Читаем без скачивания Таймыр. Трилогия - Вадим Денисов

Почему он не перезарядил ракетницу, Толик так и не понял. А ведь можно было успеть… Самохин сделал обманное движение вдоль склона, показывая. Что хочет уйти вбок. Этого было достаточно, что бы прервать атаку зверя. Он тут же отскочил назад и тоже дернулся в сторону передвижения, тем более, что именно там ему было удобней подобраться к жертве. А Толик получил немного времени, сразу же вернувшись назад. Достав ракетницу снова, он в последний момент не стал вынимать осеченный патрон, а сделал еще одну попытку выстрела с тем же боеприпасом.

Ракетница грохнула просто оглушительно.

Термитный шарик попал в глаза медведю и рикошетом ушел к вершинам лиственниц, прошивая голубое небо серым дымным следом. Лишь мгновение длился контакт высокотемпературного заряда с телом медведя, но и этого хватило… Если бы Самохин попал в шерсть туловище, то вряд ли причинил бы хоть какой-то вред этой громадине. В данном случае — получилось. Частицы горящего термита прожгли глазное яблоко, другая часть осколков крепко опалила и другой. Медведь взвыл протяжно и страшно, наклонился вниз, хватая лапами подпаленную морду и свалился вниз — уже бесцельно, тяжело перекатываясь через голову. Самохин не стал дожидаться конца падения, а сразу же поднялся наверх и только тогда торопливо поглядел на противника. Пару раз перекатившись от боли по пляжу, медведь ткнулся мордой в холодный песок, но этим только навредил себе. Странно переваливаясь, он боковыми прыжками медленно двинулся в сторону бухты, часто прерываясь на рев от нестерпимого болевого шока.

Анатолию стало ясно, что атаки больше не будет. Тем не менее, он вставил следующий патрон, оценил расстояние до покалеченного зверя, и только тогда поглядел на озеро.

Прямо рядом с берегов шла яхта.

Ослепительно белая сигара с фиолетовым парусом. Расстояние было минимально, всего-то метров пятнадцать. На борту стояли люди, так же, как и пассажиры катеров, нацелившие на берег видеокамеры.

И тогда Самохин не выдержав. Истерично заорав от обиды и невыносимой злости на соплеменников, он поднял ствол и выстрелил, стараясь целиться так, чтобы заряд прошел прямо по палубе…

Здесь сон кончился, и Толик провалился в нормальное, не иллюзорное забытье, которое только и позволяет нашему мозгу восстановиться. Он спал очень крепко и весь остаток ночи провел в той позе, в которой и закончился кошмар — лежа на животе и вытянув протянутую руку перед собой.

Как будто целился.

Маленькая волна накатилась, зашипела и убежала назад. Будто обожглась…

— В первый раз в жизни ужинаю с мужчиной, который предложил вымыть посуду.

— Вообще-то, миссис Клэннед, я-то полагал, что мне придется только вытирать, — признался несколько смущенный Майер.

Она засмеялась:

— Все равно ты в чем-то уникален…

Что это был за островок, они и сами не знали.

Просто приткнулись на ночь, решив осмотр местности оставить на утро. Заросшая каким-то «камышом» бухта, крохотный кусочек песчаного пляжа. Это место посещалось, судя по всему, именно страдальцами…

На песке бухты, у корней небольшой группы казауриновых деревьев лежал остов старого деревянного судна, выбросившегося сюда в поисках спасения. Приличных размеров скелет корабля лежал, зарывшись изуродованным носом в песок, лежал довольно далеко от обреза воды. Судя по всему, судно вытаскивали подальше от штормов, рассчитывая позже приехать и снять, спасти матчасть… Не приехали. Или приехали, попробовали, да и плюнули. Нижняя часть ушла в песок более чем на полметра. За линией киля до самой воды тянулась гигантская борозда. Она напоминала след, оставленный диковинным морским чудовищем или гигантским плугом. Вот только сеятеля не нашлось, и корабль все эти годы покоился в вырытом им же самим ложе.

Они лишь поднялись повыше, к низеньким кустам гибискуса и оттуда попытались осмотреть горизонт, в поисках огней, прежде всего… Бесполезно, хоть глаз выколи! Насколько в этих широтах было светло от звезд и луны, настолько же темно было без них, закрытых сейчас облаками.

Очень невыразительный остров. И обиженный какой-то.

— Не понимаю… — задумчиво произнесла Ви.

— Что именно? — тут же спросил Сержант, оглядываясь вокруг в поисках опасности. На всякий случай.

