Читаем без скачивания А С Н (Ангел специального назначения) - Глеб Исаев

"Ага, вспомнила. Бетховен, соната ре минор. Ух, ты, как я успела забыть, когда учила. Но, все равно, здорово".

Окончив, взяла аккорд и заиграла вступление к старинному романсу. Всплыли в памяти слова великого поэта. Чудо, пальцы сами брали нужные аккорды. Она пела и не могла понять, что с голосом. Ну, пела для себя дома, знала, есть, но что такой тембр, сила. А верха? Даже слезы проступили. Спела еще, но уже из современных. Тоже неплохо. В тон и без фальши, правда, немного по-своему. - Ну, так это ведь здорово.

А напоследок вспомнила старую вещь Розенбаума, что-то из одесского цикла".

"Обалдеть. Это не я. Это почти мужской голос, и переходы мужские, интонации.И хотя пела весь вечер, в горле даже ни скрипнуло".

На первый тур пришла, в простеньком цветном сарафане, лишь слегка подправив глаза, и уложив волосы.

Своей очереди ожидала тихонько сидя в пропахшем духами и прочей "боевой химией" вестибюле. Дождалась к полудню. Озверев от наплыва чтецов, экзаменаторы, уже тоскливо смотрели перед собой, словно выполняя тягостную повинность.

Ольга поздоровалась, и, не дожидаясь традиционного вопроса, на вдохновении, произнесла. - Есенин: "Письмо к женщине".

Чуть подсаженный вчерашним вокалом голос ушел вниз, возникла легкая хрипотца, но звучал четко и сильно. Повторила чуть тише. - Письмо к женщине.

-...Вы помните? Вы все, конечно, помните...- Показалось, что произнесла это вовсе не хрупкая, в простеньком платьице, девчонка.

Один из экзаменаторов, задумчиво сидящий за столом с видом страдающего острой зубной болью, поднял глаза, среагировав на голос. Обратил внимание и на отсутствие косметики, на внешность. Заинтересовано толкнул локтем соседа, профессорского вида толстяка, незаметно читавшего газету.

А перед глазами у Алексея вдруг всплыл его разговор с женой. Он, как раз, вернулся из Вьетнама. Двухнедельный рейд по джунглям, кишащим тропической живностью, оставил после себя дикое безразличие и вызвал какую-то местную заразу.

Леха сидел на продавленном диване в убогой комнатке гарнизонного ДОСа, закутанный в казенное сероватое одеяло, сжимая зубы от потряхивающей тело мелкой дрожи.

Мария, узнав, что его переводят в Забайкалье, ехать отказалась. Наотрез. Коротко и доходчиво объяснила причину: "Если тебя, дурака, убьют в очередной проклятой командировке, мне вовсе не светит вдовствовать на копеечную пенсию у черта в турках..." Тяжелый, в общем, разговор вышел... И закончился, как и следовало ожидать, разводом.

"Интересно... Как она сейчас? А что меня уже нет, наверное, не знает?" - внезапно подумалось Алексею.

Оля читала и, словно наяву, переживала боль расставания. Всплыло непонятное раздражение и чья-то, уже вовсе нестерпимая, почти смертельная тоска, а еще понимание невозвратности. Скорее, даже не для них читала, для себя. Закончив, подошла к столу и вопросительно глянула на председателя комиссии. Оля часто видела ее по телевизору. Красивая, еще эффектная женщина, задумчиво, и слегка недоверчиво посмотрела на абитуриентку.

-Девочка,- показалось, что глаза актрисы, спрятанные за стильными очками, подозрительно блеснули.- Ты молодец. Поступай.

Сосед председательствующей согласно кивнул головой с величественными залысинами - Да, да, я буду на втором туре, Вас очень интересно будет послушать.- Он вернул Оле листок.

В гостиницу летела как на крыльях: "Надо же, кто мог подумать, прошла. Ура".

Алексей тоже удивлялся, не ее успеху, а своему настроению: "Это ж надо, десять лет прошло, ни разу не вспомнилось. Разошлись и разошлись. А тут, вон как зажгло. Может, зря не удержал, может, стоило отказаться? Глядишь бы и проскочили...

Нет, бесполезно жалеть. Да и как отказаться? Ты бы не смог. Как же, вся группа на задание, а ты в кусты".

Готовили их для работы в Африке, "Аденские кореша" по социалистическому лагерю тогда крепко поссорились с Генсеком, нужно было вправить кое-кому мозги. Был у их вождя родственничек с амбициями. Амбиции ему и вышибло, вместе с мозгами. "Ладно, чего уж теперь, проехали. - Вздохнул Леха. - Эка, вспомнил".

На музыкальный конкурс Ольга пришла с гитарой. Стоило только видеть, как скривило лица экзаменаторов, вообразивших, что придется слушать подражательное вытье малолетки под нестройные "три аккорда".

" Ну, держись, славяне". - Леху заело.

Ольга распахнула футляр и, вынув инструмент, провела по струнам: "Нормально, не стрясла".

