Читаем без скачивания Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период - Зарема Хасановна Ибрагимова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В пореформенный период в Терской области появились и частные библиотеки, открытые для общественного пользования. Так, в 1874 году во Владикавказе Прохоровым была открыта частная библиотека и кабинет для чтения. Более 25 лет П.К. Услар собирал материалы по истории Кавказа, работая в архивах Кизляра, Моздока, Георгиевска, Владикавказа и в экспедициях, но смерть помешала ему закончить начатый исторический труд[2272].
В 1860-е годы, когда в области действовала военная система управления, архив, как самостоятельное структурное подразделение и должность архивариуса существовали лишь в 2-х наиболее крупных учреждениях — штабе войск Терской области и канцелярии начальника области.
Буржуазные реформы последней трети XIX века оказали существенное влияние на состояние местных архивов. Возникли десятки новых учреждений, в основном гражданских. В начале XX века в Терской области насчитывалось свыше двухсот ведомственных архивов. Должность архивариуса имелась в семи архивах: областного правления, окружного суда, духовной консистории, управления межевой частью, почтово-телеграфного округа, земледелия, государственных имуществ[2273].
Ещё в ходе Кавказской войны, 10 марта 1851 года состоялось открытие Кавказского отдела Русского географического общества. Е.Г. Вейденбаум, А.Л. Зиссерман были избраны действительными членами этого отдела. Д.И. Святополк-Мирский, начальник Терской области, одно время председательствовал в Кавказском отделе Русского географического общества[2274].
После завершения войны началось систематическое изучение территории Кавказа русскими учёными и специалистами. Из исследователей особенно нужно отметить неутомимого путешественника по Кавказу — Н.Я. Динника — ставропольского учителя, натуралиста. Его работа «Звери Кавказа» считается лучшим трудом о млекопитающих этого региона. С исследовательской целью на Кавказ отправился и профессор Медико-Хирургической Академии, Падновский. Благодаря его усилиям в число свода дикорастущих лекарственных растений была включена шпанская мушка[2275].
В 1864–65 гг. была изготовлена новая рельефная десятивёрстная карта Кавказа. В редактировании этой карты принимал участие Г.В. Абих. При выполнении съёмки геодезистам и топографам неоднократно приходилось совершать восхождения на высочайшие вершины Кавказа. По трассам проектировавшихся дорог велись геодезические изыскания[2276]. В результате проделанной работы была создана карта вновь проектируемого административного разделения Северного Кавказа. В1868 году появилась почтовая карта европейской части Российской империи и Кавказского края, а в 1864 году Тороповым была представлена карта распространения перемещающихся лихорадок на Кавказе (санитарная карта)[2277]. Первый фотографический план укрепления аула Ведень появился в 1859 году. А в 1886 году Н. Салоцким был издан обстоятельный очерк орографии и геологии Кавказа. В работах этого автора даётся представление о Сунженском и Терском хребтах, что представляет значительный прикладной интерес в ходе разработок нефтяных месторождений[2278].
Культура относится к типу открытых систем, способных воспринимать и обрабатывать поступающую извне информацию. Межкультурный контакт неизбежно приводил к взаимодействию и обмену. Поэтому в культуре любого этноса, наряду со специфически этническим элементом, всегда присутствовал и элемент интернациональный, то есть определённая сумма усвоенных инноваций[2279]. Для мусульман не являлось характерным разделение науки на религиозную и светскую[2280]. Даже в теократическом государстве, под влиянием российской инженерной мысли Шамиль предпринимал попытки использовать сложные гидротехнические сооружения при обороне стратегически важных центров имамата. В частности, в районе Гергебиля была возведена целая система плотин, которые могли быть легко взорваны для затопления узких мест на пути продвижения
противника. Темпы строительства были бесприцендентными. Это, вероятно и привело к тому, что плотины рухнули задолго до их использования. Шамиль прекрасно вооружал свою армию. Артиллерия была создана на базе трофейных орудий, а затем было налажено собственное производство пушек с помощью перешедших на сторону Шамиля царских офицеров и нижних чинов. Горская культура поразила русских вначале своей экзотичностью, а потом не меньшей разумностью и целесообразностью. Изобретённые горцами в Ведено новые, приспособленные к горным условиям, орудийные лафеты были даже использованы затем русскими инженерами. В Ведено был построен во время Кавказской войны целый литейный завод, на котором было налажено изготовление собственных пушек и ядер. Лились пушки из железа и меди, добываемых в горах и привозимых из других мест. На отлитых пушках обычно ставилась печать Шамиля. Процессом отливки заведовал оружейник Джабраил. Всего на Веденском литейном заводе было отлито 50 орудий[2281]. Шамиль организовал учёбу артиллеристов, а также разработал особую инструкцию по артиллерии. Результаты им затеянного были настолько велики, что это искусство было взято на вооружение царской армией. Во главе артиллерии стоял известный сподвижник Шамиля Яхья — Хаджи[2282].
Этнокультурный массив Кавказа — феноменальное явление, сформировавшееся на протяжении веков в результате конвергенции в этом географическом регионе локализованных культур как местного субстрата, так и контактного происхождения. Кавказ — это сложившееся историко-культурное сообщество, представленное многими народами и конфессиями; это — своеобразная социально-этническая среда, развивающаяся по своей внутренней логике, стремящаяся сохранить свою самобытность и заимствовать лучшие качества других культур[2283].
У народов, издавна проживавших друг с другом рядом было особенно много заимствований. Исследователь военного дела В. Б.Вилинбахов пишет, что «Кавказские казаки, заимствовав от горцев, в первую очередь от кабардинцев, буквально всё, начиная от одежды и кончая тактикой ведения боя, резко выделялись среди всех казачьих войск». Лучшее знание культуры, истории коренных народов формировало бережное отношение друг к другу[2284].
Начиная с 1880-х гг., и более активно — с 1810-х гг., в ходе военных действий, многие офицеры русских войск на Кавказе начали сочетать предметы своего обмундирования с элементами горского национального костюма и вооружения, или же полностью заменять форменный мундир данным комплектом. Тогда же мода на кавказское оружие и одежду получает широкое распространение среди нижних чинов, и даже прислуги.
Многие офицерские слуги и войсковые маркитанты «были в черкесском платье»: папахи, архалуки (бешметы), чекмени (черкески) и бурки. В целом, причину перехода на местные образцы и казаков, и гражданского населения, и военных предугадать нетрудно: они были красивы, удобны и приспособлены как нельзя лучше, к местному климату и роду войны. В красоте и одновременно простоте и надёжности кавказской одежды — залог её исключительной популярности среди офицеров Отдельного Кавказского корпуса.
Нельзя не отметить и изящный дизайн костюма, наиболее удовлетворяющий эстетике мужской фигуры, формировавший своего рода культ мужественности, таивший скрытую угрозу. «Мужская одежда у черкес, — сообщает Хан — Гирей, — красотою и удобностью превосходит все одеяния, мне известные, не только в Азии, но даже и в Европе…» Возвращавшиеся в Россию офицеры увозили с собой черкесский костюм и оружие[2285].
Наряду с русскими у терских казаков
