Читаем без скачивания Исповедь грешницы, или Двое на краю бездны - Юлия Шилова

– Вить. – Я попыталась его разбудить, чтобы перевернуть на другой бок, но муж не проснулся. Осторожно встав с кровати, я еще раз посмотрела на спящего супруга и, сама не ожидая от себя такой нежности, поцеловала его в гладко выбритую щеку.

Зайдя в ванную комнату, я подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение.

– Дрянь, чего тебе не хватает? У тебя такой муж, и только в твоих силах сделать этот брак либо счастливым, либо несчастным. Я тебя ненавижу, потому что ты дрянь. Убить мало. Грязная, гадкая, ничтожная, чудовищная дрянь, – сказала я своему отражению в зеркале и даже показала ему кулак. – Смотри мне. Еще одна выходка, и тебе не поздоровится.

И я подумала о Романе. Я думала о нем постоянно. Он присутствовал в моих мыслях ежеминутно, а иногда, когда никого не было дома, я брала карандаш и рисовала его по памяти. Я понимала, что должна порвать эту связь, потому что на мне слишком большая ответственность и дальше так продолжаться не может.

– Ты должна жить с Виктором, потому что он твой муж и отец твоего ребенка, – вновь сказала я своему отражению в зеркале. – У тебя нет никакого права жить двойной жизнью. Ты хороша собой, у тебя потрясающий муж, который тебя действительно любит. У тебя прекрасная дочь, которую все называют папиной дочкой, потому что с самого раннего детства она любит своего отца намного больше, чем тебя. У тебя есть хорошие подруги, которые белой завистью завидуют тебе потому, что ты отхватила себе такого шикарного, по их меркам, мужа. О твоем муже мечтают многие женщины, но ему нет до них никакого дела и он любит только тебя. Может быть, твои чувства к нему немного притупились, но это совершенно нормально для людей, которые живут в браке годы. Может быть, ты уже не чувствуешь былой любви, страсти, не хочешь такой частой ежедневной близости, которая была раньше. Может быть, тебя раздражают его разбросанные по всему дому носки, его наплевательское отношение к своим брюкам, которые он бесцеремонно кидает на диван и не хочет вешать на вешалку, несмотря на то что ты делаешь ему одно и то же замечание каждый день, на протяжении нескольких лет. Может быть, ты уже устала спотыкаться о его ботинки, которые он так некстати разбрасывает в коридоре, и мыть его помазок для бритья, потому что он никогда в жизни не вымоет его сам? Может быть… Но тем не менее это мелочи. Обыкновенные бытовые мелочи, которые есть во всех семьях и с которыми жены устают бороться и закрывают на них глаза. И тем не менее это твой муж. Это тот человек, который тебе доверяет, который терпит перепады твоего настроения и твои всевозможные выкрутасы.

Я вспомнила, как накричала на него перед поездкой. Он смотрел на меня такими несчастными и испуганными глазами, что мне даже стало смешно, потому что такой высокий, большой, сильный мужчина настолько зависим от такой хрупкой женщины, как я.

Виктор очень хороший человек. Он всегда проявляет ко мне заботу и внимание, старается выполнить любое мое желание, а самое главное, он очень надежен. Надежность – ценное качество, особенно для мужчин. Я должна что-то решить. Я должна переболеть и прекратить встречаться с Романом. Ведь до нашей с ним встречи все было хорошо. Моя семейная жизнь не казалось мне такой рутиной, как кажется сейчас. Все, надо взять себя в руки и вернуть все на круги своя…

Затянув пояс на махровом халате как можно туже, я выключила в ванной свет и прошла мимо спящего мужа на балкон. Опустив голову вниз, я вздрогнула и увидела стоящего в тени деревьев Романа. То ли от страха, то ли от удивления мое сердце застучало с бешеной скоростью. Мне сразу стало темно, холодно и зябко. Я вгляделась в тень еще раз и взялась за сердце, когда он назвал меня по имени.

– Ты что тут делаешь?

– Тебя жду. Поговорить хочу о том, что сегодня произошло.

– Что?! – От этих слов меня зазнобило еще больше, и я задрожала так, как дрожат в лихорадке. – К тебе приходила полиция?

– Ева, ты так кричишь, что слышно на всех трех этажах! Ты можешь спуститься?

– Но у меня муж спит.

– И что, а у меня спит жена. Сейчас самое время спать.

От безысходности я сильно прикусила палец.

– Может, завтра утром поговорим?

– Я сейчас хочу.

– Хорошо, сейчас попробую.

Я хотела было открыть балконную дверь, но почему-то задержалась и спросила:

– А если бы я не проснулась?

– Тогда бы я ждал тебя до утра.

– А если бы на балкон вышел мой муж?

– Я бы просто ушел в тень.

– Ты сумасшедший…

Я осторожно открыла балконную дверь, подошла к спящему мужу и прислушалась к его дыханию, сопровождающемуся негромким храпом. Затем на всякий случай решила проверить его сон и тихо позвала:

– Витя, ты спишь?

Муж не ответил, и я осторожно, на цыпочках, направилась к выходу и точно так же осторожно открыла дверь. Роман ждал меня у входа в отель и, посмотрев на мой махровый халат, расплылся в улыбке:

– Ты вся такая домашняя.

– Ой, я забыла переодеться.

– Ну, ничего. Тебе очень даже идет. Таким женщинам, как ты, идет все, независимо от того, что они на себя наденут, домашний халат или вечернее платье.

– Что случилось?

– Пойдем к морю.

– К тебе приходила полиция? Тебя арестуют?

– Пока все тихо.

– Тихо? – Я не могла скрыть своего разочарования. – Тогда почему ты разбудил меня среди ночи?

– Я тебя не будил. Ты ведь не спала.

Мы сели на ближайший лежак, я поежилась от пробежавшего по спине холодка и как-то глупо улыбнулась:

– Может, теперь ты расскажешь мне, что же все-таки произошло? Только ничего не скрывай.

– Ева, я подумал, может, нам не ждать, пока что-нибудь произойдет, а покончить со всем этим самим?

– В смысле?

– В смысле прекратить отдых и уехать отсюда раньше положенного срока.

– Каким образом?

– Подойти к гиду, наплести с три короба, что, мол, нужно срочно уехать домой. Пусть тот поменяет билеты и отправит нас отсюда самым ближайшим рейсом.

– Я не понимаю, почему ты так решил? – Я и сама не заметила, как сильно разволновалась.

– Потому, что я даже боюсь заснуть. Я боюсь, что за мной придут.

– Кто?

– Ну как кто! Уж если меня и арестуют, то пусть я лучше попаду в русскую тюрьму, чем в турецкую.

Я посмотрела на Романа ничего не понимающими глазами и перевела дыхание.

– Ромка, какая тюрьма? Что ты несешь?

– Я не несу. Ты, наверное, уже успела позабыть о том, что сегодня я совершил преступление. Видимо, ты настолько увлеклась своим супругом, что позабыла о такой незначительной мелочи, как мертвый турок.

– Я не была увлечена своим супругом, – ни с того ни с сего начала оправдываться я. – Я помнила об этом турке каждую минуту. Он у меня до сих пор перед глазами стоит. Но не могу же я помнить о нем до последних дней своей жизни! Мне что, теперь из-за этого с ума сойти?! Тем более, ты убил его по неосторожности. Ты сделал это несознательно. Любой суд тебя оправдает. Тем более, у тебя есть свидетель. Ты не виноват в том, что камни черт-те как летают. Прямо настоящие летучие камни. Раз – и сразу в голову. И вообще, турка убил не ты! – сделала я неожиданное заключение.