И тут же, без перехода, выдала блюз "All your love", Гарри Мура.

Пройдя до места, вызвавшего у слушателей непроизвольную дрожь, внезапно оборвала. И, взяв аккорд, неожиданно запела совсем другое.

-Е-еха-ли цы-га-а-не. - Вещь, при кажущейся простоте, для исполнения сложна, и кто понимает, вокал оценит обязательно. А если ее к тому же грамотно аранжировать, вызывает не меньший интерес и искреннее переживание. Она играла, вкладываясь в музыку целиком, а голос, улетающий местами на три октавы, слушать без волненья мог только глухой с детства.

Закончив, остановилась: "Странно, молчат?"

Оля заметила вчерашнего мужика, с первого тура. Тот незаметно поднял вверх большой палец и, подбадривая, кивнул головой, предлагая спеть еще.

"Вот как? А из "Призрака оперы", арию, думаете - слабо? Партия дикая, но справилась, и не стыдно было, ничуть".

Дверь в коридор приоткрылась, там тоже слушали.

"Чего они молчат?- Уже с тревогой замерла, переводя дух, исполнительница.- Ну, раз не гонят, сыграем еще, чтобы на любой вкус".

Того, что прозвучало дальше, не ожидал никто, даже сама. После короткого, рваного вступления, зазвучали бесшабашно-отчаянные интонации Высоцкого.

- Я Як, истребитель..., - на пределе, в опасной близости от срыва.

И в конце, когда вышла на финальное.- Мир-р-р вашему дому. - Всем показалось, это он, сам, оборвал песню. - Слушатели замерли, борясь с пугающе зримым ощущением надвигающейся земли..., с неповторимой правдой его интонаций.

Сама, находясь под впечатлением вырвавшихся эмоций, наклонила голову, спрятала гитару в футляр и коротко спросила у комиссии.- Я пойду?

И тут взорвалось. Хлопали долго. Отдавая бумажку, профессор негромко посоветовал. - Оля, если к нам не пройдешь, обязательно иди в музыкальный, у тебя талант.

Ответила: Я подумаю и, стараясь не разреветься от удовольствия, ретировалась.

В коридоре ее остановил роскошный парень, сунул визитку.- Я, сын...

Он назвал известную в театральных кругах фамилию.- Позвони, составлю протекцию. Мой отец на третьем круге в комиссии слушать будет. Сдерживаясь, чтобы не послать "сынка" в адрес, обогнула толпу и прошла к выходу.

"Что это со мной? Почему такой холод идет от смазливых мужиков? Вообще, заметила, что боюсь их. Просто дикий страх с недавнего времени?" - Ольга недоумевала.

Домой ехала в раздумьях. "А может, прав старик. Может, действительно, в музыкальный?"

"...Стоп, не дергайся. Давай закончим с одним, после будет видно",- подкинул Леха здравую мысль.

Утро он встретил в отвратительном настроении. Перспектива жить в чужом теле, постоянно зависеть от прихотей ее сознания, желаний, стала невыносима.

"Она не виновата, а я чем провинился? Нагрешил? Так что? Ну, убили..., Я свое получил..., забирайте..., куда там дальше? Готов я. А так-то, зачем? Самое гнусное, если не давить ее сознание, ничего не сделаешь. Руку по собственной воле не поднять". - Короче, злой был, как черкес. Да и соседка поскучнела, детские мысли разбегались из крайности в крайность. То она хотела все бросить и уехать назад домой, то нарядиться, как на свадьбу.

"У нее, видишь ты, сегодня этюды. Задолбало". - Алексей отключился и тихо ненавидел всех. Себя, ее, весь мир. Кое-как добрались в институт. Снова нудная, парфюмерно-потная очередь. Она попыталась встряхнуться и привести себя в бодрое настроение.

"А, пусть творит, что хочет". - Он разглядывал портреты театральных корифеев, развешанные по стенам, и в происходящее не вникал.

-Ну-с, детка. Вы успешно прошли два тура, сегодня мы дадим вам задание..., исполнить сценку, экспромт.- Вальяжный мэтр с гривой седых волос снисходительно взирал на зеленую выскочку через круглые позолоченные очечки,

-Попытайтесь изобразить, к примеру, - он на секунду словно задумался, - грабителя банка. Вот мы, посетители и персонал, Вы - грабитель. За пять минут нужно сделать так, чтобы мы отдали Вам деньги. Взаправду.

Ольга растерялась, по молодости лет ей было невдомек, что талант, как правило, любят значительно меньше, чем посредственность. И нет для серости больше удовольствия, чем видеть поверженного удачника.

Задача казалась ей невыполнимой. Она и без того еле заставила себя прийти на экзамен. На душе скребли кошки. Плохо было. Тоскливо настолько, что хотелось выть. Она замерла, надеясь поймать кураж, но Лехе было все равно. - "Ее проблемы".

"Ничего, ни одной мысли. - Ольга представила, как поднимает руку, изобразив пистолет, тоненько говорит.- Спокойно, это ограбление".