Читаем без скачивания Дикий барин в диком поле (сборник) - Джон Шемякин

Захлопнув холодильник, внезапно отчётливо сказал, адресуясь отражению в дверце:

– Акции второй привилегированности.

Стратегическое планирование

Когда мне кто-то из коллег начинает рассказывать, что отдал нашей образцовой живодёрне всё – понимаете, всё! – а живодёрня… А она! В ответ!..

– Отдайте же пропуск на вахте! – печально говорю я, роняя монокль. – Всё для своей компании отдал герой чешского народа, слепой гений Ян Жижка. Он приказал, чтобы после смерти содранную с его тела кожу натянули на патриотические чешские барабаны. Вот что я называю «отдать почти всё!» Эдуард I, король Англии, приказал себя сварить, чтобы кости его королевские воодушевили англичан в бесполезной борьбе с шотландским сепаратизмом. Вот что называется «стратегическое планирование продвижения»! А вы нам за зарплату свою ещё и вредили. Не доводите до греха, сдайте степлер…

Куклы

В китайских источниках династии Сун имеются упоминания о шести видах кукольных театров:

1. Чжан тоу куй лэй – куклы, управляемые палочками.

2. Сюань сы куй лэй – куклы, управляемые нитками.

3. Яо фа куй лэй – куклы, управляемые с помощью химических веществ.

4. Шуй куй лэй – куклы, управляемые жидкостью.

5. Жоу куй лэй – куклы из плоти.

6. Ин куй лэй – куклы-тени.

Сличил китайские варианты кукол со списком сотрудников. Подчеркнул фамилию Н-ва напротив «яо фа куй лэй».

Весь мир можно классифицировать китайской кукольной методикой, я считаю.

Обращаю внимание, что мои любимые куклы, ватные детские любимцы, в жопы которых по локоть вставлена опытная рука кукловода, – это жоу куй лэй, куклы из плоти. Таких по ТВ часто показывают.

Замена в китайских названиях в ряде случаев четкого «х» на корявое «к» произведена мной не из стыдливости, а в знак уважения к русским традициям перевода.

На самом-то деле, понятно, слово «куй» читать надо несколько иначе.

Благодарность

А ещё я придумал весёлую игру.

Суть игры: дверь в мой кабинет открывается с помощью кредитной карточки желающего меня увидеть.

Фокус игры в том, что денег на счету посетителя может как прибавиться, так и несколько убавиться.

Уверен, что мои коллеги поймут и полюбят эту по-своему замечательную игру. И мне будет значительно легче. Не нужно будет содержать при дверях недоброго помощника. Меня будет охранять жадность посетителей.

Набор для игры незамысловат. Устройство считывает данные с кредитки вошедшего, а я под столом пальцами ног набираю произвольную цифру с нажатием «Ввод». Сотрудники могут участвовать в тотализаторе, копить деньги, учиться думать самостоятельно.

Я ведь не рассчитываю на благодарность. Я её забираю самостоятельно и заранее. Так как-то удобнее.

Ведь, если вдуматься, благодарность – это сформулирование ожидания дальнейшей помощи. Когда вам делают «спасибо» – это ведь не за ваше благодеяние в прошлом, это аванс за будущие благодеяния. Как я люблю говорить: «Деньги я у вас забираю в счёт нашей будущей дружбы!»

А аванс надо строго отделять от остального. В любых жизненных ситуациях.

Специфика управления

Специфика моего управления честными и хорошими людьми заключается в том, что я не хочу их спасать, жалеть, понимать, крестить, убивать, наставлять и исповедовать.

Девиз моего правления прост. Поэтому, когда ко мне в кабинет заходят люди с лицом Жанны Бичевской, под ангельский напев, чтобы собороваться и поскорбеть, выходят они после общения со мной походкой Мика Джаггера.

Ритмично хлопая и широко расставляя ноги во клешах.

Благодеяние

Я когда выхожу к людям, я несу людям пользу.

Я не люблю, когда мне задают вопросы сотрудники, которых я нанял, чтобы задавать вопросы им. Из уст сотрудников я могу понять вопрос: «А так нормально? Выше не поднимать?» или «А так вам хорошо?» А остальные вопросы меня настораживают.

Тут я делаю паузу, чтобы все бизнес-консультанты мира, наловленные судьбой по филологическим факультетам провинциальных педвузов, смогли написать мне комментарий про бизнес.

Я и сам вопросы задавать не люблю. Потому как увлекаюсь. И меня надо потом оттаскивать под вой сирен съехавшихся полицейских, которые поддались чарам моего темперамента и уже дерутся с пожарными, топча обожженных медиков.

Поэтому благодеяния я обычно совершаю молча. Ну, может, две-три камеры вокруг и распевный хор подхалимов позади.

