Читаем без скачивания Обнаженный Бог: Финал - Питер Гамильтон

– Сара!

– У меня молекулярные генераторы на максимуме.

– Сними ограничители. Выкачай из них все. Я хочу, чтобы вся энергия, какая есть в нашем распоряжении, была направлена на силу этого удара.

– Все сделано.

– Мы перерезали этот конец, – объяснила Сиринкс. – Ты свободен.

– О'кей, все оставайтесь на местах.

Джошуа воспламенил атомные двигатели, удерживая их на легком 1 g. «Леди Макбет» прыжком устремилась вперед, толкая обломки шлюзовой камеры по направлению к обшивке цилиндра. Край опоры проник в защитный слой пены космического корабля и погружался туда, пока не достиг фюзеляжа.

– Мы целы, – сообщил Лайол.

Джошуа усилил работу атомного двигателя. Три потока голубовато-белой плазмы ударили назад через кратер, сплетаясь вместе. Трубы и опоры оказались перед сверхгорячим потоком ионов и начали яростно закипать, посылая наружу выхлопы газа.

– Молекулярная структура давление выдерживает, – сказала Сара.

Звук труб двигателя завибрировал сквозь капсулы жизнеобеспечения приглушенным гудением. Сара никогда прежде ничего подобного не слышала.

– Оно двигается, – сообщила Болью. – Ускорение – четыре процента g.

– О'кей, пошли, – сказал Джошуа. Он привел в действие двигатель антиматерии.

Водород столкнулся с антиводородом, они взаимно уничтожили друг друга в пределах сложного фокусирующего поля машины. Поток чистой энергии вырвался назад, за корабль, как будто бы с грохотом открылось течение пространства-времени. Сила тяги в двести тысяч тонн начала выталкивать Лаларин-МГ из его быстро рассыпающегося кристалла.

* * *

– Кажется, что-то должно случиться, – сказал «Этчеллс». Кира подняла голову от ломтя пиццы, которым она обедала.

Два экрана на пульте показывали растянувшиеся в длину звезды, пойманные в бирюзовые сети, столбцы алых цифр побежали так быстро, что их невозможно было прочитать. До сих пор все, что обнаружил черноястреб, была какая-то пульсация радарного типа, исходящая (предположительно) от станций, находящихся на орбите огромной звезды. Из этого нельзя было сделать никакого вывода, кроме того, что эти станции не принадлежали Конфедерации. И Кира, и «Этчеллс» хотели убедиться, что тут не существует ничего другого, прежде чем они приступят к исследованиям.

– Что ты видел? – спросила Кира.

– Посмотри сама.

Тонкие радужные облака туманности скользили перед главным иллюминатором мостика, когда космоястреб разворачивался. Когда он снова повернулся к гиганту, его залил яркий багровый свет.

Кира уронила свою пиццу обратно в термососуд и скосила глаза на это сияние. В самой середине иллюминатора возникла ослепительная белая искра. По мере того, как она смотрела, эта искра все увеличивалась.

– Что это такое? – спросила Кира.

– Двигатель на антиматерии.

Кира мрачно улыбнулась:

– Это, должно быть, корабль Конфедерации.

– Возможно. Если так, что-то случилось. Двигатель на антиматерии должен ускорить корабль свыше чем на 35 g. И эта вспышка образовалась из-за одного только движения.

– Тогда нам лучше поглядеть. Насколько они далеко?

– Грубо говоря, в сотне миллионов километров.

– Но такая яркость.

– Никто по-настоящему не может оценить, насколько могуча антиматерия, пока не встретится с ней непосредственно. Спроси бывших жителей Трафальгара.

Кира с уважением посмотрела на фантастическое видение, затем повернулась к панели управления оружием. Она начала заряжать боевых ос.

– Поехали.

* * *

Джошуа отключил все двигатели корабля, как только Лаларин-МГ открыл вершину узла. Бортовой компьютер должен был определить, где он точно находится (вернее, должен находиться). Структура Тоджолта-ХЛ просто растаяла от действий антиматерии, оставив дыру около восьми километров шириной в том месте, где находился узел. Края вспыхнули вишневым цветом, выпуская изогнутые усики из расплавленного металла. Только самый большой обломок астероидной скалы остался нетронутым, хотя и уменьшился до одной четверти своего прежнего размера. Он неуклюже двигался в сторону фотосферы, его поверхность запеклась, точно котелок кипящего дегтя, выплевывая оплывающий хвост нефтехимического тумана.

Красный гигант светился сквозь громадную круглую дыру в городе-диске, освещая конец цилиндра и конусообразный срез обшивки, как будто бы пламя поддерживало его сбоку. Ионные двигатели «Леди Макбет» воспламенились, подвинув ее назад, прочь от разбитого кольца опор. Балка вогнулась внутрь под невероятной силой, которую она на себе испытывала, но перекладины выдержали. Теперь «Леди Макбет» удалялась от города-диска, неторопливо делая тридцать метров в секунду.

– И в нас все еще не стреляют, – заметил Лайол.

– Надеюсь, что не будут, – отозвался Дахиби. – После этой небольшой демонстрации силы они дважды подумают, прежде чем снова выступать против нас.

– Посмотрите, как много разрушений мы наделали, – сказал Эшли. – Мне очень жаль, но это то достижение, которым я не могу особенно гордиться.

– Эта секция Тоджолта-НЛ в большей своей части уже была мертвой, – напомнил Лайол. – И солнечный корабль уже разрушил те трубы, которые еще практически осуществляли жизнеобеспечивающие функции.

– Эшли прав, – сказал Джошуа. – Все, что мы сделали, это только реакция на события. Мы отвечаем весьма за немногое.

– Я думал, что такова и есть жизнь, – вымолвил Лайол. – Честь быть свидетелем событий. Чтобы ими управлять, нужно быть богом.

– Тогда это приводит нас к уютному маленькому парадоксу, – вставила Сара. – Нам приходится управлять событиями, если мы хотим найти бога. Но если мы можем ими управлять, тогда ipso facto [ Ipso facto (лат.) – самим фактом.] мы уже боги.

– Думаю, вы найдете, что это вопрос масштаба, – решил Джошуа. – Боги решают исход больших событий.

– То событие, которое здесь произошло, было довольно большим.

– Но не сравнимым с судьбой целых видов.

– Ты это слишком серьезно воспринимаешь, – сказал Лайол.

Джошуа даже не улыбнулся:

– Кто-то же должен. Подумайте о последствиях.

– Не совсем уж я дыра в заднице, Джош. Я вполне оцениваю, как скверно все может обернуться, если никто не сможет найти на это ответ.

– Я как раз думал, что может произойти, если мы действительно действовали успешно.

Смех Лайола больше походил на удивленный лай:

– Как же это может быть плохо?

– Все меняется. Людям это не по нраву. Должны быть жертвы, и я не имею в виду просто финансовые или там физические. Это неизбежно. Ты, разумеется, можешь предвидеть, что это приближается?