Читаем без скачивания Алые крылья (сборник) - Алексей Бессонов

– Прошу, – Кай театрально взмахнул рукой и засмеялся, любуясь произведенным эффектом, – не бойся, залезай. Садись там в правое кресло.

Дождавшись, когда Больт неловко всунется в темную пасть люка, Кай тренированным рывком запрыгнул в машину и уселся в левое кресло двухместной боевой рубки. Сидевший рядом с ним гауптман был бледен. Его глаза суетливо бегали по широкому серому пульту, разглядывали мертвые изогнутые экраны, а судорожно шевелящиеся пальцы скользили вдоль кресла, отыскивая несуществующие ремни.

Кай протянул руку к потолку и прикоснулся пальцем к группе тускло моргающих сенсоров. Больт чуть не вскрикнул от неожиданности: рубка ожила, вспыхнула стереоскопической картинкой обзорных экранов, заискрилась десятками и сотнями разноцветных датчиков. Его кресло мягко поплыло, подстраиваясь под анатомию его тела, чтобы он мог принять наиболее удобную позу. Люк в борту бесшумно задраился, и вместе с ним тотчас же пропали негромкие внешние звуки.

– Ну что, – произнес Кай, колдуя над пультом, – полетаем?

Под обзорными экранами вспыхнуло черным небольшое табло с красным силуэтом истребителя, из боков которого неторопливо выползали узкие стреловидные крылья.

– Плотность атмосферы, – пробормотал Кай, – по умолчанию… а нагрузки нам хватит на три процента. Поехали, лошадка.

В корме машины чуть слышно взвыли двигатели, и Больт инстинктивно вцепился руками в торчащий перед ним рогатый штурвал: серый булыжник двора мгновенно исчез с экранов, уступив место прерывистой пелене облаков.

– Мы уже летим? – спросил он, не желая верить своим глазам.

– Высота двадцать тысяч, – спокойно ответил Кай. – Можем переходить на ручное управление. Слева от тебя находится сектор газа – да, вон та сдвоенная рукоять. Потяни ее на себя до синей черты. Не бойся. И штурвал на себя. Под правой ногой находится педаль тормозных моторов. При желании ты можешь остановиться практически мгновенно, быстрее, чем на гоночном автомобиле. Под левой ногой – педаль реверса тяги. Ну, давай, не бойся: штурвал на себя, как на обычном самолете, и мы сейчас прилетим на Луну.

– Ты шутишь? – не на шутку перепугался Больт. – А чем мы там будем дышать?

Кай долго трясся от хохота.

– А чем, по-твоему, мы дышим сейчас? На такой-то высоте? Разумеется, кабина герметична. Разумеется, здесь имеются приборы регенерации и аварийный запас кислорода в сжатом виде. У моей старой кобылки довольно большой срок автономности, так что ты не бойся. Ну что, мы полетим или нет? Мы, кстати, уже где-то над Тихим океаном. Сейчас посмотрим, что там внизу.

Повинуясь стремительным пальцам хозяина, левый сектор экрана засветился голубым. Окрашенный низким солнцем океан был удивительно красив. Больт отчетливо видел, как серебристые барашки волн разбиваются о рифы небольшого подковообразного островка.

– Не знаю, где это, – дернул щекой Кай, – но ты летишь зигзагом. За это время мы набрали пять тысяч и здорово ушли к югу. Так здорово, что даже пересекли экватор.

– Я?! – воскликнул Больт.

– Ну а кто же? Я же сказал тебе: переключаю на ручное. Я штурвала не касался.

– Господи боже, – Больт тяжко задышал и вцепился в штурвал, как в спасение души, – какая же у нас скорость?

– Высокая, – хмыкнул Кай. – А как только ты выведешь птичку за пределы атмосферы, она станет еще выше.

– Дирк, – завопил несчастный гауптман, – так нечестно! Чего ты от меня хочешь? Я что, умею летать на звездолетах?

Больт употребил мудреное слово Sternflugzeugen, и Кай не сразу понял, что он имеет в виду. Поняв, он снова рассмеялся и заговорил уже мягче, как с нерадивым учеником:

– Но ты же умеешь летать в атмосфере? Поверь мне, «мессер» во много раз сложнее в управлении, чем моя кобыла. «Дельту» не нужно держать в воздухе. Ты можешь бросить штурвал и прикурить сигарету – все это время она будет лежать на том курсе, который ты ей задал. Я, конечно, не беру реальную боевую ситуацию. Давай попробуем выйти из атмосферы и вернуться обратно. Итак, все заново: штурвал на себя…

Они вышли где-то над Южной Африкой. Здесь был день – на экране плыла величественная бело-голубая панорама освещенной стороны Земли, и глаза Больта остекленели от ужаса пополам с восторгом.

– Теперь фиксируемся, – сказал Кай. – Смотри, как это делается: моторы стоп, притомозили, и теперь – осевая коррекция. Все, теперь мы висим над Атлантикой и с места уже не сдвинемся. Мы крутимся вместе с планетой.

