после которого все присутствующие в кабинете лица вылетят отсюда со свистом. И хорошо будет, если не через окно.

А лиц вокруг меня было немало. Кроме самого шефа в кабинете присутствовали господа Хабибуллин и Пащенко — начальники смежных ведомств. Оба сжались так, будто хотели быть как можно менее заметными.

Но если Ринату Хабибуллину это более-менее удавалось, то Василий Пащенко — двухметровый богатырь, габаритами схожий с Ильей Муромцем, — сгорбившись на стуле, выглядел более чем нелепо.

Это что касается знакомых мне людей. А между тем людей незнакомых в этой комнате было гораздо больше.

У стеклянной дверцы шкафа, со спокойно-безразличным видом разглядывал легендарный клинок шефа человек средних лет в военной форме с погонами майора на плечах. Еще двое вояк одинаковой с Пащенко комплекции навытяжку стояли по обеим сторонам от двери и старательно изображали статуи. До того натурально изображали, что, кажется, перестали даже моргать.

Здесь же были и представители городской церкви. Два благообразного вида старичка в белоснежных одеяниях с вышитыми на груди золотистыми крестами и седовласая сухонькая женщина в черной рясе простой монахини… Ее я узнал сразу, хотя до сих пор никогда не видел.