Читаем без скачивания Нерушимые истины - Реджинальд Рей

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ИСТОРИЯ ТИБЕТА 

3

Индийский источник

Тибетский буддизм начинался в Индии, и он в значительной степени тесно связан с развитием индийского буддизма. Тибетские буддисты признают эту связь и всегда рассказывают свою собственную историю, соединяя её с историей дхармы в Индии. Эта глава посвящена вопросу «Как тибетские буддисты относятся к Индии и какие аспекты индийского буддизма они считают особенно важными для своей собственной истории?». То, о чем говорится ниже, не даёт представления о самом индийском буддизме, а скорее представляет те измерения индийского буддизма, которые тибетцы считают наиболее важными для своей духовной идентификации.

Для тибетцев Индия — «средняя страна», священная земля, где появился Будда Шакьямуни и где развивались главные буддистские традиции, столь важные для Тибета. Важно помнить, что для тибетцев, «история» индийского буддизма не находится только в прошлом. Великие индийские медитаторы и учителя скончались в физическом смысле, но их духовная сущность, духовная, неисчерпаемость и творческий потенциал живы и доступны людям в настоящем. Таким образом, именно индийский буддизм даёт и «историческую» действительность, и сферу истины и деятельности, столь же жизненные сейчас, как и когда‑либо. В этом смысле, хотя буддизм давно вышел со своей индийской родины, тибетцы до настоящего времени оказывают самое высокое почтение Индии и находят в ней постоянный источник неизмеримых благословений дхармы. Когда тибетец совершает паломничество в Бодхгая (Bodhgaya), место рождения Будды, или уходит медитировать в пещеру, посвящённую одному из индийских буддистских святых, он ожидает почувствовать просветлённое присутствие умершего духовного наставника и, возможно, даже увидеть его во сне или видении.

БУДДА ШАКЬЯМУНИ

Как тибетцы понимают жизнь Будды? Тибетские буддисты принадлежат к традиции, известной как махаяна, или «большая колесница», — типу буддизма, который превалировал до нашего времени в Северной и Восточной Азии. Человеческий идеал махаяны — бодхисатва, «просветлённое существо», которое исповедует мудрость и сострадание и стремится к просветлению для благополучия всех существ. Согласно махаяне, предназначение каждого человека, а по сути каждого чувствующего существа, однажды стать полностью просветлённым буддой, точно так же, как Будда Шакьямуни. Те, кто пришли к этому раньше и уже достигли состояния будды, находятся, как уже говорилось, повсюду в пространстве и времени.

Путь к полностью просветлённому состоянию будды, к которому каждый из нас должен продвигаться, — неизмеримо долог, в нем миллионы жизней учёбы, медитации и самоотверженной работы для других. На ранней стадии пути человек даёт клятву бодхисатвы, клятву достижения полного просветления для благополучия других. Впоследствии бодхисатва проходит через различные стадии (магры, margas, пути) и уровни (бхуми, bhumis). В своей последней жизни, точно так же как Шакьямуни, бодхисатва рождается в мировой системе, в которой дхарма неизвестна. Там он достигает просветления и начинает (вводит) традицию дхармы. Как просветлённый будда, он имеет сверхчеловеческие качества и силы и находится по рангу даже выше самых высоких богов.

Таким образом, «жизнь» Будды Шакьямуни описывает заключительное рождение и последнюю жизнь Гаутамы (имя, данное при рождении Шакьямуни) — человека, имевшего предназначение стать полностью просветлённым буддой нашей мировой системы. Различные тибетские агиографы описывают как человеческие, так и сверхчеловеческие аспекты личности Будды. Фактически, с точки зрения индийского мировоззрения они считаются неотделимыми: чтобы полностью реализовать человеческую природу, нужно достичь сверхчеловеческой вершины существования. По мнению поэта Ашвагхоши (Ashvaghosha), в изящной Buddhacharita («Дела Будды») Гаутама (даты жизни около 563—483 до н. э.) является избалованным сыном индийского раджи, местного правителя. Отец Гаутамы растит сына как наследника трона. При дворе принц живёт в удовольствии и неге, и любая боль или страдание находятся вне его поля зрения. Однако молодой принц чувствует, что чего‑то не хватает, и однажды он уходит из дворца, чтобы увидеть мир вне его стен. Во время своего путешествия он сталкивается с тем, что отец скрывал от него: он видит старика, больного и умершего человека. Гаутама глубоко потрясён увиденным. Его полная удовольствий жизнь теперь кажется абсолютно пустой, и он впадает в глубокую депрессию. Ни его друзья во дворце, ни его семья не могут дать ему утешения, и удовольствие, которое он когда‑то нашёл в жизни, исчезло. При виде тени смерти даже его собственная королевская судьба кажется бессмысленной и бесполезной.

