Читаем без скачивания Умри ты сегодня, а я завтра или Мужчины для досуга - Светлана Бестужева-Лада

И еще он чувствовал, что положение начинает выходить из-под его контроля. Очень легко иметь дело с профессионалами: они прогнозируемы и логичны, их легко вычислить и просчитать. Дилетанты — это те противники, которых можно пожелать только врагу, причем злейшему.

Ничего, и с дилетантами он справится, без вопросов. Дорогу осилит идущий, а ему уже поздно возвращаться. У самолета нет заднего хода, равно как и стоп-крана.

Полагаю, что по сценарию, любовно придуманному Масиком, я должна была в совершенном экстазе повиснуть у него на шее и пролепетать что-то вроде: «Бери меня, милый, я твоя». Еще бы: он сделал такой широкий шаг на пути к совместной счастливой жизни! Но события развернулись совершенно иначе, причем ход их оказался непредсказуемым для всех, в том числе, и для меня. Слишком много событий свалилось на мою многострадальную голову за истекшие сутки с небольшим и слишком много неприятностей меня еще ожидало в ближайшем будущем, которое поэтому вряд ли можно было назвать светлым. Неприятностей — это еще мягко сказано.

Не дождавшись ожидаемой реакции, Масик заглянул через мое плечо в комнату, благо размеры квартиры позволяли просматривать ее всю, практически не сходя с места, и, в свою очередь, онемел. Такой подлянки он явно не предвидел. Прийти к любимой женщине и обнаружить у нее другого мужчину! В глазах моего ненаглядного я прочла столь отчетливое желание придушить меня на месте, что даже слегка струхнула. Но потом сообразила, что при свидетелях мне физическое насилие все-таки не угрожает, но на всякий случай покосилась в сторону Володи. Не могу сказать, чтобы выражение его лица меня успокоило или вдохновило: ему, похоже, страстно хотелось придушить Масика. Но мешало уже мое присутствие.

— Та-а-к, — зловеще протянул Масик, — теперь понятно, почему ты вместо работы занялась уборкой. Дорогого гостя ждала. Нарядилась.

Надо же, заметил! До этого у меня складывалось впечатление, что ему совершенно безразлично, в чем я его принимаю: в вечернем туалете или в тренировочном костюме и тапках на босу ногу.

Володя, по-видимому, смирился с приходом нового для него человека и уже наблюдал за сценой с откровенным удовольствием. Похоже, я дула на воду: совершенно забыла, что общительность не входит в число основных добродетелей моего приятеля. А уж новые лица в своем окружении он просто терпеть не мог.

— А я-то думаю, что в квартире изменилось, — прокомментировал он. Диван диваном, а вот чистота… Но это вряд ли из-за моего прихода, ради меня Наташа так стараться не стала бы. И наряжаться тоже. Правда, Ната?

Я ограничилась неопределенным междометьем, а Масик Володю просто проигнорировал. Он явно размышлял: хлопнуть дверью и гордо уйти в ночь, так и не сделав сцены, или остаться, удовлетворить свое вполне законное любопытство и уже по результатам решать, делать сцену или не стоит. А также остаться или не остаться.

— Ната, ты бы познакомила нас, что ли, — пришел ему на выручку мой приятель. — Неудобно же получается.

— Знакомьтесь, — мрачно буркнула я. — Владимир. Ма… то есть Алексей.

— Новый поклонник? — поинтересовался Масик, в котором любопытство все-таки пересилило все остальные эмоции.

— Скорее — старый друг. А вы, по-видимому, новый друг?

— Я не друг. Я — жених. Во всяком случае, мы собирались пожениться.

Володя вытаращил на меня глаза. Сколько раз он слышал, что после смерти Валерия я больше не намерена искушать судьбу и связывать себя брачными узами. А тут — извольте радоваться — вполне реальный кандидат в новые супруги. С ночевкой пришел.

— Не совсем так, — с нечеловеческой мягкостью произвела я уточнение. Этот милый молодой человек решил, что хочет на мне жениться. Моего мнения на этот счет не спрашивали, то есть им вообще не интересовались. Согласием, кстати, тоже.

— Что ты хочешь этим сказать? — взвился Масик. — Я за тобой ухаживал по всем правилам, ты не возражала, когда я говорил, что мы поженимся, а теперь — поворот на сто восемьдесят градусов. Мнение, согласие… Кому вообще интересно мнение женщины?

Разговор приобретал густоту на глазах. Я не феминистка, но и «Домострой» для меня — не идеал и не настольная книга. Ну что ж, кто предупрежден — тот вооружен. У Масика был один шанс из тысячи на счастливый союз со мной и этот самый шанс он только что уничтожил одной-единственной фразой. Впрочем, сам он мое молчание расценил как признание вины, а посему продолжил:

— Значит, тебя вчера провожал этот вот Владимир?

