Читаем без скачивания Принц-леопард - Элизабет Хойт

Гарри был потрясен и растроган этим более чем великодушным порывом. Леди сняла тяжесть с его души.

– Спасибо, госпожа.

Она не поднимала глаз, будто разглядывая собственные перчатки.

– Не надо благодарить меня, – ответила она резко. – Мне стоило самой подумать об этом. И простите, что сердилась на вас. Мне стыдно, что я так мало знаю о собственной земле. Представляю, что вы обо мне думаете.

– Нет, – ответил он мягко. – Просто вы выросли в городе.

Она улыбнулась, и он почувствовал, как теплеет его сердце.

– А вы дипломат, мистер Пай.

Они уже достигли вершины холма, и Гарри сбавил скорость перед поворотом на боковую дорогу. Хотелось надеяться, что они не потеряют колесо на этих рытвинах. Дорога вела к фермерскому дому, длинному и низкому, с соломенной крышей. Гарри остановил лошадь и спрыгнул.

– Кто здесь живет? – спросила леди Джорджина, когда он подошел к ней, чтобы помочь спуститься.

– Сэм Олдсон.

Из-за дома с лаем выскочил лохматый терьер.

– Сэм! – позвал Гарри. – Эй, Сэм! Ты дома?

Собака лаяла так злобно, что Гарри не решался подойти ближе. Вроде бы совсем маленькая собачонка, но именно такие кусаются чаще всего.

– Ну, кто там еще? – Из сарая вышел здоровяк в соломенной шляпе. – Заткнись, псина! – рыкнул он на все еще лающего терьера. – Вот так, молодчина.

Пес поджал хвост и сел на землю.

– Доброе утро! – приветливо поздоровалась леди Джорджина из-за спины Гарри.

Сэм Олдсон снял шляпу, и на голове его оказалась копна густых черных волос.

– Простите, мэм, не сразу заметил вас.

Он смущенно провел рукой по волосам, пытаясь их пригладить, но от этого они стали топорщиться еще сильнее. Затем беспомощно посмотрел в сторону своих окон.

– Жаль, жены нет дома – поехала навестить мать. А то бы она стол сейчас накрыла…

– Ничего страшного, мистер Олдсон. Мы ведь приехали неожиданно, – ответила Джордж и улыбнулась.

– Это леди Джорджина Мейтленд, владелица Уолдсли, – прокашлявшись, представил Гарри госпожу. Свое имя он называть не стал, но Сэм и так все понял и уже начал кидать на Гарри недобрые взгляды.

– Мы пришли, чтобы расспросить тебя об овцах. Тех овцах, которых ты нашел мертвыми. Ты сам их нашел?

– Ну да, – ответил Сэм и плюнул на землю. Терьер насторожился, услышав враждебный тон хозяина. – Пару недель назад или чуть больше. Отправил своего парнишку пригнать овец, да тот как ушел, так и пришел. Сказал, что лучше мне самому взглянуть на это. Я пошел, ну и увидел, как они лежат – три мои лучшие овцы. Глаза закатились, языки висят, а на языках остатки жеваных зеленых листьев.

– Ты знаешь, что это за листья? – спросил Гарри.

– Ложная петрушка, – ответил Сэм, и лицо его начало багроветь. – Какой-то ублюдок набрал ложной петрушки и накормил ею моих овец. И я сказал тогда своему сыну, что, если доберусь до этого гаденыша, он пожалеет, что родился на свет, ручаюсь.

Пора уезжать отсюда. Гарри обхватил леди Джорджину за талию и посадил на козлы. Она взвизгнула.

– Спасибо, – сказал Гарри Сэму и обошел кабриолет, не сводя с него глаз. Собака снова залаяла.

– Эй, а к чему эти вопросы? – проговорил Сэм и начал надвигаться на Гарри.

Пес бросился к нему, но Гарри вскочил на козлы и схватил повод.

– Всего хорошего, Сэм.

Он пустил лошадь рысью и услышал, как Сэм крикнул им вслед напутствие не для дамских ушей. Гарри украдкой посмотрел на леди Джорджину. Но она выглядела скорее задумчивой, чем рассерженной. Может, она просто не знает таких слов?

– А что такое ложная петрушка?

– Это растение, произрастающее в сырых низинах. Высокое, в человеческий рост, с небольшими белыми цветами. Похоже на петрушку или дикую морковь.

– Никогда не слышала о таком, – серьезно ответила леди Джорджина.

– Возможно, вам знакомо другое его название: болиголов.[9]

Глава 5

– А ведь сначала вы мне не понравились, – лениво произнесла леди Джорджина, когда старый кабриолет трясся на неровной дороге.

Они медленно ехали по направлению к дому Тома Хардинга. На прошлой неделе Хардинг потерял двух своих овец. Гарри понимал, что они испытывают судьбу, находясь столь длительное время на территории Грэнвиля. Он прогнал мысли об овцах и болиголове и взглянул на нее. Что сказать ей в ответ?

– Вы казались таким холодным, таким чопорным. – Она покрутила зонтиком. – И у меня было полное ощущение, что вы смотрите на меня сверху вниз, и я вам, в общем-то, тоже не нравлюсь.

Он хорошо помнил, как приехал к ней в ее лондонский дом, чтобы устроиться на работу. Он ждал ее больше часа в маленькой розовой гостиной. Внезапно она впорхнула в комнату и начала болтать с ним, будто они давно знакомы. Неужели он напустил на себя такой недовольный вид? Скорее всего, хотя он не был уверен. Тогда она просто укрепила его мнение об аристократках.

Удивительно, как сильно оно поменялось с тех пор.

– Наверное, именно поэтому Вайолетт вас не жалует.

– Что? – Он потерял нить разговора. В очередной раз. Она помахала рукой.

– Эта ваша строгость, безупречность. Думаю, именно из-за этого Вайолетт вас недолюбливает.

– Прошу прощения, госпожа.

– Не надо извиняться. Дело не в вас. Он с удивлением поднял брови.

– Дело в отце, – вздохнула она и, увидев недоумение на его лице, продолжила: – Он тоже был строг и безупречен. Возможно, Вайолетт решила, что вы похожи.

– Она сказала, что я похож на вашего отца? На графа?

– Нет, конечно. Не думаю, что она осознает это едва уловимое сходство.

Уголки его губ поползли вверх. – Очень лестно слышать, что я похож на вашего отца, уловимо это или нет.

– О более, вы снова говорите этим ужасным сухим тоном.

Он снова удивленно посмотрел в ее широко раскрытые глаза.

– Когда я слышу такой тон, то просто не знаю, что делать: сброситься с утеса или просто забиться в угол и постараться стать невидимой.

Никогда не сможет она стать невидимой. По крайней мере, для него. Всем запахам он предпочитал ее экзотический аромат. Гарри выпрямился.

– Уверяю вас…

– Не стоит, – Джордж жестом руки оборвала его. – Если кто-то и должен извиняться, так это я. Отец был ужасным человеком, и вас никак нельзя сравнивать.

Ну что на это ответить?

– М-м-м…

– Правда, видели мы его редко. Раз в неделю, когда нянюшка приводила нас к нему на проверку.

На проверку? Никогда ему не понять богачей.

– Это были самые ужасные моменты нашей жизни. Я не могла ничего есть перед встречей с отцом – боялась, что меня вывернет прямо ему на ботинки. И это будет страшно. – Она содрогнулась от воспоминаний. – Мы с братьями вставали в шеренгу. Все такие вымытые, причесанные и молчаливые. И ждали одобрения отца. А это тяжелое испытание.