Читаем без скачивания Узкие дороги космоса - Станислав Гримайло

Время летело незаметно, дело спорилось. Найдя книжку в одной из коробок, я, благодаря нарисованной на одной из страничек схеме, немного разобрался с кучей непонятных штуковин. Ставишь одну, цепляешь на нее другие, вставляешь, защелкиваешь, подключаешь разные проводки. Похоже, все сделано для таких, как я — у каждой детали свое собственное место и в чужое при всем желании не воткнуть. А там, где можно поставить сразу несколько, их и в наличии несколько, так что все заняли свои места.

— Куда ставить компьютер? — обращаюсь ко всем сразу.

— Неси сюда, — подзывает Ниа к целой горе разных экранчиков и еще непонятно чего. Принес, поставил компьютер, монитор прислонил прямо к стене.

— Спасибо, — поблагодарила девушка.

— Всегда рад помочь, — не то, чтобы конечно рад, но все-таки интересное занятие оказалось.

Только я захотел осмотреться, что к чему, как объявили время обеда, который прошел быстро и питательно, и пока я сидел и наслаждался горячим кофе хорошего сорта, ученые смылись отдыхать в модуль. Остались мы с попугаем, который косился на меня недобрым желтым глазом, и задумывал какую-то пакость. По крайней мере мне так показалось.

С чашечкой в руке, я прошел в пещеру, заваленную сейчас разной аппаратурой и складом пустых коробок, развернул стул Террайна и уселся напротив картины. Что-то она мне напоминает, будто я когда-то видел такой же хаос. На естественное образование она походила мало, отчетливо можно было рассмотреть повторяющиеся участки рисунка. Да и так, очень странное место. Пока мы собирали оборудование, Террайн и Орлов непрестанно дымили, а воздух остался свежий и прохладный, только легкий привкус табака ощущается. Окинув взглядом пещеру, признаков вентиляции не заметил. Сквозняка из тоннеля тоже не ощущается. А свет на потолке? Что так может светиться ровно и мягко? А вакханалия на поверхности, залежи анаптания, невозможность работы ИИ в подземелье — все это не понятно, но жутко интересно. Я удобнее устроился на стуле, перевел взгляд на картину и пришел к мнению, что мне тут очень нравиться.

Нет, тяжело так на нее смотреть, глаза на лоб лезут. Расслабившись, постарался смотреть как бы сквозь стену, чтобы так цвета не давили. Неожиданно картина стала объемной, я будто провалился в нее и в центре разглядел большой желтый шар. Встал и отошел как можно дальше от картины, прижавшись спиной к стене. Да, так стало лучше — весь рисунок теперь виден. Это оказалась незнакомая звездная система, где-то с десятком планет. Определенно не помню подобных, тут и астероидный пояс, и планеты-гиганты, и несколько небольших планет на близкой орбите. Один гигант поразил — окружен метеоритными кольцами, подобного даже в Инфосети не встречал. Так, стоп! Откуда в подземелье на планете, совершенно не приспособленной для жизни, может быть такое? Трудно представить, как это сделали, а еще сложнее понять, кому понадобилось здесь оставлять такую красоту. Что-то тут нечисто...

На холодном полу сидеть не очень и удобно. Порывшись в горе упаковочных материалов, конфисковал подходящие и соорудил себе кресло: застелил пол, накидав всякого разного, и к стене несколько слоев картона прислонил. Расположился с комфортом. Что ж тут происходит? Мысли текли вяло, выпитый кофе совершенно не взбодрил, и, видимо, сказалась усталость последних дней, так что я пригрелся и заснул.

На большом валуне восседал черный попугай, чистил перышки и недовольно косился куда-то в сторону шумящего леса. Вот ты где, паршивец! Осторожно выглядываю из своей засады — колючего куста с россыпью оранжевых небольших плодов. Сколько я тебя искал, и вот мы наконец встретились. Теперь не уйдешь! Из оружия только тяжелый нож, расстояние великовато, точно не кинешь. Шарю рукой по земле, натыкаюсь на камень. Мелковат, отлаживаю в сторону. Пальцы нащупывают острую грань другого. Отвожу взгляд от ненавистной птицы, осторожно заползаю обратно за куст, изучаю находку. Достав кинжал, поддеваю камень и вытаскиваю из земли. Подойдет! Вернувшись на исходную позицию, прикидываю, как лучше запустить снарядом. Положение неудобное, придется выбраться из-за куста, чтобы хорошо размахнуться. Осторожно поднимаюсь, выхожу, отводя руку с камнем для броска. И тут, непонятно как, узнав о моем присутствии, птица оборачивается, я натыкаюсь на острый желтый взгляд и чисто рефлекторно резко прыгаю назад, падая под защиту колючего куста...