— Я Нату вчера не провожал, — быстро отреагировал мой приятель. — Я вообще вчера еще был женатым человеком.

— А сегодня стали холостым и пришли в гости с бутылкой водки? С вами все ясно, но ты, Натали, меня просто поражаешь. Вчера тебя провожал какой-то мужчина, сегодня ты выпиваешь с другим и, конечно, куришь. Хотя мое отношение к спиртному и никотину тебе отлично известно. Тебе делает предложение молодой и красивый мужчина, другая бы на твоем месте оценила это счастье по достоинству…

Володя в буквальном смысле слова «отвалил челюсть», я же бровью не повела, потому что давно привыкла к тому, что комплименты мой ненаглядный делает себе. Всегда. И по любому поводу. Я пыталась донести до его сознания, что лучше бы все-таки делать комплименты женщине и от нее получать встречные — ну, не лучше, так по крайней мере естественнее, — но понимания с его стороны не встретила. И махнула рукой, как и на все остальные странности моего милого.

— Я оценила это счастье именно по достоинству, — прервала я страстный монолог Масика. — И по-моему ты сейчас напрасно тратишь красноречие, чтобы убедить меня в очевидном, которое так невероятно.

Все-таки не удержалась — съязвила.

— Между прочим, — попытался снизить пафос сцены Володя, — давайте вернемся за стол. Ната, ты бы дала еще один стакан… жениху. Выпьем за знакомство, обмоем вашу помолвку.

Я молча достала еще один стакан. Пить так пить, сказал котенок, когда его понесли топить. Мне уже нечего было терять. Сейчас появится третий кавалер, и одному Богу известно, что после этого будет. Но мне повезло: зазвонил телефон и Андрей попросил прощения за то, что задерживается. Сможет быть через час, не раньше. Я светским тоном заверила его, что ничего страшного не происходит, можно и через час, и через два, лишь бы его это не слишком обременяло. Володя — спасибо ему большое! — занимал в этот момент Масика, так что тот не слишком прислушивался к моим телефонным переговорам. Появление третьего лица в конце концов подействовало на моего приятеля благотворно и он несколько отошел от своих переживаний.

К моему великому изумлению, Масик от выпивки не отказался. Это после неоднократных и многословных утверждений о том, что спиртное он на дух не переносит. Более того, он еще и закурил, причем не сказала бы, что неумело. Мужчинам все-таки верить нельзя. Обязательно надуют, хотя бы в мелочи.

— Значит, выпьем за знакомство, — продолжила я беседу с того места, на котором меня прервал телефонный звонок. — Остальное во благовременье. Имеется в виду помолвка. Насколько мне известно, при этом еще и кольцо дарят. Ты купил кольцо, солнце мое?

— Какое кольцо? — поперхнулся «Абсолютом» Масик.

— Обручальное, естественно. С бриллиантом и этими, как их там, каратами? Не купил. Значит, и пить не за что… пока.

— А ты, оказывается, корыстная женщина, — не отказал себе в удовольствии мой ненаглядный. — Во главу угла ставишь материальные ценности, а не духовность.

— Обязательно. Брак, дружочек, это серьезный шаг, чтобы на него решиться, нужны какие-то веские аргументы. Если хочешь, материальные доказательства, не ценности, а именно доказательства, подкрепляющие обещания. Я, если тебе интересно, дважды была замужем, поэтому…

— Кстати об обещаниях, — увернулся мой суженый, который меня явно уже не слушал. — Я обещал тебе помочь разобраться с дискетой…

— Какой дискетой? — живо заинтересовался Володя.

Язык мой — враг мой. Зачем вообще надо было посвящать Масика в мои компьютерные проблемы? Темы для разговора, что ли не хватило в один из его визитов? Теперь придется расхлебывать, импровизируя по ходу разговора, причем у меня уже не один оппонент, а целых двое. И как удивительно точно ошибся мой ненаглядный, как, черт побери, некстати перепутал, о чем именно шел наш с ним разговор. Будто нарочно.

— Не с дискетой, а с программой, чтобы переводить материалы без проблем. Обещала подруге…

— Какой подруге?

Мой приятель явно перегибал палку. Обычно он совершенно индифферентен к вещам, его лично не затрагивающим. А тут — такой жгучий интерес к моим дискетам и моим подругам. Ну что ж — лучший вид защиты это нападение.

— Что с тобой? Почему тебя вдруг стали волновать мои проблемы? О программе я тебе говорила месяца три тому назад, когда ты начал ставить мне этот самый, как бишь его, ну, «модем-фикс», что ли…