– Ты объяснишь мне, как все это происходит? – хрипло прошептал Больт.

Кай задумался. В немецком языке не было соответствующих терминов – как, например, следовало назвать навигационный вычислитель? Schiffachrten Zahier? Ну ладно, а что же делать с компенсаторами гравитационного склонения? Получалась какая-то ахинея.

– Не сразу, – покачал он головой. – Для этого тебе нужно выучить мой язык. Да и не только язык. Ты не знаешь астрономии, ты ни черта не смыслишь в гравитационной физике. Как я тебе все это объясню? Эта машина опережает сегодняшний уровень развития науки на пять столетий. И вообще… Кто сейчас знает, что такое космос? Ты знаешь? Это Бездна: смотри.

Харкаан скользнул пальцами по потолку, и неожиданно все исчезло: исчез пульт, экраны, пол вместе с потолком. Теперь их с Больтом кресла висели в пустоте. Икнув, гауптман посмотрел вниз и увидел под собой сверкающие волны Атлантического океана. Чуть правее темнел с детства знакомый по картам контур Африканского континента. Опытный летчик, он, разумеется, никогда не боялся высоты, но сейчас высота казалась чудовищной, она обжигала сознание словно кипяток. Испытывая дикое желание поджать под себя ноги, он до боли вцепился пальцами в свое кресло и с усилием перевел глаза вверх. Странно, но Солнце, которое вроде бы должно было ослепить его, выглядело хоть и ярким, но совсем не страшным и непонятно фиолетовым шаром.

– Это какой-то светофильтр? – спросил Больт удивляясь писклявости собственного голоса.

– Мы находимся в сфере… – Кай замялся, подбирая термин, – ну, короче, вокруг нас сейчас замкнуто нечто вроде яйца из очень… черт, очень мощной энергии. Если ты опустишь вниз руки, ты ощутишь штурвал и сможешь управлять машиной. А приборы – смотри…

Кай коротко провел рукой по пустоте, и прямо перед глазами Больта замигали какие-то непонятные разноцветные диаграммы и графики.

– Это боевой режим кругового обзора, – объяснил Кай. – Представь себе, что борта нашей машины утыканы миллионами кинокамер, и все они передают изображение на огромный экран, внутри которого находишься ты, но этот экран, он иллюзорный, и пощупать ты его не можешь. Тебе кажется, что ты висишь в космосе, а на самом деле ты сидишь в кабине корабля… и, конечно, упасть ты никуда не упадешь. Зато ты можешь многое другое. Например, управлять огнем пушки, которая, к примеру, находится на соседней планете. Для этого нам не нужно туда лететь. Только не пугайся…

Кай снова зашарил по пустоте. Окружающая их картина погасла, для того чтобы смениться потрясающе чужеродной панорамой какой-то оранжевой пустыни. Больт поднял глаза и вздрогнул – в который уже раз. Небо тоже было оранжевым, только не таким насыщенным по тону. В этом жутком оранжевом небе висел крохотный нежно-голубой шарик…

– Где мы?

– На Марсе, – усмехнулся Кай. – Хочешь погулять?

– Убери, – взмолился Больт, вытирая вспотевший лоб. – Мне дурно. Ты же не хочешь, чтобы я уделал тебе всю кабину?

Оранжевый мир исчез, уступив место таким родным, надежным и спокойным стенам рубки. Равнодушно моргали лампочки, ровно светились изогнутые экраны. Больт с шумом выдохнул и чуть опустился в мягком, замшевом на ощупь кресле. В его затылок тотчас уперся предусмотрительный подголовник.

– Я чувствую, тебе на сегодня хватит, – добродушно улыбнулся Кай. – Поехали домой.

– Кай, – задумчиво произнес Больт, глядя, как его друг ловко управляется со штурвалом, заставляя машину полого нырнуть в прозрачный океан атмосферы, – а если нас заметят?

– Не заметят. Мы очень хорошо умеем прятаться. Когда мы снизимся до опасной высоты, я заставлю лошадку окутаться сферой наподобие той, в которой мы с тобой сейчас сидели, и нас никто не сможет увидеть. Приборы, способные уловить пульсацию этой сферы, не появятся на Земле вообще никогда. В лучшем случае их сюда завезут торговцы. Хотя, с другой стороны, кому они тут нужны? Зачем такой прибор цивилизации, которая не строит и никогда не будет строить боевые звездолеты?

– А ты был там, – Больт поднял острый подбородок, – я имею в виду – на Земле?..

Кай понял его.

– Нет. Мне там совершенно нечего делать. Мне и у себя-то в своем времени нет места. Поговори с Локом, может быть, ты сможешь его разговорить, хотя… Я не думаю, что он станет с тобой откровенничать. Насколько я знаю, там все очень и очень плохо. Настолько плохо, что мы вынуждены покупать здесь свеженьких покойников и в замороженном виде отправлять туда на запчасти.