Читаем без скачивания Король сделки - Джон Гришем

– Значит, вот что мне предстоит, – пробормотал Клей, глядя на мерцающий под мостом Потомак.

Проведя в конторе утро, одно из самых бесплодных и мучительных за всю свою карьеру, Клей ушел в половине двенадцатого и не спеша поехал к отелю «Уиллард», теперь официально именовавшемуся «Уиллард интерконтиненталь». В вестибюле к нему тут же подошел мускулистый молодой человек, чье лицо показалось Клею смутно знакомым.

– Мистер Пейс наверху, – сообщил он по дороге к лифтам. – Он хотел бы встретиться с вами в своем номере, если не возражаете.

– Хорошо, – согласился Клей, недоумевая, как это молодой человек сразу его узнал.

Молча поднявшись в лифте, они вышли на девятом этаже; и сопровождающий постучал в дверь апартаментов Теодора Рузвельта. Дверь моментально открылась, и Макс Пейс встретил Клея деловой улыбкой. Это был мужчина лет сорока пяти, с волнистыми темными волосами, черными усами, во всем черном: в черных джинсах, черной футболке, черных остроносых ботинках – ни дать ни взять мистер Голливуд, пожаловавший в «Уиллард». Ничего общего с корпоративной формой одежды, какую ожидал увидеть Клей. Когда они обменялись рукопожатием, он заметил первые признаки того, что что-то здесь не так.

Едва заметный быстрый взгляд – и телохранитель Макса Пейса немедленно удалился.

– Спасибо, что пришли, – начал Пейс, ведя Клея в овальную комнату, облицованную мрамором.

– Не стоит благодарности, – ответил Клей, разглядывая апартаменты: роскошную кожаную и гобеленовую обивку мебели, комнаты, разбегающиеся в разные стороны. – Красивое место.

– Я здесь всего на несколько дней. И подумал, что мы можем заказать обед сюда, так будет удобнее переговорить конфиденциально.

– Не возражаю, – ответил Клей и задумался: откуда у вашингтонского агента по кадрам такие деньги, чтобы снимать чудовищно дорогие апартаменты? Почему нет офиса где-нибудь поблизости? Зачем ему нужен телохранитель?

– Что бы вы хотели заказать?

– Я неприхотлив в еде.

– Здесь прекрасно готовят лосося, я вчера отведал.

– С удовольствием попробую. – В тот момент Клей был готов съесть что угодно, он умирал от голода.

Пока Макс делал заказ по телефону, Клей наслаждался чудесным видом на Пенсильвания-авеню. В ожидании обеда мужчины уселись у окна и принялись болтать о погоде, о последних поражениях «Иволг» и паршивом состоянии экономики. Пейс был словоохотлив и легко поддерживал беседу на любую тему, пока она не надоедала Клею. Видимо, он был атлетом и хотел, чтобы люди это видели: футболка плотно облегала мощную грудь и плечи. Он любил пощипывать усы, и каждый раз, когда поднимал руку, чтобы это сделать, бицепсы впечатляюще напрягались.

Каскадер высокого класса – может быть, но уж никак не охотник за головами.

Минут через десять Клей спросил:

– Эти две фирмы, о которых вы говорили. Может быть, расскажете о них немного?

– Их не существует, – ответил Макс. – Признаюсь: я вам солгал. Но обещаю: это будет единственная ложь, которую я себе позволил в отношении вас.

– Итак, вы не агент по кадрам?

– Нет.

– А кто?

– Пожарный.

– Благодарю, это многое проясняет.

– Дайте несколько минут. Я должен кое-что вам объяснить и уверяю, что, когда я закончу, вы останетесь довольны.

– Говорите быстро и прямо, Макс, или я ухожу.

– Не волнуйтесь, мистер Картер. Могу я называть вас просто Клеем?

– Пока не стоит.

– Ладно. Я действительно агент, вербовщик особого рода на вольных хлебах. Крупные компании нанимают меня, чтобы гасить пожары. Когда они совершают промахи и осознают их до того, как это заметили адвокаты, они нанимают меня, чтобы я деликатно разобрался в ситуации, все уладил и, при благоприятном раскладе, спас их деньги. Мои услуги всегда востребованы. Меня можно называть Макс Пейс или еще как-нибудь, это не важно. Не имеет значения, кто я и откуда. В данном случае важно лишь то, что одна крупная компания наняла меня, чтобы погасить пожар. Вопросы?

– Их слишком много, чтобы начать задавать прямо сейчас.

