Читаем без скачивания Гарри Поттер и орден феникса - Джоан Кэтлин Роулинг

Что-то мазнуло Гарри по коленкам, и он вздрогнул, но это оказался всего лишь Косолапсус, рыжий кривоногий кот Гермионы. Он потерся о ноги Гарри, мурлыкнул, а затем вспрыгнул на колени к Сириусу и свернулся клубком. Сириус рассеянно почесал кота за ухом и по-прежнему угрюмо уставился на Гарри:

– Ну как каникулы? Нормально?

– Наоборот, отвратительно, – сказал Гарри.

Тут на лице крестного впервые мелькнуло что-то похожее на улыбку:

– Лично я не понимаю, чем ты недоволен.

– Что? – не поверил своим ушам Гарри.

– Вот я был бы только рад, если бы на меня напали дементоры. Смертельная борьба за душу! Хоть какой-то яркий проблеск в серости будней. По-твоему, это тебе было плохо? Да ты же мог выйти на улицу, ноги размять, опять же подраться… А я вот уже целый месяц под замком!

– Как это? – нахмурился Гарри.

– А так. Во-первых, я в розыске. Во-вторых, Вольдеморт наверняка теперь знает от Червехвоста, что я анимаг, – значит, от моего маскарада больше никакого проку. Вот и получается, что для Ордена я практически бесполезен… по мнению Думбльдора, во всяком случае.

По невыразительному тону, которым было произнесено имя Думбльдора, Гарри стало ясно, что и Сириус не слишком доволен директором «Хогварца».

– Зато ты был в курсе дела, – попытался утешить он.

– О да, – саркастически отозвался Сириус. – Будешь тут в курсе дела, выслушивая рапорты Злея вместе с его бесконечными ядовитыми намеками: он, дескать, рискует жизнью, а некоторые тем временем прохлаждаются дома… Всё интересуется, как дела с уборкой…

– Какой уборкой?

– Мы пытаемся сделать этот дом пригодным для жизни, – объяснил Сириус, рукой небрежно обмахнув ужасную кухню. – Здесь ведь со смерти моей дражайшей матушки, целых десять лет, никто не жил, не считая, конечно, ее старого домового эльфа – но и тот съехал с катушек и совершенно перестал прибираться.

– Сириус, друг, – неожиданно вмешался Мундугнус, явно не вникая в разговор, но с интересом изучая пустой кубок, – это чего, чистое серебро?

– Да, – Сириус взглянул на кубок с отвращением. – Серебро чистейшей пробы. Пятнадцатый век, гоблинская ковка. Тиснение – родовой герб Блэков.

– Оно быстренько сойдет, это тиснение, – пробормотал Мундугнус, полируя кубок рукавом.

– Фред! Джордж! НЕТ! НЕСИТЕ РУКАМИ! – раздался вопль миссис Уизли.

Гарри, Сириус, Мундугнус обернулись и в полсекунды оказались под столом. Фред с Джорджем заколдовали котел с рагу, железный кувшин усладэля и тяжелую деревянную хлебную доску вместе с ножом, подняли их в воздух и манили к себе от стола. Котел приземлился на большой скорости, проехал по столешнице, оставив за собой черный выжженный след, и замер на самом краю; кувшин грохнулся, расплескав половину содержимого; хлебный нож соскользнул с доски лезвием вниз, вонзился туда, где секунду назад была правая рука Сириуса, и угрожающе завибрировал.

– РАДИ ВСЕГО СВЯТОГО! – возопила миссис Уизли. – ЭТО ЕЩЕ ЗАЧЕМ? НЕТ, С МЕНЯ ХВАТИТ!.. ЕСЛИ ВАМ РАЗРЕШИЛИ КОЛДОВАТЬ, ЭТО НЕ ЗНАЧИТ, ЧТО НАДО ПО ЛЮБОМУ ПОВОДУ ХВАТАТЬСЯ ЗА ПАЛОЧКИ!

– Мы хотели сэкономить время! – крикнул Фред, подбегая, чтобы выдернуть нож из стола. – Сириус, дружище… Прости… не хотели…

Гарри с Сириусом хохотали; Мундугнус, который вместе со стулом повалился навзничь, поднимался на ноги, жутко бранясь; желтые, светящиеся глаза Косолапсуса, с сердитым шипением улетевшего под шкаф, неподвижно глядели из темноты.

– Мальчики, – сказал мистер Уизли, с усилием переставляя рагу в центр стола, – мама права. Теперь, когда вы уже взрослые, нужно проявлять больше ответственности…

– Ни от кого из ваших братьев не было столько нервов! – выкрикнула миссис Уизли, шлепая на стол новый кувшин с усладэлем и расплескивая едва ли меньше близнецов. – Биллу почему-то не требовалось аппарировать через каждые два шага! Чарли не зачаровывал все, что попадается под руку! Перси…

Она запнулась и, оборвав себя на полуслове, испуганно поглядела на мужа, чье лицо внезапно окаменело.

– Давайте есть, – поспешно предложил Билл.

– Изумительно, Молли, – сказал Люпин, ложкой накладывая рагу на тарелку и передавая ей через стол.