Сегодня, например, я обеспечил повышение гонораров уличным музыкантам.

Гуляю по городу, смотрю – стоят. И играют. В футляре какие-то денежки валяются. И видно, что народу такая музыка нравится, когда снег, скрипки и аккордеон.

Бросил и я денежку. А потом ухватил себя за руку. Отчего так мало дал?!

Задумался.

Потом притащил доску (20 евро) и мелки (0,98 евро). Цены даны в пересчёте. И написал им на доске крупно: «Программа концерта», а потом, насколько место позволило, расписал по часам и минутам четыре музыкальных произведения. Ну, которые помнил.

Мне не поверят. Тут пауза для комментариев тех, кто не поверил. Но я спецом отстоял полчаса и увидел своими глазами, как резко изменилась манера и количество деньгоподачи в футляр.

Главное, как я понял, толково обставленный антураж и выказанная серьёзность намерений. Перед вами выступают… заслуженные… трижды… серьёзные темы… левиафан, вспучив хладны воды… Бертольди… опус 17.

По окончании наблюдения вынул из футляра авторские. В этом я весь.

На отдых

Уезжаю на месяц. Буду лететь, плыть, немного опять лететь, потом будет лодка, белый песок, посильная пальма, костры и лимбо с переодеваниями.

Регулярно стану размещать здесь свои фотографические отпускные карточки. На них буду в немой торжественности стоять, держа на руках обезьянку, обнимать белозубых туземцев и туземок, висеть на перилах бара, прыгать с зеркальцем и бусами, иллюстрируя всестороннюю полезность для женщин от секса со мной, откручивать и отвинчивать, буду позировать с прелестной грацией, беззащитно глядя сквозь чёлку. Ещё на фотокарточках буду есть, пить, много спать, декламировать буду. И улыбаться, господи, как же я буду улыбаться!

А для всех остающихся на работе, особенно для всех членов совета директоров «Вестбанк капитал», топ-менеджмента ООО «ТНК Пр-р», пусть прозвучит эта песня. Ребята, ребята, как я за вас рад, что у вас есть интересная и полезная работа! До встречи через месяц!

Вернулся

Возвращение из Лондона и победное участие в марафоне женской дружбы во взбитых сливках отметил ударным совещанием на объекте.

На совещании демонстрировал несколько агрегатных состояний, объяснимых тяжелыми условиями перелёта, отказом от курения и голосами, говорящими со мной в последнее время требовательно и хитро.

За кадром остался мой по-детски беззащитный крик: «Есть ли среди вас хоть теплокровные какие-то?», которым я начал собрание старейшин своей живодёренки.

У нас все, кто читать может и крови не боится, говорят со мной запросто.

Отдел кадров

И самое важное на сегодня.

Хочешь найти всех странных и предельно странных людей в компании – зайди в отдел кадров. Они все там.

Есть ещё периферийные чудачки, но главное плодородное гнездо претенциозного слабоумия, его кропотливый улей – в HR-отделе. Выставочно, просто выставочно.

Психологов навыпускали в мир людской такого градуса мании величия и такой тяги к стукачеству и корпоративному вылизыванию, что вошёл в отдел кадров, сказал, что думал, и вышел, не поворачиваясь спиной.

О вреде курения

С диким хохотом носился по заведению, которое неосторожная судьба вверила в мои промысловые руки.

Впереди семеро святых старцев с кадилами бегут, распевно славя мою испытанную добродетель. По бокам ватные старухи волчком кружат и сыпят зерна из рукавов, рис из правого рукава сыпят, пшено же – из левого, воют тоненько. Сзади карлики, адъютанты, медики, арапы волокут моих назначенных походя фавориток, оркестр бежит. Ну, понятно, знаменосцы, шелест тяжёлых стягов. Все как обычно по будням у меня.

Врывался во все кабинеты и залы, пытался найти хоть каких-то заговорщиков-бычкососов.

Настиг группу курильщиков при входе.

– Откуда ж, – ору, – откуда ж вы, прелестные мои?!

– Курили мы… – говорят. – Вон там… – и пальцами, значит, показывают где.

Ясли, честное слово.

– Чтоэ?! – пуговицы в горсть на груди собираю. – Чтоэ?! Как?! Запрещаю!

– А где курить-то? – спрашивают.

Говорю где. Потом уточняю, на всякий случай:

– Там вот! – говорю (адъютанты всё записывают, шуршат). – Там! Не воспринимайте всё буквально! Курите не там, где я вам сначала сказал для рифмы, а там, где говорю сейчас!

И что я в ответ услышал от трёх половозрелых таких мужчин?!

– Но там же темно… – услышал я.

Даже каску с перьями на затылок сдвинул, до того мне ответ понравился. Темно там.