Читаем без скачивания Навеки - Джоанна Линдсей

Глава 9

Целых пять дней Розалин старалась не думать об ультиматуме, который предъявил ей Торн Бладдринкер. Она пыталась также забыть и то, что он делал с ней на кровати, но это было не так-то легко: за те несколько минут она почувствовала такое наслаждение, такое ни с чем не сравнимое удовольствие, что при всем своем желании не могла выкинуть это из головы. Она внушала себе, что во всем виновата ее повышенная чувствительность, но понимала, что обманывает себя — он пробудил в ней огонь.

А она до сих пор толком не знала, что он такое на самом деле.

Для нее было бы гораздо проще, если бы он был привидением. Некоторые до сих пор в них верят и клянутся, что их видели. Розалин же относила себя к многочисленному отряду скептиков, девизом которых было: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Она бы даже, наверное, поверила в пришельцев — ведь многие верили, что они существуют. Но бессмертный, проживший тысячу лет? Бессмертный викинг, заявляющий, что живет в мифической Валхале, которая в древнескандинавском эпосе была небесной обителью храбрых воинов? Нет, в такие небылицы она поверить не может.

Но тогда кто же он такой, Торн Бладдринкер? Изобретательный шутник, в распоряжении которого находится дорогостоящее оборудование, создающее полную иллюзию того, что он появляется, стоит ей только прикоснуться к мечу? Нет, это было не изображение. Тяжесть его тела, горячие губы — в этом не было ничего призрачного. И все же…

Розалин знала, как она может это проверить. Если это розыгрыш, то оборудование должно быть установлено в каждой ее комнате, даже в машине. Она не собирается перерывать весь дом, чтобы в этом убедиться. Это бессмысленно. Она лучше вывезет меч в какое-нибудь уединенное загородное местечко и там снова попробует вызвать викинга.

Но если он все равно явится? Тогда это будет доказательством того, что… что он по крайней мере не технический трюк. А что он такое в действительности, она спросит у него сама. Но если он снова явится к ней, если она решится на этот риск, то тогда ей придется вспомнить о его ультиматуме.

"Если ты вызовешь меня еще раз, то тебе придется удовлетворить все мои желания и потребности».

При одной мысли о том, что ей придется удовлетворять его желания, Розалин обдало жаром. Она уже готова была пожалеть, что ее отец внушил ей такие строгие правила морали, в результате чего в свои двадцать девять лет она все еще оставалась девственницей. Много ли найдется женщин ее возраста, которые могли бы заявить о себе то же самое? У нее была куча времени, чтобы подыскать себе друга в своем столетии и, уж конечно, моложе лет на тысячу.

Шестидесятые и семидесятые были годами сексуальной революции. В восьмидесятые женщины стали играть заметную роль в государственном управлении и почти добились равных прав с мужчинами. Менялось и отношение мужчин к роли женщин в обществе. Да, женщины, без сомнения, достигли многого, но в результате потеряли «настоящих джентльменов».

Бэрри являл собой типичный пример современного молодого человека, который пришел на смену благородной породе джентльменов. Он никогда не открывал перед ней дверь, не пропускал ее вперед, не усаживал за столик в ресторане и даже не провожал до дому. Он просто подходил туда, где они договаривались встретиться, и Розалин всегда сама платила за себя там, куда он ее приглашал. Это ей казалось вполне нормальным и естественным: она ведь принадлежала к поколению семидесятых, хотя ее взгляды на определенные жизненные вопросы были несколько старомодны.

Это последнее обстоятельство ужасно смущало ее, когда она решила выйти замуж за Бэрри. Розалин г ужасом думала о том, что ей придется рассказать ему о своей невинности в первую брачную ночь. Дело в том, что мужчины больше не надеялись взять в жены девственницу. И она могла ожидать от Бэрри по меньшей мере недоверия, а то и еще хуже — всяких шуточек и насмешек. Нет, она не собиралась изменять своим моральным правилам.

Бэрри, в свою очередь, никогда не пытался выяснить, почему она отказывается спать с ним. Он относил это на счет ее замкнутости и застенчивости и даже впрямую говорил ей об этом — что Розалин вполне устраивало. Впрочем, он был не настолько пылким женихом, чтобы попытаться во что бы то ни стало заполучить ее к себе в постель. В то время для Розалин такое отношение Бэрри было весьма кстати — он не настаивал и не сердил ее.

Однако с Торном Бладдринкером все было по-другому. Он поставил ей условия, весьма неприятные условия. Хотя ее бросало в жар при одной мысли заняться с ним любовью, она прекрасно понимала, что он назначил цену за информацию, которую она так желала от него получить, и эта цена — ее тело. Для нее такое условие было унизительным, оскорбительным, просто неприемлемым.

Если бы он попросил что-нибудь другое, она бы не раздумывая согласилась: это ведь все равно что купить редкую книгу по истории или оплатить дорогостоящий тур по историческим местам. И если уж быть совсем откровенной, то викинг заслуживал награды за свою услугу. Но заплатить своим телом, и в особенности своей невинностью? Это уж слишком, и Розалин прекрасно понимала, что он назначал такую непомерную цену только затем, чтобы она больше не выбывала его из Валхалы.

Стоило Розалин подумать об этом, как она снова начинала заводиться — ее прямо распирало от злости на мнимого призрака и досады на себя. Но туг ей на ум неожиданно пришла мысль: если он бросил ей вызов, то она тоже будет ставить условия и предъявлять ультиматумы. В конце концов она тоже имеет на это право. Приняв решение, Розалин набила продуктами огромную корзину для пикников, подхватила футляр с мечом и, погрузив все это в машину, отправились за город.

Покружив некоторое время по окрестностям, она наконец нашла подходящее место: у подножия холма, по обе стороны которого простирались золотистые поля пшеницы, раскинулась небольшая лужайка. Ее не было видно с дороги, и это было как нельзя кстати. Лужайка пестрела полевыми цветами, а неподалеку росли несколько невысоких раскидистых деревьев, чья густая крона обещала прохладную тень. Тишину и покой нарушали только порхание бабочек да легкий ветерок.

Вокруг, куда ни глянь, простирались поля, и не было заметно никаких следов цивилизации, а Розалин только этого и нужно было: она не хотела, чтобы викинга отвлекали хитроумные изобретения XX века. Ей было необходимо его полное внимание — во всяком случае, пока они не заключат между собой сделку.

Розалин пришлось два раза сбегать к машине: огромная корзина и футляр с мечом были для нее слишком тяжелы. Затем она раскинула под деревом покрывало, распаковала корзину и открыла футляр, стараясь пока не прикасаться к мечу.