К счастью, в этот момент Гаутама случайно встречает святого человека, который поддерживает в нем мысль о возможности отказа от мира и следования по пути духовной практики и учения. Гаутама хочет пойти этим путём и уходит под покровом ночи из дворца, откуда просто так ему уйти не позволяют. Он уходит в лес, чтобы проводить жизнь в скитаниях и медитации. Он отрезает волосы, меняет королевский наряд на изодранную одежду и отправляется в непроходимые джунгли в поисках просветления. В итоге он встречается и общается с различными учителями и духовными общинами. Он проводит шесть лет в крайнем аскетизме вместе с пятью спутниками, которые позже станут его первыми учениками. Обнаружив, что ни один из его наставников или товарищей не нашёл пути к освобождению, он начинает медитировать сам. Наконец в первое полнолуние мая он достигает просветления под деревом в Бодхгая. Впоследствии Будда встречается со своими пятью прежними спутниками и проповедует им свою дхарму, или правду о своём просветлении. Эти пятеро становятся его первыми учениками и первыми членами сангхи (sangha), или общины буддистов. Таким образом были заложены основы буддистской традиции, заключённые в трёх драгоценностях (triratna): Будде, который является примером для подражания; дхарме, состоящей из его учений; и сангхе, сообществе людей, следующих традиции Будды. Согласно текстам–памятникам, после своего просветления Будда около четырёх с половиной десятилетий учил дхарме, представив несколько циклов доктрины и практики. Он умер в возрасте восьмидесяти лет в Кушинагаре (Kushinagara) в роще Салла (Salla).

Рис. 3.1. Будда Шакьямуни во время крайнего аскетизма, до отказа от этого подхода ради среднего пути между самоумерщвлением и самопрощением.

Согласно тибетскому буддизму, биографии жизни Будды, встречающиеся в Buddhacharita и других ранних текстах, в которых он показан преподающим лишь четыре благородных истины и спасение индивидуальности, неполные. Это потому, что в них не упоминаются те периоды его жизни, когда он представил более продвинутое учение махаяны («большой колесницы») и ваджраяны («алмазной колесницы» — аллюзия на подобное алмазу неразрушимое качество истинной реальности или пустоты). Из индийских текстов, встречающихся в тибетском каноне, мы узнаем, что сначала Будда Шакьямуни учил четырём благородным истинам, известным как «первый поворот колеса дхармы». Это собрание наставлений известно как хинаяна, или «малая колесница», что отличает его от более поздних учений Будды. В более поздние периоды жизни Будда повернул колесо дхармы (дхармачакру) второй и третий раз, давая соответственно учения о пустоте и изначальной сущности будды. Кроме этих трёх поворотов колеса дхармы, он также давал посвящения и наставления для нетрадиционных наследий ваджраяны.

Тибетская традиция, следуя индийской, утверждает, что не все эти учения были созданы Буддой в его обычном физическом теле. В представлении индийской махаяны Будда Шакьямуни обладал не только смертным человеческим телом, но также «призрачным (визуальным)» телом и «окончательным» телом. Они известны как три каи (kayas), или тела, Будды. Первое — нирманакая (nirmanakaya), его физическая конкретная форма, видимая обычным людям. Второе — самбхогакая (sambhogakaya), идеальное духовное тело, имеющее форму, цвет и свет, но не имеющее материальности, в котором Будда, как полагают, путешествует по небесным царствам, чтобы преподавать дхарму богам. Самбхогакая обычно видима только людям, имеющим значительные достижения. И третье — дхармакая, абсолют, окончательная реальность, которая определяет природу понимания самого Будды. Что же превращает Гаутаму в Будду? Это — факт, что он является определённым человеческим воплощением окончательной реальности, дхармакаи. Его неотделимость от этой окончательной природы «вещей, как они есть», даёт ему способность проявиться в визуальной (призрачной) форме самбхогакая и путешествовать в этом «теле» везде по Вселенной в молнии (вспышке), проявляясь в многочисленных формах и показывая другие чудеса. Учение, исходящее из любого из трёх кай, считается подлинным «словом Будды» (будда–вачана,buddha‑vachana, слова, которые, как полагают, сказаны самим Буддой). Считается, что именно в форме самбхогакая были даны учения махаяна и ваджраяна. Например, считается, что в ваджраяне Будда проявлялся в виде различных тантрических божеств вместе с их мандалами (mandalas), или свитами, и преподавал тантрическое учение в этой форме. Для обычного, мирского мышления могло бы показаться, что учения, данные Буддой в его физическом теле, более «реальны» или законны, чем те, что даны в нематериальном, духовном теле, невосприимчивом к большим чувствам. Но в представлении тибетцев последние учения имеют большее значение, потому что они стоят ближе к источнику, дхармакае, из которого, в конечном счёте, учения и происходят.