Читаем без скачивания Пламя изменений - Алексей Олейников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Продолжаются дезактивационные работы на втором энергоблоке атомной станции в Шинноне, вышедшем из строя в результате нападения террористов. Власти предупреждают, что самовольное нахождение в зоне отселения крайне опасно. Стаи одичавших собак… были смертельные случаи…
Она повернула верньер.
… бои с силами султаната Абу Наджиба переместились на окраины Марселя. По словам бригадного генерала Жана Антье, возглавляющего оперативный штаб, противник использует неизвестное оружие, что затрудняет…
Поворот.
… контроль над акваторией Средиземного моря. На данный момент полностью прерваны все грузовые и пассажирские перевозки западнее Сицилии, а захват силами султаната Гибралтарского пролива…
Поворот.
… восстание в фильтрационном лагере мигрантов близ Неаполя пока подавить не удалось. Власти Италии заявляют, что слухи о бунтах в фильтрационных лагерях Абруццо лишены оснований…
Поворот.
… Авиация военной коалиции стран НАТО несет большие потери в Северной Африке…
Поворот. Везде эти сводки.
… Взрыв в парижском метро унес жизни ста десяти пассажиров…
Поворот!
… очевидцы утверждают, что подразделение полиции было уничтожено некими загадочными существами, не похожими на людей…
Поворот!
… поступают сообщения об очагах северного сияния во Франции, Бразилии, Малайзии, Австралии и Конго. Напомним, что также чрезвычайно яркое сияние уже неделю наблюдается в арктических и антарктических районах. По данным метеосводок, пульсации во всех этих областях синхронизированы со вспышками на Южном и Северном полюсах с точностью до секунды, однако объяснений этого феномена ученые пока не предоставили.
Поворот.
– А я думаю, мои дорогие, что мир просто устал нас терпеть, – ворвался в комнату веселый голос. – Конец света? Ха, не смешите меня, это просто конец человечества, не более. Мир прекрасно будет жить и без нас, букашек. Пожалуй, ему даже будет лучше. Человек – величайший хищник на планете, и сейчас люди наконец занялись подходящим для себя делом – пожиранием самих себя. А я поставлю песню, как нельзя лучше подходящую для этого занятия. Старый добрый арт-рок, «Дети Афродиты», «Четвертый всадник», ха-ха! Для тех, кто еще помнит эту затрепанную книжку со словами человека, который надеялся, что мы можем стать лучше…
Потекла музыка, мелодичное вступление взорвалось ударами барабана, и Джейн выключила приемник. Лучше бы она этого не слышала. Теперь все еще больше запуталось. Мир ведь был совсем другим, она уверена, она почти ничего не помнит, но там точно не было такой войны.
Ее накрыло мгновенной вспышкой, острой болью пробило сердце – дым, взрывы, боль и смерть. В этом мире война не прекращалась ни на минуту, пусть там, где она жила прежде, был мир, но в других местах лилась кровь. Она это чувствовала. Этот пожар тлел всегда, просто сейчас он разгорелся в мировое пламя.
Она потерла шею, под пальцами шевельнулась цепочка. Кулон. Он был на ней, когда она очнулась. Дрянное серебро или какой-то сплав. Дельфин с синими глазами.
Джейн повертела его в руках. Очень дорогой мужской перстень на пальце и дешевый кулон. Эти вещи что-то значили для нее прежней.
– Кто же я?
В окно тихонько стукнули, она рассеянно открыла ставень шире. Зверюга, похоже, одумалась.
– Что же мне делать, Тоби?
Зверь не отвечал.
Джейн подняла глаза и тигриным прыжком отскочила от окна.
Страшный всклокоченный мужик стоял за окном, смотрел на нее черными безумными глазами.
Губы его шевельнулись:
– Кто… ты?..
Джейн прижалась к стене.
Мужчина оперся на подоконник, схватился грязно-серыми руками за него. Под ногтями у него запеклось черное.
– Кто… я? – пробормотал мужчина и завалился вперед, головой в комнату.
Глава одиннадцатая
Когда высокое собрание отгремело и разошлось и на смену солнцу Авалона выкатилась переспелым яблоком луна – огромная, на половину неба, в Зале Совета состоялся еще один разговор.
– Алиса была очень настойчива, – сказал Теодорус. – И ее идея напасть на Фреймуса сейчас, когда он ослаблен, многим пришлась по душе. Даже мне, если уж говорить начистоту. У нас преимущество – таблички позволят нам проникнуть сквозь любую оборону. Если вооружить отряд артефактами и доспехами Архимеда, то мы сможем нанести Фреймусу серьезный урон.
– Но мы ослаблены еще больше, – возразила Юки. – Главная боевая сила темника – он сам и два его миньона. Нет смысла уничтожать его пехотинцев, если он создаст новых. А с силой камня СВЛ сейчас не совладает. Даже я не устою в бою с тремя фоморами.
