Читаем без скачивания Любовный дурман - Вайолетт Лайонз

— А кто, интересно мне знать, посмеет остановить меня? — ухмыляясь, спросил он ужасающе надменным ледяным тоном.

— Я…

Чтобы ответить ему, ей пришлось собрать все свое мужество. Но напряжение, в котором она пребывала, оттого что силой удерживала его за рукав пиджака, придало ее голосу большую уверенность. Хотя у нее все трепетало внутри от отчаяния, страха и обиды.

— Да что ты говоришь? — процедил сквозь зубы Джордж, продолжая высокомерно и злобно смотреть на нее.

Софи изо всех сил пыталась не выказать того, что вызывал в ней его жуткий взгляд, хотя от испуга ей впору было провалиться сквозь землю. Она лишь вдавила ступни в мягкий коврик на полу, но пальцы рук не разжимала, упорно и смело глядя ему в глаза.

Джордж еще раз дернулся, пытаясь вырваться, но Софи не сдавалась.

— София! — взревел наконец он.

Ни разу в жизни Софи не слышала, чтобы ее имя произносили столь грубо и свирепо.

— Ты оторвешь мне рукав!

— Не оторву, если ты не прекратишь эту нелепую войну! — выпалила она. — Разве я многого требую от тебя, Джордж? Всего лишь прошу сказать мне, почему ты уходишь. Просто объясни…

Джордж не на шутку рассердился. Его лицо покраснело, ноздри расширились, он распрямился и стал как будто еще выше и шире в плечах.

— Я не обязан отчитываться перед тобой! — рявкнул он и дернулся к двери.

Софи не разжимала пальцев. В ней как будто проснулся дикий зверек, она лишь яростнее и крепче впилась в добротную ткань, хотя рука уже немела.

Трудно представить, как долго продолжалась эта глупая борьба. Потеряв наконец остатки терпения, Джордж грубо схватил Софи за запястье, с силой сдавил его и, когда она ослабила пальцы, высвободился из ее плена. Но в тот момент, когда он хотел откинуть ее на кровать и уйти, послышался глухой удар. Что-то выпало из внутреннего кармана его пиджака.

При этом лицо Джорджа исказилось от странного испуга, и он поспешно протянул руку к вывалившемуся из кармана предмету. Однако Софи опередила его, резко наклонилась и схватила упавшую на пол вещицу.

Это был бумажник. Темно-коричневый кожаный бумажник. И в нем определенно находилось нечто такое, что Джордж хотел от нее скрыть.

Действуя почти инстинктивно, потеряв всякий интерес к пиджаку Джорджа, Софи кувырком откатилась в сторону, крепко сжимая в руке портмоне. Потом вскочила на ноги, с победным воплем перепрыгнула через кровать и стала у дальней стены, переводя дыхание. Теперь, чтобы поймать ее, Джорджу пришлось бы попотеть — побегать за ней вокруг кровати.

— София! — угрожающе-предупредительным тоном крикнул Джордж. — Сейчас же… немедленно верни мне мою вещь, слышишь?

— И не подумаю! — отрезала она. Стоило идти до конца — вымучить его, отомстить…

Джордж стоял на месте, тяжело дыша, и пристально следил за малейшим ее движением. Его глаза потемнели и горели странным светом.

Софи окинула противника вызывающим взглядом, подняла вверх руку с бумажником, торжествующе помахала им в воздухе и в этот момент с ужасом заметила свое отражение в большом зеркале на створке шкафа. Она совсем забыла, что обнажена. Краска стыда горячим потоком хлынула к ее щекам.

Смущенно прикрыв грудь руками, быстро осмотревшись, она увидела на спинке кровати свой зеленый халат, схватила его и надела на себя.

— София, отдай мне бумажник! — грозным тоном повторил Джордж.

— Нет уж! — ответила Софи, прищуривая глаза. — Может, я и отдала бы его тебе, если б ты так не испугался. Теперь же, когда я знаю, что в нем есть нечто, для тебя очень важное, очень ценное, я сначала исследую его.

С трудом придерживая полы халата, она подошла к кровати и расстегнула бумажник.

Из него на смятую постель посыпались кредитные карты, визитки и какие-то записки. В одном отделе лежала пачка купюр — американских долларов и швейцарских франков. В другом — почтовые марки. А в третьем… пачка фотографий.

Софи не требовалось задавать вопросы, гадать… Она ясно поняла, что именно эти фотографии и не хотел показывать ей Джордж. Карточки были почти не видны, из кожаного кармашка выглядывала лишь тонкая полоска верхней из них.

Джордж смачно выругался. Но когда Софи подняла голову и окинула его возмущенным взглядом, он вдруг резко передумал останавливать ее. Вместо этого иронично ухмыльнулся и воскликнул:

— Что ж! Полюбопытствуй!

Софи растерянно моргнула.

А почему, собственно, не позволить ей взглянуть на мои любимые снимки? — подумал Джордж. Пусть посмотрит на Маргарет. На мою милую жену…

Действительно, из-за чего он так испугался минуту назад? Отчего не захотел, чтобы Софи узнала о Маргарет? Нет-нет, он вовсе не собирался скрывать от нее, что у него когда-то была жена.

Что же тогда вызвало в нем такую реакцию, такой протест?

Поразмышляв некоторое время, Джордж все понял. Ему принципиально не понравилось, что Софи собиралась узнать обо всем именно таким бесцеремонным образом…

К тому же он вообще ничего не собирался рассказывать ей о себе. Эта женщина была для него развлечением на одну ночь, не более того. Если бы она не проснулась так рано, то он спокойно ушел бы отсюда и, возможно, вскоре вообще забыл о ней.

Хотя… Это не вполне соответствовало действительности. София проснулась не так уж и рано. А он сам намеренно дождался ее пробуждения. Что-то удержало его сегодня в этой маленькой комнатке, не дало уйти, не оглянувшись…

— Ну же, взгляни на фотографии, дорогая моя, — резко сказал Джордж, видя замешательство Софи. — Ты так отчаянно боролась! Смотри же! Смелее!

Софи не двигалась. Она вдруг ясно ощутила, что не хочет знать, кто на этих карточках. На душе у нее стало безумно гадко, а руки ослабели и, казалось, были не в состоянии что-либо делать. Особенно доставать из кармана этого мерзкого бумажника тонкую пачку личных фотографий Джорджа…

— Неужели ты решила на этом остановиться, mein Schatz? — поддел ее Джордж язвительным тоном. — Ты дралась, как хищный зверь, а теперь, насколько я понимаю, струсила!

Если бы не его «струсила», Софи еще долго сомневалась бы, а потом и вовсе отказалась от мысли рассматривать снимки.

Теперь же, когда Джордж так ловко заставил ее делать то, чего ждал от нее, она уже не раздумывала. Даже не стала ломать голову над тем, почему его нежелание посвящать ее в свою тайну столь резко улетучилось.

Крепко завязав на талии пояс халата, Софи достала фотографии.

На первой из них была изображена маленькая девочка в ярком летнем платьице с большими карманами. Лет трех от роду. Она держала в руке забавную игрушечную собаку и улыбалась во весь рот. Ее серые глаза обрамляли темные густые ресницы.