Читаем без скачивания Дочь Сталина - Розмари Салливан

К 1934 году дача в Кунцево была готова. Вечерами Сталин спускался по лестнице в здании Сената в свою кремлевскую квартиру, чтобы поужинать вместе с детьми. Вместе с ним обычно приходили члены «внутреннего круга», все мужчины. Светлана всегда торопилась в столовую. Отец сажал ее по правую руку от себя. Пока мужчины разговаривали о делах, она разглядывала висящую над буфетом фотографию матери в рамке. Во время ужина отец обращался к ней, расспрашивал о школьных отметках и подписывал дневник. По крайней мере, именно так Светлане запомнились их семейные ужины. Хотя она и не упоминала своего брата, очевидно, что Василий тоже присутствовал на них и, так же, как и она, хранил молчание. После еды Сталин обычно отправлял детей из-за стола и продолжал беседовать с членами Политбюро до раннего утра. Затем он уезжал в Кунцево, где ложился спать. Иногда он, уже надев пальто, поднимался наверх, чтобы поцеловать свою спящую дочь.

Отъезд Сталина был тщательно продуман. У дома его ждали три совершенно одинаковые машины с затемненными стеклами. Сталин выбирал одну из них, садился в нее, и весь кортеж отправлялся в путь в сопровождении охраны. Каждую ночь он выбирал разные машины и разные маршруты. Движение на Арбате и Минском шоссе перекрывалось в четырех направлениях. Сталин всегда только в последнюю минуту сообщал о намерении поехать на дачу своему секретарю Александру Поскребышеву или охраннику Николаю Власику.

Жизнь в Кунцево тоже была окрашена в полувоенные тона. Там были коменданты и охранники, два повара, приходящая уборщица, водители и караульные, садовники и женщины, которые прислуживали Сталину за столом. Все они работали посменно и были наняты через ОГПУ. Коменданты и охранники были, в частности, правительственными служащими, которые за хорошую службу награждались партией: они получали хорошие квартиры, дачи и служебные автомобили. Вскоре Валентина Истомина — все, даже Светлана, ласково называли ее Валечкой — стала личной экономкой Сталина и оставалась ею в течение восемнадцати лет. По словам Молотова, ходили слухи, которые он не подтвердил, но и не опроверг, что она была любовницей Сталина.

Хотя няня Александра Андреевна много раз просила разрешения остаться со Светланой в новой кремлевской квартире, в 1933 году появилась новая воспитательница, Лидия Георгиевна. Светлана сразу же невзлюбила ее за то, что она сказала ее няне: «Знай свое место, товарищ!» В ответ на это семилетняя Светлана крикнула: «Не смейте кричать на мою няню!»

После смерти матери Светлана ощущала опустошение и старалась стать нужной своему отцу. Август 1933 она провела с няней в Сочи и написала Сталину, который оставался в Москве, такое письмо:

5 августа 1933 года

Здравствуй, мой дорогой папочка!

Как ты живешь, как твое здоровье? Я получила твое письмо и очень рада, что ты разрешил мне остаться здесь и дождаться тебя. Я переживала, что я уеду в Москву, а ты приедешь в Сочи, и я опять тебя не увижу. Дорогой папочка, когда ты приедешь, ты меня не узнаешь! Я сильно загорела. Каждую ночь я слушаю вой волков. Жду тебя в Сочи.

Прошло десять месяцев со дня смерти ее матери. Девочка, боящаяся темноты, слушала вой волков в лесу, беспокоясь, что ее отец может исчезнуть. Ей было всего семь лет. Она ждала. Этот неудовлетворенный эмоциональный голод неожиданно возвращался к Светлане в течение всей ее жизни.

Сталин, как ни странно, что-то знал о психологических нуждах своей дочери. Кандид Чарквиани, писатель и партийный деятель, которым Сталин восхищался и которого всячески продвигал, описал в своих воспоминаниях, как он был поражен, обнаружив, что «Сталин, который казался лишенным всякой сентиментальности, был так необычно нежен к своей дочери. «Моя маленькая хозяюшка», — говорил Сталин, сажая Светлану на колени и целуя ее. «С тех пор, как она потеряла мать, я все время повторяю ей, что теперь она хозяйка дома», — сказал нам Сталин».

Сталин любил придумывать для Светланы ласковые прозвища. Она была его «маленькой бабочкой», «маленькой мушкой», «маленькой воробушкой». Он придумал для нее игру, которую продолжал, пока ей не исполнилось шестнадцать. Когда бы она ни попросила его о чем-то, он отвечал: «Почему ты просишь? Отдай приказ, и я сделаю все в ту же секунду». Он называл ее хозяйкой, а себя — ее секретарем. Она была на службе. Он спускался из своего кабинета в верхнем этаже Сената и входил в коридор, крича: «Хозяйка!»

Но это все равно был Сталин. Он придумал для Светланы воображаемую подругу по имени Лелька. Она была двойником Светланы, маленькой девочкой, которая была идеальной. Отец мог сказать, что он только что видел Лельку, и она что-то сделала великолепно. И Сетанка (так Сталин ласково звал дочь) должна это повторить. Или он мог нарисовать, как Лелька делает то или это. Втайне Светлана ненавидела Лельку.

Когда Сталин был на своей даче в Сочи, он писал своей дочери письма большими детскими буквами и подписывал их «папочка».

Моей Хозяйке Сетанке

Ты не пишешь своему папочке. Думаю, ты забыла его. Как твое здоровье? Ты не болеешь, правда? Чем ты занимаешься? Как там Лелька? Как твои куклы? Я думал, что скоро получу от тебя какой-нибудь приказ, но его все нет. Очень плохо. Ты делаешь больно своему папочке. Ну неважно.

Я целую тебя и жду твоего ответа.

Сталин называл себя «секретарем № 1» или «секретаришкой». Светлана писала шутливые записки с приказами своему секретарю и прикалывала их булавками на стену около телефона над столом. Забавно, но она переписывалась и с другими «секретарями» в Кремле. У государственных министров, например, Кагановича или Молотова, не было другого выхода, кроме как присоединиться к этой игре.

Светлана приказывала своему секретарю взять ее в театр, покатать ее по новой дороге или приехать на дачу в Зубалово.

21 октября 1934 года

товарищу Сталину И.В.,

Секретарю № 1

Приказ № 4

Я приказываю тебе взять меня с собой.

Подпись: Сетанка, хозяйка.

Печать.

Подпись: Первый Секретарь

Осень Сталин всегда проводил, в одиночестве работая на своей даче в Сочи. Светлана оставалась в Москве с няней. Она писала отцу письма, полные любви, но внимательный наблюдатель мог бы увидеть в них беспокойство и неуверенность.