Проснулся я от падения. Хорошо, что не поленился накидать большую подстилку, а то удар был бы намного чувствительнее. Спал, прижавшись спиной к стене, и вдруг упал набок. От чего? Стал вспоминаться какой-то глупый сон о войне или какой-то переделке. Нет, точно не помню.

На мое шумное пробуждение отреагировал только Ворон, скосивший на меня свой желтый глаз. Сейчас он восседал на плече Орлова, который, как и все утро, дымил и играл с профессором. Больше никого в обозримом пространстве не наблюдалось.

На ноги еле поднялся, так все затекло, будто спал не на мягкой подстилке, а все утро таскал туда-сюда оборудование. Пока я потягивался, разгибался и сгибался, меня сопровождал насмешливый желтый глаз. Вот же наглая птица, косится все время. Запустить может чем-то?..

Наконец, полегчало, и я решил отвлечь Террайна от игры:

— Профессор, а вы знаете, что картина...

— Молодой человек, — бесцеремонно перебил меня Террайн, прикипев взглядом к игровой доске черно-белых, — вы считаете, что за один день можете найти то, что не смогли найти все экспедиции до вас?

— Ну... э.... Могли пропустить....

— Не могли, — отрезал профессор, — мы сюда прилетаем ради дела, а не отдыхать!

Это точно, ради своих исследований, только почему-то вот уже второй день только и делают, что едят и играют. А как же работа?

— А чем вы сейчас занимаетесь? — Ехидно подкалываю Террайна.

— Проводим очень важное исследование, — говорит профессор, делает атакующий ход и довольно откидывается на спинку стула. Орлов на атаку реагирует спокойно — забирает мелкой фигурой большую профессора, на что последний уже хмуриться и нервно пыхтит сигарой. Вздохнув, продолжает:

— Проводим изучение влияния экстремальных условий на интеллектуальные способности посредством игры в сложную логическую игру. Судя по последним выявленным данным, негативное влияние прямо пропорционально величине экстремальности.

— У тебя, — уточняет Орлов.

— У меня, — вздыхает профессор.

Нет, ну дурдом какой-то!

— Профессор, а картина? — возвращаю Террайна к интересующей меня теме.

— Вы хотите узнать, кто ее нарисовал и когда? Не могу ответить. Автор неизвестен, возраст около пятидесяти тысяч лет, подобной звездной системы в пределах разведанных человечеством нет. Почему картина нанесена таким интересным способом — тоже неясно. Самая правдоподобная версия: автор картины видит ее в таком виде без напряжения, выходит глаза у него устроены не так, как у нас, расы с подобным феноменом зрения нам тоже неизвестны.

Ничего себе! Прямо под носом такая загадка и я не встречал упоминания о ней!

— А почему об этой картине нет данных в Инфосети?

— А зачем? — Террайн оторвал взгляд от доски и перевел его на меня.

— Вы считаете, будет лучше, если эта информация попадет в общественный доступ? Чтобы толпы дураков ринулись сюда на старых и раздолбанных корытах и устроили на Черной Звезде братскую могилу?

— Нет. Но это же можно ограничить.

Террайн передвинул фигуру, и мне показалось, что Ворон, восседающий на плече Орлова, недовольно скривился. Доктор хмыкнул, и сделал ответный ход, выбрав самый слабый из возможных.

— Организовав полную блокаду пространства вокруг целой планеты? — насмешливо поинтересовался профессор и продолжил: — Джейми, вы поймите, сообщать гражданскому населению всей системы о найденных артефактах древних или сгинувших рас, та даже о различных данных, подрывающих устои официально признанной истории нашей системы, очень глупо. Какой-нибудь молодой дурак, решивший узнать "правдивую и точную информацию" может наворотить таких дел, которые закончатся гибелью десятков людей и большими юридическими проблемами. Поэтому о подобных находках сообщают только в узких научных кругах и докладывают военным.

— Как-то же должны такие сведения просачиваться в Инфосеть! — недоумеваю.

— Исключено. Серьезные люди не пользуются услугами этого болота, а все те, кто мог бы подобную информацию туда поместить, прекрасно понимают опасность этих знаний, и не будут рисковать.

Я обиделся на такое сравнение Инфосети. Там столько умных и образованных людей! Да, они, в основном, затворники, не любят путешествовать, даже не сильно охотно общаются в реальности. Ну и что? Разве это может помешать им получить хорошие знания обо всем во вселенной? Но тут из глубины памяти настойчиво постучались воспоминания о дяде, и его комментариях об образовании. Обитатели Инфосети получают знания из источников, которыми занимаются ИИ. А их в свою очередь контролирует правительство. Может, в этом все дело. Что все данные, плавающие в виртуале, тщательно отфильтрованы, а мы воспринимаем эту подчищенную информацию как единственное и верное знание? Но тогда всплывает вопрос: а что я знаю о мире, в котором живу? Судя по последней неделе, очень мало...