— По каналам «Sky News» уже который год то и дело говорят практически одно и тоже… Что очередной волной-цунами высотой всего-то в один метр накрыло всю Шри-Ланку…

— И что тебе непонятно?

— Непонятно, как, в таком случае, выживают веками такие острова, как этот? Штормов в этих морях хватает, и волна выше двух-трех метров — не редкость. А эти крошечные острова стоят себе, даже растет кое-что.

— Конечно, выживают!

— Но ведь их должно просто смыть штормами?

— А-а-а… — врубился Майер. — Ты отождествляешь волну-цунами с «обычной», скажем так, ураганной волной.

— А какая разница? — удивилась собеседница.

— Мне тоже так казалось… Пока я не подумал хорошенько, что же происходит на самом деле при такой катастрофе! Вначале — действительно мысли приходили: «Ну, вот что они там, на Мальдивах, орут без перерыва? Эка беда! Вышла на берег волна высотой метр-полтора. Ну, поднырнул, да и выплыл. Делов-то…»

— А потом? — поторопила собеседница.

— А потом все понятно стало. Это была не просто волна, Виктория, а огромная масса воды, идущая в одном направлении. И, масса ускорившейся воды была таковой, что ее буквально перекатило с одного берега на другой. На десятки километров все снесло к чертовой матери! То есть, кто на дерево заскочил на метра два — тому ничего. Кого затянуло в поток, — увы… Понимаешь, ширина волны при цунами принципиально другая. Грубо говоря, там воды много больше. И она не затормозится на первых пятидесяти метрах пляжа. Это как бы и не волны, а огромный пласт поднятого моря.

— Боже, невероятно… — прошептала Ви, недоверчиво разглядывая набегающие на берег пологие волнишки.

— Что ты! — поспособствовал ее переживаниям Сергей. — И вот, эта «гиперволна» все уносит за собой… Ну, добавь сюда и скорость удара. По словам специалистов, волны-цунами, вызванные землетрясениями, способны перемещаться со скоростью до пятисот километров в час! Не успел зацепиться за пальму, все, — находишь себя через пять минут уже в открытом море — без всякой возможности доплыть до берега. Там у них все острова размером менее километра. А в Таиланде и Шри-Ланке так и происходит, — или через остров переносит, или утягивает обратным ходом в море, если инерция все-таки упала. Еще и лупит о всяческие предметы…

— Проклятье! Вот и живи на берегу райского острова, на волшебном пляже…

— Точно так… За все мы платим, так или иначе, — философски заявил Сержант. — Как-то я сидел на берегу горного озера, у нас, на Таймыре… Знаешь, там есть протяженное плато с каньонами-озерами… Ну, ладно. Смотрю, а напротив меня склон километровой горы, весь какой-то странный, как будто срезанный! Задумался. И тут я понял, что в давние времена огромнейший скол этой горы просто свалился в озеро! Когда я себе представил, какая была поднята волна, и что творилось на моем берегу, при ширине озера в милю…

— Это далеко от цивилизации?

— Как сказать.

Они замолчали. Сержант, озадаченный последним вопросом напарницы, вспоминал, как много неожиданного, загадочного, порой просто мистического таится совсем рядом. В нескольких километрах, а то и метрах от домашнего уюта. И не замечаем ведь! Не обращаем внимания…

Потом экипаж «Харизмы» разошелся по каютам, и честно пытался уснуть, прислушиваясь к шепоту воды. Сергей Майер, прижимаясь к переборке в поисках прохлады, ждал сна, вспоминая… холод. Такой желанный сейчас холод таймырского лета! Сон приходил не сразу, урывками, накатывая тревожными волнами воспоминаний и фантазий — вперемешку…

…Когда живешь почти в космосе, а неимоверная тяжесть холодовых нагрузок сваливает иммунную систему в штопор, когда тяжесть полярной ночи накапливается в организме, как стронций, и ты начинаешь щелкать, но не от радиации, а от собственной злости, тогда к тебе приходит понимание «панацеи». Панацеи от стресса, разрушающего каждого жителя северного города, сидящего в замкнутом отсеке квартиры и неподвижно ожидающего лета…

Ибо движение есть не просто жизнь, а лекарство от преждевременного угасания. Другое дело, что каждый принимает разные решения, и правильных мало. Насилие скелета в спортзалах не спасает от дряхления мозга. Наш суперпроцессор жаждет не просто впечатлений и не просто нагрузки. Он буквально требует «впечатлений движения», поиска, когда нестандартные ситуации заставляют мозг стремительно искать решения, в которых будет участвовать все тело. А это дают только путешествия, поиск, авантюра, в самом прекрасном значении. Именно поэтому и Хейердал, и Кусто — долгожители.