Несколько минут, пока все рассаживались, в кухне стояла тишина, нарушаемая лишь скрипом стульев, звяканьем тарелок и стуком приборов. Затем миссис Уизли обратилась к Сириусу:

– Давно хотела тебе сказать. В письменном столе в гостиной что-то заперто, оно грохочет и трясет ящик. Может, конечно, и вризрак, но, по-моему, прежде чем выпускать, надо бы на всякий случай показать Аластору.

– Как скажешь, – равнодушно пожал плечами Сириус.

– И еще. В занавесках полно мольфеек. Я подумала, может, завтра ими и займемся?

– Жду не дождусь, – ответил Сириус. Гарри уловил его сарказм, но не был уверен, что остальные тоже обратили внимание.

Сидевшая напротив него Бомс забавляла Джинни и Гермиону, меняя форму носа после каждой ложки рагу. Всякий раз она напряженно кривилась, как тогда, у зеркала в комнате Гарри. Нос то сильно выдвигался вперед и становился похож на орлиный клюв Злея, то сморщивался до размеров крохотной грибной шляпки, а то вдруг из каждой ноздри вырастала густая щетка волос. Видимо, так они развлекались далеко не в первый раз, потому что скоро Джинни и Гермиона стали просить показать их любимые носы.

– Бомс, а давай свиной пятачок!

Бомс послушалась, и Гарри, подняв глаза, увидел перед собой улыбающуюся девичью версию Дудли.

Мистер Уизли, Билл и Люпин жарко обсуждали гоблинов.

– Они пока не откликаются, – говорил Билл. – Я не могу понять, верят они, что он вернулся, или нет. Конечно, они вообще могут предпочесть остаться в стороне.

– Но к Сами-Знаете-Кому они не перейдут, я уверен, – покачал головой мистер Уизли. – Они ведь тоже понесли потери. Помните, он убил целую семью гоблинов, еще тогда? Где-то под Ноттингемом?

– Думаю, все будет зависеть от того, что им предложат, – сказал Люпин. – Я не о деньгах. Но если он предложит им те свободы, в которых мы им отказываем вот уже много веков, они могут купиться. Билл, как твои переговоры с Рагноком? Есть успехи?

– У него обострение колдофобии, – ответил Билл, – никак не может успокоиться после той истории с Шульманом. Говорит, министерство все покрывает, – те гоблины-то так и не получили своего золота…

Конец фразы Билла потонул в громком хохоте. Близнецы, Рон и Мундугнус, сидевшие в середине стола, пополам сгибались от смеха.

– …И тут, – давясь и обливаясь слезами, говорил Мундугнус, – тут, хошь верьте, хошь нет, он ко мне подваливает и говорит: «Слышь, Гнус, у тебя откуда эти жабы? А то тут один нападалий сын взял всех моих да и попятил!» А я ему: «Всех?! Да ты чё, Уилл?! Что ж теперь делать-то? Новых покупать?» И верите ли, парни, эта тупая горгулья скупила у меня своих же жаб, да еще за огромные деньги!..

– Довольно, Мундугнус, мы достаточно наслышаны о твоих деловых способностях, – оборвала миссис Уизли. В ее голосе слышался металл. Рон без сил повалился на стол, завывая от хохота.

– Миль пардон, Молли, – тут же сказал Мундугнус, утирая слезы и подмигивая Гарри. – Только, знаешь, Уилл их и сам спер у Прыща Харриса, так что вообще-то я ничего плохого не сделал.

– Не знаю, Мундугнус, где тебя учили тому, что хорошо, а что плохо, но ты явно пропустил пару важных уроков, – холодно процедила миссис Уизли.

Фред с Джорджем уткнулись в кубки с усладэлем. Джордж икал. Миссис Уизли по каким-то ей одной известным причинам недобро посмотрела на Сириуса, а потом встала из-за стола и ушла за большим ревеневым пирогом. Гарри повернулся к крестному.

– Молли не любит Мундугнуса, – тихонько пояснил Сириус.

– Как он вообще оказался в Ордене? – тоже очень тихо спросил Гарри.

– От него довольно много пользы, – пробормотал Сириус. – Он знаком с преступным элементом… впрочем, как иначе, если он и сам… Потом, он чрезвычайно предан Думбльдору, тот его когда-то вытащил из очень крупной передряги. Такого человека всегда полезно иметь под рукой – он знает всякие вещи, которые нам узнать неоткуда. Но Молли считает, что оставлять его ужинать – это слишком. Так и не простила его за то, что он удрал с дежурства и бросил тебя без присмотра.

После трех порций ревеневого пирога с заварным кремом пояс джинсов стал врезаться Гарри в живот (что говорило само за себя – джинсы раньше принадлежали Дудли). Гарри отложил ложку. В застольной беседе наступило затишье: сытый и довольный мистер Уизли откинулся на спинку стула, Бомс, уже с нормальным носом, отчаянно зевала, а Джинни, выманив Косолапсуса из-под шкафа, сидела на полу скрестив ноги и катала пробки от усладэля – коту нравилось за ними гоняться.

– Кажется, пора спать, – зевнув, сказала миссис Уизли.

– Еще нет, Молли, – отозвался Сириус, отодвигая пустую тарелку и поворачиваясь к Гарри. – Знаешь, я на тебя удивляюсь. Я думал, ты первым делом спросишь про Вольдеморта.