– Ладно, повременим. Я не могу сообщить вам имя своего клиента и, возможно, никогда не смогу. Если мы договоримся, посвящу вас в кое-какие детали. Пока история такова: мой клиент – мультинациональная компания, производящая медикаменты. Ее название вам известно. У нее широкий ассортимент продукции: от лекарств, хранящихся в каждой домашней аптечке, до сложных препаратов, используемых при лечении рака и ожирения. Это старая, надежная компания с высокими доходами и прочной репутацией. Около двух лет назад она изобрела препарат, предназначенный для лечения зависимости от наркотических средств, основанных на опиуме и кокаине, – гораздо более действенный, чем метадон, который, хотя и помогает многим наркоманам, сам по себе вызывает привыкание и потому снискал немало нареканий. Назовем этот чудо-препарат, скажем, тарваном – так его действительно называли некоторое время, пока не придумали то название, которое зарегистрировано сейчас. Его открыли благодаря некой ошибке и тут же опробовали на всех лабораторных животных, имевшихся в наличии. Результаты оказались ошеломляющими, но опыты по излечению от наркозависимости трудно проводить на крысах.

– Нужны люди, – догадался Клей.

Пейс подергал свои усы. При этом его бицепс взыграл волной.

– Да. Возможности, которые открывает тарван, лишили покоя баронов от фармакологии. Представьте себе: три месяца по одной таблетке в день – и все, вы свободны от зависимости. Вам больше не нужны ни кокаин, ни героин, ни крэк. После этого достаточно принимать тарван лишь время от времени, и вы избавились от недуга на всю жизнь. Для миллионов наркоманов это шанс вылечиться. А теперь подумайте, какую выгоду это сулит. Можно назначать любую цену, потому что несчастные с радостью отдадут за такое лекарство все. Подумайте о спасенных жизнях, о предотвращенных преступлениях, о сохраненных семьях, о миллиардах долларов, сэкономленных на реабилитации наркоманов. Чем больше хозяева фармакологических фирм думали о том, какие доходы может принести тарван, тем быстрее им хотелось выбросить его на рынок. Но, как вы справедливо заметили, требовались подопытные особи.

Пейс сделал паузу, отпил кофе, потом продолжил:

– И тут они начали делать ошибки. Были выбраны три места – Мехико, Сингапур и Белград, – достаточно удаленные от фармкомитета США. Под видом некой не имеющей четких контуров международной благотворительной организации основали реабилитационные клиники закрытого типа, где сохранялся полный контроль над наркоманами. Собрали самых безнадежных и стали испытывать тарван, не ставя об этом в известность пациентов. Тем было, в сущности, все равно, поскольку лечили и содержали их бесплатно.

– Лаборатории с подопытными человеческими существами, – заметил Клей. История становилась все интереснее, «пожарный» Макс был явно талантливым рассказчиком.

– Именно так, – подхватил он. – Лаборатории, недоступные для американской правоохранительной системы. И американской прессы. И американской юрисдикции. Это был блестящий план. И препарат прекрасно себя показал. Через месяц после начала приема тяга к наркотикам заметно ослабевала. Через два – пациенты счастливо избавлялись от нее вообще, а через три они уже не боялись вернуться к своей обычной жизни – только без наркотиков. Результаты наблюдений заносились в журнал, там фиксировалось все: диета, упражнения, терапия, даже разговоры. Мой клиент приставил к каждому пациенту минимум одного медработника, а ведь каждая клиника насчитывала по сто коек. Через три месяца пациентов отпустили на волю, взяв слово, что они время от времени будут приходить за своей дозой тарвана. Девяносто процентов не вернулись к старому. Девяносто! И только два процента снова начали принимать наркотики.

– А что с оставшимися восемью процентами?

– Вот в них-то и таилась проблема, однако мой клиент и представить не мог, насколько серьезной она окажется. Так или иначе, все три центра были заполнены, и за восемнадцать месяцев курс лечения тарваном прошли тысяча человек. Результаты превзошли ожидания. Мой клиент уже уловил запах многомиллиардной прибыли. Конкурентов не было. Ни у одной другой компании не наблюдалось сколько-нибудь серьезных успехов в научно-исследовательской работе по созданию препаратов против наркозависимости. Большинство несколько лет назад прекратили даже попытки.

– А следующая ошибка?

После недолгой паузы Макс признался:

– Их было слишком много.

Раздался звонок, принесли обед. Официант вкатил сервировочный столик и минут пять суетился, расставляя блюда. Клей все это время стоял у окна, глубоко задумавшись, устремив взгляд на колонну Вашингтона, но ничего не видя. Макс щедро вознаградил официанта и наконец выпроводил его за дверь.

– Вы голодны? – спросил он Клея.