Читаем без скачивания Причуда принцессы - Кэтрин Спэнсер

– Поторопись, а то ночь пройдет, – заметил он, ставя перед ней бутылочки масла и уксуса.

Натали доводилось ужинать при свечах в самых знаменитых ресторанах мира, среди дипломатов, глав государств и членов королевских семей. Еда готовилась лучшими поварами с международной репутацией. И все же она никогда не ела ничего вкуснее, чем эта простая итальянская трапеза.

Если бы Деметрио оставил электрический свет, а не зажигал свечи, то вино не блестело бы столь призывно в бокале, на стенах не танцевали бы причудливые тени, создавая иллюзию сказки, их голоса не понизились бы до хриплого шепота, и глаза не увлажнились бы…

– Я любила школу.

– А я ненавидел ее.

– Я засыпала с мечтой о завтрашнем дне.

– А я редко спал крепко и без ночных кошмаров.

Натали сжала руку Деметрио.

– Каких кошмаров?

– Таких, которые не улетучивались и при свете дня. – Его глаза гневно сверкнули, а губы сжались в тонкую линию. – Одну ночь я помню отчетливо, словно это было вчера. Меня разбудили жалобные крики. Несчастная молодая женщина молила моего деда, чтобы он пощадил ее мужа. Я пробрался в галерею и оттуда наблюдал за сценой. На вид ей было не больше двадцати, она стояла на коленях с отвислым, огромным животом – вот-вот могли начаться роды. Тогда я решил, что она безобразно толстая. Ее муж стоял рядом со связанными за спиной руками и пепельным лицом. «Я ношу его ребенка, – рыдала женщина. – У вас же тоже есть семья, дон Бертолуччи. Вы же знаете, что такое любовь! Вы же не станете лишать отца еще не родившегося ребенка?»

Натали замерла от ужаса. Ее кожа покрылась мурашками.

– И?..

Деметрио достал третью бутылку из шкафа, откупорил ее и разлил вино по бокалам.

– Ее мольбы могли поднять мертвых из могил. А мой дед лишь бесстрастно отвернулся, а его приспешники схватили несчастного и поволокли к машине.

Деметрио, не отрываясь, смотрел на искрящееся вино, охваченный жаром воспоминаний. Натали выросла в любви и заботе, в то время как его жизнь напоминала ад.

– Я никогда не узнал, что за преступление совершил бедолага, но его прощальный взгляд – взгляд раненого животного – преследовал меня во сне многие месяцы.

– Деметрио, сколько лет тебе было?

– Семь… восемь, не помню точно.

– Господи! Если бы твоя бабушка знала…

– Она знала, – перебил ее Деметрио. – Она обнаружила меня притаившимся в галерее. Может, я шумел или она не нашла меня в кровати, но я помню, как она подхватила меня на руки, отнесла в спальню и оставалась со мной до тех пор, пока я не уснул. На следующий день все было как обычно. Бабушка никогда не упоминала об этом инциденте… и я тоже.

– Почему она не взяла тебя и не покинула своего мужа-монстра?

– Потому что знала: он нашел бы ее везде и наказал бы.

Страдание, исказившее его черты, ранило Натали. Своим женским чутьем она угадала, что лишь любовь может стереть этот ужас из его памяти.

– Пойдем наверх, Деметрио, – пробормотала она, потянув мужчину за руку. – Покажи мне дом.

– Не думаю, что это хорошая идея, принцесса. Повинуясь внезапному порыву, Натали поцеловала мужчину.

– Доверься мне, – прошептала она.

Они быстро миновали фойе, поднялись по лестнице и очутились в комнате, где Деметрио жил ребенком и которую занимал сейчас. Натали догадалась об этом по висящей в открытом настежь гардеробе одежде и по старой узкой кровати. На столике у изголовья стояла лампа, освещавшая страницы раскрытой книги. Сквозь распахнутые окна в комнату проникало таинственное сияние далеких звезд.

Его спальня оказалась такой же аскетичной, как и другие комнаты. Лишь маленькие желтые дрожащие круги от пламени свечей, которые Деметрио захватил из кухни, оживляли интерьер.

– Вряд ли эта кровать подходит мужчине, – сказала Натали, вытягиваясь на узком ложе и раскидывая руки в разные стороны. – Смотри, я едва здесь помещаюсь.

Деметрио отвернулся к окну.

– Встань с кровати, принцесса, – изменившимся голосом попросил он. – Я знаю, куда ты клонишь. Не стоит.

Натали поймала его за руку и потянула к себе.

– Почему? – зашептала она. – Ты же знаешь, зачем мы здесь и чего мы оба хотим.

– Это неправильно.

Натали поднесла его руку к своему рту и начала выписывать языком круги по его горячей сухой ладони. Деметрио застонал, и через секунду они слились в поцелуе. Ее пальцы запутались в его кудрявых волосах, бедра приподнялись и прижались к его бедрам.

Капли пота выступили у него на лбу.

– Ведьма! – выпалил он, отстраняясь от Натали. – Поднимайся и отправляйся домой, пока я не забылся и не натворил бед.

Он тщетно пытался высвободиться из ее объятий.

– Нет, я хочу остаться с тобой. Пожалуйста, Деметрио не отсылай меня! Мы нужны друг другу, – шептала Натали.

– Только не теперь, когда ты пьяна, – настаивал мужчина.

Однако Натали была пьяна не от вина, а от желания. И не его поцелуи и ласки на утесе будоражили ее сознание, а фрагменты трагического прошлого, которыми он поделился с ней. Она прониклась каждым словом его рассказа. За столь минимальный срок они успели обменяться душами.

Натали торопливо сбросила с себя платье и нижнее белье.

Деметрио смотрел на нее в немом изумлении.

– Что, черт возьми, ты делаешь?

Натали бросилась к нему, обняла и поцеловала. Ее набухшие соски бесстыдно уперлись ему в грудь.

– Показываю, как сильно я хочу твоей любви, – сказала она. – Ты разденешься или мне раздеть тебя?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Деметрио зажмурился и отвернулся. Натали погладила его по щеке.

– Это станет самой большой ошибкой в нашей жизни.

Натали расстегнула рубашку Деметрио и покрыла поцелуями его грудь.

– Неужели ты считаешь это ошибкой? – спрашивала она между поцелуями. Когда она добралась до пояса его джинсов, Деметрио вздрогнул.

– Господи, Натали…

Она вела себя так, словно небеса забыли наградить ее стыдливостью при рождении. Страсть и любопытство подгоняли ее.

Деметрио застонал и схватил ее в объятия так внезапно, что задел лампу, и та упала на пол. Через секунду его одежда валялась на полу. Еще мгновение – и они уже лежали в кровати, покрывая друг друга короткими и жадными поцелуями.

– Это безумие, принцесса!

– Разве, любовь моя?

– Да, – Деметрио покачал головой.

Натали молча развела ноги. Сопротивление мужчины было сломлено, и он скользнул в жаркую женскую плоть.

– Я не хочу причинять тебе боль, принцесса.

– Ты не причинишь, – улыбнулась она, вытягиваясь, как струна. – Не смей останавливаться, или я умру.

Он закрыл ее рот своими губами, осторожно наваливаясь на нее всем телом. Она быстро уловила ритм и теперь следовала ему так легко, словно они репетировали это тысячу раз.