Читаем без скачивания Любовь по расчету - Пенелопа Стрэттон

Вдобавок ко всему Дианте необходимо было купить множество новых платьев. В компании тетушки и кузины она обошла лучшие лондонские магазины, и лорд Чартридж с майором Лиземом весьма удивились, случайно застав вечером в гостиной трех дам, с головы до ног обмотанных отрезами ткани.

Дианта была готова оправдать любой безумный поступок Чартриджа, но тот вел себя на удивление разумно. Его остроумные замечания смешили ее. На первый взгляд все выглядело благополучно. Но однажды она заметила, что жених разглядывает ее с любопытством, которое почему-то напомнило Дианте сцену в библиотеке — когда пол закачался у нее под ногами и мир стал другим. Девушка вмиг залилась румянцем и отвернулась.

Чартридж последовал за ней к окну и мягко спросил:

— Я чем-то обидел вас?

— Нет, нет… Просто я неожиданно почувствовала, что устала.

Он провел ее к креслу и отправился за льдом. Воспользовавшись отсутствием графа, девушка собралась с мыслями. Кроме поцелуя на Дианту произвели сильное впечатление откровения графа об опыте его отношений с женщинами. Чартридж назвал его «ужасным». Смутные предчувствия овладели Диантой, и будущая жизнь в браке уже не казалась ей такой легкой и беззаботной. Но когда граф вернулся, на его лице играла все та же саркастическая улыбка.

Планировалось, что медовый месяц чета Чартриджей проведет в аббатстве, фамильном поместье графа. Рекс предложил совершить путешествие по Европе, что после победы над Наполеоном было безопасной затеей, но Дианте не терпелось освоиться в новом доме. Да и супругу хотелось поскорее привести его в порядок — так подсказывала мисс Хелстоу ее женская интуиция. Итак, было решено, что счастливые молодожены проведут две недели в Кенте, прежде чем вернутся в город для того, чтобы быть представленными ко двору.

За два дня до свадьбы от ворот дома Грейсбурнов отъехал экипаж, груженный новыми вещами будущей леди Чартридж. Но только несведущий человек мог поверить, что имущество мисс Хелстоу могла увезти одна карета. Во время медового месяца ей предстояло сменить бесчисленное количество платьев, в их числе и наряд для представления при дворе, поэтому парадную одежду решили отправить прямиком в Чартридж-хаус. Свадьба стала главным событием сезона. Предполагалось, что церемония будет скромной, учитывая недавнюю кончину старого графа, но так много желающих считали себя вправе прийти, что сразу стало ясно — церковь будет переполнена. Собравшиеся сплетники кстати вспомнили и о том, что покойный граф Чартридж приходился Рексфорду Лизему всего лишь дядей, так что ничто не могло помешать всеобщему веселью.

За неделю до свадьбы Дианте прислали фамильный жемчуг семьи Чартридж — колье, серьги и браслет. В качестве предсвадебного подарка жених преподнес невесте жемчужную диадему. Увидев ее, Дианта вскрикнула от восхищения, представляя, как замечательно она будет сочетаться со свадебным платьем. Мечтам мисс Хелстоу суждено было осуществиться — жемчуг идеально смотрелся рядом с белыми кружевами и атласом, а диадема венчала наряд совершенством.

Выйдя из кареты на Ганновер-сквер, Дианта окинула толпу взглядом и взяла дядю за руку. Элинор в кремовом платье, украшенном бледно-желтыми розами, сопровождала ее. Кузина поправила свадебный наряд невесты — теперь они готовы идти.

Медленно и торжественно по проходу прошла невеста. Прежде чем остановить свой взгляд на алтаре, Дианта отметила, что церковь переполнена. Несколько нарядных джентльменов выделялись из толпы. Среди них Дианта увидела Берти, потрясающе красивого в сером костюме, глядя на который сам портной прыгал от удовольствия, хотя и знал, бедняга, что гонорара за работу не увидит никогда.

У алтаря Дианта увидела Джорджа Лизема, шафера жениха. Бесстрастно посмотрев на невесту, он стал искать глазами кузину Элинор. Когда жених, Рексфорд Чартридж, предстал перед алтарем, он был бледнее обычного. Когда он приблизился к ней, лицо его на мгновение утратило свое ироничное выражение. Однако при виде приближающейся Дианты его брови нахмурились. «Может быть, он уже сожалеет о своем решении?» — подумалось девушке. Однако она нашла утешение в мысли, что подобная напряженная серьезность объясняется, вероятнее всего, важностью момента. Перед викарием они предстали рука об руку.

Как только отголосок слов брачной клятвы прокатился по залу, восторг Дианты куда-то исчез. Неожиданно она поняла, что отдает свою судьбу в руки мужчине, которого совсем не знает. Она насмехалась над любовью, но что же еще может объединить людей в браке, если не это чувство? Неужели все-таки рассудительность? И впервые в жизни Дианта усомнилась — а будет ли этого достаточно?

Чартридж с силой сжал ее руку, и это заставило Дианту посмотреть на него. Неожиданно чувство невероятной уверенности охватило мисс Хелстоу. Какие глупые мысли теснятся у нее в голове! Рядом с ней мужчина, при одном только прикосновении которого ее охватывают волнующие радость и тревога, а впереди — жизнь, которую они проживут вместе.

Церемония завершилась. Обручальные кольца красовались на руках, орган разрывался от музыки, когда новоиспеченная леди Чартридж вышла из церкви.

Вечером молодожены были готовы к отъезду в деревню. Рекс решил обойтись без помощи лакея. Дианта попрощалась с семьей и села рядом с мужем. Чартридж приказал трогать.

Первую половину пути ни один из них не нарушал молчания. На этот раз вместо обычной пары экипаж был запряжен четверкой. Дианта получала удовольствие, глядя, как умело муж правит лошадьми. Она наблюдала за его сильными ловкими руками, созданными, чтобы управлять. Дианта просто не могла оторвать от них взгляд.

Девушка была настолько увлечена своими мыслями, что Чартриджу пришлось дважды позвать ее по имени, прежде чем она услышала его.

— Вы о чем-то хотели меня спросить? — произнесла она озадаченно.

— Я спросил, не замерзли ли вы. Поднимается ветер.

— Все хорошо, спасибо. Тем более что до усадьбы уже близко, не так ли?

— Около получаса езды, — ответил ей Чартридж, а затем, словно обращаясь к самому себе, добавил: — Непривычно возвращаться туда хозяином…

— Вы долго там жили?

— Несколько лет в детстве. Мой отец никогда не любил детей, и потому после смерти матушки мы с Джорджем были отданы на попечение графа. Он испытывал к детям столь же «нежные» чувства, но его жена присматривала за нами. Иногда в общении с нами она находила больше радости, чем в беседах с собственным сыном. Оливер был похож на своего отца — такой же холодный, эгоистичный, не заботящийся ни о чем, кроме своего удовольствия. Может, мне и не следует говорить о своих родственниках в подобном тоне, они уже давно умерли. Но даже будучи ребенком я отчетливо понимал, как сильно тетушка нуждалась в деньгах, в то время как дядя всегда находил средства на карточные игры, охоту и любовниц.