Читаем без скачивания С видом  на счастье - Ксения Любавина

— Здравствуйте, Всеволод, — ответила я, подумав при этом: «Господи Иисусе, не дай бог…»

— Алла, я вот о чем вас хотел спросить, — начал он, — а сколько, например, будет стоить двушка такого же уровня, как эта однокомнатная на Ермака?

— Что, простите? — переспросила я, пытаясь прийти в себя.

— Ну, я хотел бы посмотреть еще и двухкомнатные квартиры.

Нет, он, часом, не охренел?! Какая к чертям с матерями двушка, когда до задатка осталось два часа?.. Я представила себе, как мне придется извиняться перед хозяйкой квартиры, которая при нас отказала другому покупателю, позвонившему в тот момент, когда мы уже договаривались о задатке. Представила, как потом буду вынуждена снова, словно жучка дворовая, мерзнуть у всяких разных подъездов, ожидая, когда его величество подъедут на своем распрекрасном «лексусе», по обыкновению опаздывая на показ из-за пробок, из-за каких-то своих неотложных дел, еще хрен знает из-за чего… Нет уж, брат, шалишь! Или будет по-моему, или не будет вообще никак!

Я прикрыла трубку рукой, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула и, наконец, собрав волю в кулак, заговорила строгим, официальным тоном:

— Всеволод Евгеньевич, поправьте меня, если я что-то упущу. Итак, вы посмотрели одиннадцать вариантов, включая квартиру по улице Ермака, за которую, если не запамятовали, вы собирались внести задаток в двенадцать часов дня. Верно?

— Ну-у… допустим… — произнес он не совсем уверенно.

— Отлично. Я проделала для вас колоссальную работу, нашла квартиру, которая вас устроила. Ведь она вас устроила, не так ли?

— Ну… да-а, — протянул он.

— И что в итоге?

Сева замялся, выпав, по всей видимости, в осадок. Повисла пауза.

Возможно, он собирался с мыслями, как бы так ответить этой нахальной риелторше, то есть мне, взявшей на себя смелость воспитывать клиента, который, как известно, всегда прав.

— Послушайте, Алла… то есть Алла Константиновна, — наконец заговорил он. — Я всего лишь задал вам вопрос: сколько стоят двухкомнатные квартиры аналогичного уровня и можно ли их посмотреть.

— Посмотреть — с какой целью? — не унималась я.

— Как — с какой? Чтобы купить.

— Такими темпами на поиски хорошего двухкомнатного варианта уйдет не менее трех недель. За это время квартира на Ермака будет продана. А где гарантия, что вам потом не захочется взглянуть еще на трехкомнатную квартиру?

— Ну и что? Это ведь ваша работа — показывать квартиры, — напомнил он мне о моих должностных обязанностях.

Ну все, чувак, молись! Сейчас ми фас бутем немношко убифать… Вся эта идиотская ситуация как нельзя лучше иллюстрировала бессмертную народную сагу про белого бычка. Пришла пора, однако, положить конец этой свистопляске, и я произнесла:

— Значит, так, Всеволод Евгеньевич, давайте резюмировать. Сегодня в двенадцать, то есть через два часа, должен состояться задаток по квартире на Ермака. Я даю вам час, чтобы все обдумать и принять решение. Ровно в одиннадцать я вам позвоню. Если вы подтвердите намерение купить эту квартиру, в двенадцать часов я жду вас в агентстве с паспортом и деньгами. Если же вы откажетесь от покупки, я ставлю точку в наших отношениях.

Положив трубку, я ощутила почти непреодолимое желание закурить. Напротив меня сидел Туманов, и я взмолилась:

— Андрюша, дай, пожалуйста, сигаретку.

— Не дам, — сурово ответил он, не отрывая близоруких глаз от монитора.

— Почему?

— Ты бросила, — напомнил он.

— Слушай, ты, потомок пленных фашистов… — напустилась было я на него, но Туманов не дал мне договорить:

— Слушай, Алка, перестань дергаться. Если из-за каждого ушлепка хвататься за сигарету, никакого здоровья не хватит. Сама ведь знаешь, что такие, как он, риелторов за людей не считают. Расслабься, этот клиентос не первый и не последний. На вот лучше конфетку.

Он протянул мне какую-то пошлую карамельку.

— Не хочу конфетку! Хочу сигаретку! — канючила я.

— Да нету у меня сигарет. Кончились. В киоск надо идти, да неохота.

— Скотенок!

Было грешно обижаться на Туманова, но я никак не могла успокоиться.

Меня колотило, точно в лихорадке, в голове крутились одни непристойные слова, которые мне хотелось сказать этому гаду Всеволоду Евгеньевичу. Я пошла на ресепшн и попросила у Олеси валерьяновых капель.

За распитием успокоительного меня застал Славик Белорецкий, ворвавшийся в кухню. Я вскрикнула от неожиданности и едва не выронила из своих трясущихся ручонок стаканчик с валерьянкой.

— Алла Константиновна! — радостно возопил голубоглазый отрок. — Мои покупцы твой «Болгарстрой» забирают! Сегодня вечером задаток! Под пять процентов! Мы с тобой богатые люди! — И выскочил из кухни.

Я присела на высокий стул, чтобы не упасть в обморок от наплыва чувств, и поставила стакан на столешницу. Жизнь, кажется, в очередной раз начинала налаживаться.

Это был один из самых дорогих «эксклюзивов» нашего агентства. Квартира площадью сто сорок квадратных метров располагалась в легендарном «Болгарстрое» — доме, возведенном строителями из дружественной Болгарии в довольно бойком месте, там, где Вокзальная магистраль подходила к площади Ленина. Бывают такие квартиры, которые по каким-либо причинам никому даром не нужны, и сколько их ни рекламируй, сколько ни расхваливай… Нет, справедливости ради следует заметить, что эта квартира была весьма недурна. Скажу больше, я за всю свою практику не видела ничего подобного. Дизайнер, явно не без таланта, используя головокружительную высоту потолков, четыре с половиной метра, организовал пространство ярусами, благодаря чему увеличилась полезная площадь квартиры и одновременно исчезло неприятное впечатление, будто проживаешь под сводами средневекового замка с привидениями. Больше в нашем городе таких квартир не было. Тем не менее за все три месяца этот мой «эксклюзив» не посетило ни единой души, как мы ни уговаривали состоятельных покупателей, забредающих в наш офис, хотя бы одним глазком взглянуть на чудо. Никто за корову цены не давал.

И вот наконец-то явился избавитель, и ясноглазый херувим Белорецкий принес мне эту благую весть, едва не выбив у меня из рук стакан с валерьянкой. Я вылила капли в раковину, и в кухне запахло как в стариковской квартире. Ну и пусть, сегодня мне все можно! Если со мной Господь Бог, то кто против меня?

Славик подкарауливал меня на рабочем месте. Его большие круглые глазенки от избытка эмоций стали еще больше и круглее, и весь он просто сверкал, светился и переливался, как рождественская елка.

— А что там с документами? — спросил он с детской непосредственностью.