Читаем без скачивания Дочь Волдеморта - Ночная Всадница

— И тебе нравится жить в поместье? — поинтересовалась Гермиона, до глубины души растроганная преданностью старой эльфихи. — Тебя не обижают здесь?

— Эльф должен хорошо служить хозяевам, в этом его предназначение, — убежденно сказала Джуня. — Как может быть плохо в доме у любимой хозяйки? Госпожа Цисси выросла у меня на руках, она — единственная отрада долгих лет моей жизни! А теперь и госпожа Белла свободна! Ничего, всё наладится, всё будет хорошо. Я верю в это.

Нелегко было служить год назад, когда здесь жили столькие подданные милорда. Они обижали Джуню, но Джуня терпела. Теперь — что же стоит следить за домом, когда тут почти никого? Да и после такой радости, как спасение господина Драко и ваше возвращение, какие могут быть обиды? Я же вас считала мёртвой, мисс Кадмина! А вы вот какой выросли красавицей, какой умницей! И так внимательно слушаете старую глупую Джуню. Ох, госпожа, мне ли не быть теперь счастливой?..

Глава VI: Привкус власти

— Ты знаешь, что такое власть, Кадмина? — спросил Темный Лорд через несколько дней, пристально глядя во внимательные карие глаза своей дочери. — Власть — это то, ради чего стоит жить. — Тихий голос Волдеморта баюкал, проникал прямо в подсознание. — Чтобы действительно иметь ее, нужно почувствовать силу по–настоящему. А для этого нужен страх. Страх других перед тобой, Кадмина. Я хочу, чтобы ты ощутила это дурманящее чувство. Стремление властвовать у тебя в крови. Ты должна осознать свое могущество. Не возражай мне — ты знаешь, что я прав, как бы твой разум не пытался противиться.

— Это совершенно… — испугалась Гермиона.

— Это необходимо, моя дорогая. Прежде всего — для тебя. Ты уже на первой ступени — начинаешь испытывать жажду власти. Теперь нужно сделать глоток. Первый глоток пьянит больше всех последующих…

Гермиона молчала. Жажда власти? В ней? Сейчас? Ничего такого она отнюдь не ощущала… Или нет?

Здесь, в этом доме, Волдеморт, Беллатриса и Нарцисса были несоизмеримо выше её во всех отношениях — старше, опытнее, мудрее, значимее. Они выступали в качестве наставников — а «за» Гермионой оставались разве что Драко Малфой да эльфиха Джуня. Но и Малфой, несмотря на свое положение, знал, или, по крайней мере, Гермионе казалось, что он знал несоразмерно больше о том мире, в который она попала. Даже Джуня и та рассказывала Гермионе то, чего она не ведала раньше. Даже домовиха как будто учила и наставляла.

Выходило, что девушка вставала на самое последнее место. А характер Гермионы не позволял долго оставаться там.

Темный Лорд убеждал её в её же собственной значимости и исключительности, и в то же время Гермионе не перед кем было почувствовать эту исключительность здесь. Она могла бы поиздеваться над Малфоем — но тот выглядел жалким, старался не пересекаться с ней, да и сама Гермиона не ставила перед собой задачи почувствовать приоритеты сложившегося положения.

Просто Волдеморт понимал, что уже настало время для этого, очередного искушения.

— Власть приятнее всего испытывать над тем, кого ненавидишь, — продолжал он, обращаясь к своей дочери.

— Таких теперь не осталось, — горько усмехнулась Гермиона.

— О, как же ты ошибаешься, девочка. Этот мир ими полон. Но нам пока не нужен целый мир. Твоя мать отыскала ту, кто сможет оценить твое новое амплуа по достоинству. Мы не стали копать глубоко — зачем? На самой поверхности плавают очень неприятные личности — по всемирно известному закону… Пойдем, Кадмина, я покажу тебе силу власти.

Внизу, под поместьем Малфоев, раскинулись паутиной настоящие средневековые катакомбы, переплетающиеся лабиринтами и уходящие вглубь, в самое чрево земли. В одной из таких подземных комнат с завязанными глазами лёжа на полу, предстала перед Гермионой ее первая жертва.

Волдеморт стоял за спиной девушки, положив руку на её плечо. Беллатриса с улыбкой устроилась на стуле в углу мрачной камеры. Жертва была без чувств, и первое, что почувствовала Гермиона, увидев её…

— Жалость — не лучший советчик, — вкрадчиво сказал Волдеморт, сжимая её плечо. — Всё в мире относительно, Кадмина. Тебе её жаль? Понимаю. Но подумай — чем она заслужила твое сострадание? Эта женщина ненавидела тебя. Она отравляла твою жизнь, жизнь твоих друзей. Она самовлюбленная и недалекая. Она не ценит в человеке ничего, что ты когда‑либо считала важным.

— Но, если посмотреть…

— О нет, Кадмина, это особый случай. Тут, с какой стороны не посмотри, — всё едино. Можешь ли ты назвать что‑либо, могущее защитить право на существование Долорес Амбридж?

— Ну… Она… Человек.

Беллатриса неуловимо взмахнула палочкой, и две черные полоски ткани, связывавшие глаза и рот пленницы, слетели. Темный Лорд и Белла накинули капюшоны. Короткий блик, и лежащая на полу женщина пришла в себя.

— ТЫ?! — взвизгнула она писклявым голоском, полным яростного возмущения после того, как в панике осмотрелась по сторонам. — Как ты смеешь?!

— Человек, — почти в самое ухо Гермионы прошептал Волдеморт.

— Ты за это ответишь, дрянь! Ты сгниешь в Азкабане, паршивая грязнокровка!!! Получишь Поцелуй дементора! Развяжи меня, немедленно! Какое ты имеешь право?! Я — служащая Министерства магии!..

— Человек, достойный быть человеком.

Гермиона сжала палочку.

— За это ты попадешь в Азкабан! — На губах Амбридж показалась пена. — Где я?! Слышишь, развяжи меня, я узнала тебя! Я…

— Человек, достойный защиты дочери Лорда Волдеморта.

— …маленькая тварь, мразь, что же ты стоишь?!

— Той, в чьих жилах течет кровь великого Салазара Слизерина. Той, что может отомстить сейчас за всё. Драко Малфой рассказал, как сложились ваши с ней отношения… И ты сейчас можешь заставить эту женщину превратиться в грязь. За все те унижения, за всё, что она сделала тебе и твоим друзьям без всякого на то повода… Но, да, она человек. Безусловно, имеющий право на существование…

— Негодяи, подонки, развяжите меня!!! Кто вы такие?! Как вы смеете?! Я ведьма, чистокровная волшебница, государственный чиновник! Вы будете отвечать перед Визенгамотом! Сгниете в Азкабане!!!

— Молчать! — внезапно яростно рявкнула Гермиона.

— Сама заткнись!!! — завизжала Амбридж. — Мерзкая грязнокровка! Следовало научить тебя послушанию ещё давно! Посмотрела бы я на тебя после…

— Силенцио! — прошептала Гермиона, и Амбридж зашевелила губами в негодовании, но уже беззвучно.

— Смотри, — сказала Белла, вставая на ноги. — Есть куда более подходящие заклятия. Круцио!

Едва заметный свет вырвался из её палочки и попал на коротенькую, сосископодобную ногу Амбридж. Глаза женщины полезли из орбит.

— Прекрати! — взвизгнула Гермиона, и Беллатриса тут же отвела палочку.