– Они не фоморы…
– Пока нет, – вздохнула Юки. – Но все меняется, а они особенно. А из всех видов оружия только мечи туата способны подарить им окончательную смерть.
– Интересно, а Фреймус об этом знает? – заметил Теодорус. Потом поморщился, сгреб в ладонь бородку, которую с недавних пор начал отращивать. И продолжил: – Касательно твоей встречи с Аббероэтом…
– Он Старейшина службы Магуса, и он попросил о приватной встрече на нейтральной территории. Я обязана оказать ему уважение.
– Это плохая идея – встречаться с ним наедине. Ты же не веришь, что Лекари передумали? – Теодорус сморщил нос – большой, выразительный и на редкость подвижный, он отражал все перемены в характере владельца. Сейчас нос скептически подергивался. – Мне попадались некоторые их записи из числа закрытых. Они параноики, Юки, они панически боятся Видящей. Это ловушка.
– Да, передумали они вряд ли, – согласилась глава СВЛ. – Но Аббероэт сделал ход, а я всегда была азартна. Лучший способ узнать, чего он хочет на самом деле, – это подыграть ему. Мы, лисы, всегда хорошо играли в кости.
Теодорус скривился:
– Это прекрасно до тех пор, пока не выясняется, что противник играет в шахматы. Или вовсе бьет тебя доской по голове.
Юки безмятежно обмахивалась веером.
– Сколько я тебя знаю, кицунэ? – спросил Теодорус. – Двести? Триста лет? И до сих пор не могу понять. Разве ваш род так поступает? Так рискует?
– Никто не может. – Легкая улыбка скользнула по ее губам. – А уж мои сородичи особенно. Наверное, я действительно слишком долго жила среди людей.
Она вышла на террасу.
– Я встречусь с ним завтра на закате, на скалах Ясона.
– Возьми свиту, хотя бы нескольких оперативников, – попытался в последний раз Теодорус.
– Я буду одна. А теперь оставь меня, Тео.
Лепрекон сердито дернул бородку, разломил табличку и исчез в радужной вспышке…
… чтобы в тот же миг выпасть из воздуха прямо перед Алисой Мак Фи, которая спешила по коридору, нежно, но крепко фиксируя локтевой сустав своего драгоценного брата Ангуса, которого Сатырос застукал в Пыльных холмах за разбором неразорвавшегося боекомплекта оплавленного танка темников.
Она чеканила шаг и зло, сквозь зубы, сообщала братику, что он. Больше. Никогда. Не выйдет. За пределы. Башни. Дождя. До самой старости!
Ангус вяло перебирал ногами, как полусваренный рак, и вид имел такой же печальный.
Явление Теодоруса заставило его оживиться.
– Мастер Додекайнт! – рявкнула Алиса. – Что за манера сваливаться на людей?!
– Простите, что прерываю ваше родственное общение, но у меня есть насущная надобность в вербальном приватном контакте.
Алиса опешила:
– Простите…
– Нужно поговорить, – с нажимом сказал Теодорус. – С глазу на глаз.
Опер-Ловец растерянно обернулась на брата, на лицо которого стремительно возвращались румянец и признаки осмысленной жизни.
– А это не может подождать?
– Не может! – отрезал Теодорус. – На кладбище Мечей, десятый сектор полигона, через пять минут.
– Спасибо, дядя Тео! – с чувством сказал Ангус, прежде чем Теодорус исчез.
Алиса глубоко вздохнула и ослабила захват. Мальчишка мгновенно освободился и отпрыгнул от сестры метра на два.
– Мы еще не закончили, молодой человек, – предупредила Алиса.
– Ага, сто раз. Я папе напишу, как ты со мной обращаешься!
– Точно, – просияла Алиса. – Давай вместе напишем. У меня тоже много интересных новостей о тебе.
Ангус сник, но едва сестра разломила табличку, выражение его лица тут же изменилось. Оглянувшись, он извлек из кармана снаряженный пулеметный патрон, сжал в кулаке и рассмеялся.
Море вздыхало и мерцало, морю снились лунные сны.
Юки развязала пояс и выступила из кимоно как из застывшей морской пены.
Молоком с серебром раскрасила ее тело луна, невесомые ее пальцы пробежались по телу кицунэ, как по диковинному музыкальному инструменту – от маленьких пяток, по лодыжкам, волне бедер, изгибу талии, чашам груди – и завершились финальным аккордом, всплеском холодного пламени на поднятых руках. Юки шагнула в пропасть тумана и исчезла, а златоклювая чайка взбила крыльями облачное молоко и ушла к горизонту.
Тадеуш Вуйцик проснулся, потому что рядом кто-то смеялся.
