Читаем без скачивания Искушение ворона - Дмитрий Вересов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот почему Кэт, сотрудница отдела прогрессивных технологий ФБР, предпочитала страдать молча, из опасений разделить судьбу Джейн Даймон, старшего менеджера фирмы «Перфоменс корпорейшнз», которая будет обязана по решению суда, опубликованному во вчерашних газетах, выплатить своему сотруднику, «жертве сексуальной агрессии», ни много ни мало, а полмиллиона долларов.
А ведь как хотелось Кэт, надев юбку покороче, благо ноги позволяли, войти к нему в кабинет, сесть напротив, на манер этой стервочки Шерон Стоун, и сказать ему, глядя в глаза: «Может, девушке нескромно говорить об этом первой, но, пойми, не я это говорю, а моя любовь к тебе…» И еще что-нибудь в таком духе. А потом она подойдет к нему, спихнув крутым бедром пухлую папку со стола…
Про кого это она? Кончено, про Питера Дубойса из Девятого отдела. Про кого же еще? Какой красивой парой они бы могли быть! Оба блондины, высокие, стройные. На них бы оборачивались на улице. Старички бы улыбались и вздыхали грустно, вспоминая молодость. А какие у них могли быть детишки? Но… Sexual harassment! Что она могла? Встретить Питера Дубойса в коридоре и спросить: «Как дела?» Что еще? Обменяться взглядами? А может, он точно так же прочитал в газете о главном сержанте армии США Стивене Макфаррене, которого недавно обвинили в сексуальном домогательстве сразу семь женщин-военнослужащих, и теперь его карьера и материальное благосостояние под большим вопросом? Прочитал и решил не рисковать.
«У нас в Америке секса нет», – сказала про себя Кэт, повторив, сама того не подозревая, знаменитую фразу госпожи Ивановой на телемосту «Россия – Америка». Что такое секс, каждая из них понимала по-своему, но и та и другая знала, что любит именно данного мужчину… Тем более, если он как раз входит в ее кабинет…
Когда Питер получил назначение в Девятый отдел, он догадывался, что ему, амбициозному выскочке и желторотому честолюбцу, как его за глаза уже окрестили старейшины отдела, обязательно всучат самое поганое расследование, самый гиблый и нераскрываемый «глухарь».
Собственно, так и вышло.
Дело об убийстве Лопса и Фэрфакса терли так и этак почти полгода. И уж было почти списали на одного международного террориста, но тут возьми да случись в Бюро смена высшего руководства, причем такая смена, что новый шеф ФБР в отличие от прежнего не только не благоволил к отделу, а совсем наоборот, ревниво следил за малейшими срывами в работе… И вообще ходили слухи, что новый шеф имеет в своей голове тайные планы отдел в нынешнем виде разогнать и поэтому только и ждет больших проколов… А версия с турецким террористом настолько не понравилась новому начальству, что закрыть и спихнуть дело в архив, как хотело руководство отдела, никак не получалось…
Питер дал себе зарок, что дело раскроет.
Раскроет, потому как, если с расследованием этим не получится, то и карьера его в отделе вряд ли состоится. А в планах Питера значилась быстрая, стремительная карьера. Иные варианты для него, выходца из небогатой эмигрантской семьи, окончившего университет по бесплатному гранту Конгресса США, исключались начисто. Расчет у Питера был один – на мощный форсаж при раскрытии первого же, заведомо безнадежного дела…
И он просто вгрызся в это расследование.
Ричард Чивер, начальник Девятого особого отдела ФБР, считал, что человеческий характер зависит от состояния внутренних органов. Например, свою вечернюю раздражительность он считал следствием гипертонии. Днем он еще держался, сидел в кабинете, перебирал бумаги, слушал отчеты подчиненных. Но к вечеру сначала мелкими пузырьками, потом небольшим водоворотом и наконец громким клокотанием закипало в нем раздражение на пассивных и активных сотрудников, на нового шефа ФБР, на весь свет.
Вот в такой вечер, в самом конце рабочего дня, он вызвал к себе Питера Дубойса. Вызвал, а потом подумал: зачем? Что он хочет услышать от этого агента? Отменить… Но Дубойс уже был тут, ждал приема.
– Присаживайтесь, Питер.
Чивер указал на стул, хотя тут же подумал, что надо бы оставить агента стоять, а самому сделать вид, будто читает важный документ. Пусть бы помялся, потоптался.
– Как продвигается ваше дело? – спросил он после паузы.
– Проводятся штатные мероприятия. Опрошено около двух сотен свидетелей, пересмотрено около ста кассет видеонаблюдения…
– Есть позитивные результаты?
– Скорее негативные. Практически установлено алиби главного подозреваемого. Свидетели утверждают, что в день убийства с двух до половины третьего дня Денкташ обедал в ресторане отеля, а в начале шестого разговаривал по телефону на виду у всех, стоя на балконе своего номера. В свою очередь, данные видеонаблюдения свидетельствуют, что в этом промежутке из гостиницы он не выходил…
– Выскользнул через служебный вход, сделал свое черное дело и вернулся.
– Но шеф, от «Харбор-Корт» до бунгало Фэрфакса более часа езды.
– Значит, быстренько сделал свое черное дело…
– Но «линкольн», взятый Денкташем напрокат, не пересекал границ дачного поселка Джоппа-Магнолия…
– Господи, Питер, да он попросту воспользовался другим автомобилем. В конце концов, мог прикатить на быстроходном катере! Еще что-нибудь?
– Да, некоторые странности. В протоколе, составленном местными копами при первичном досмотре автомобиля с трупом подозреваемого, в числе обнаруженных там предметов значилась некая «папка с документами». В протоколе фэбээровцев никакой папки уже не фигурировало. Исчезли и все документы из персонального компьютера Фэрфакса…
– Я в курсе, Питер. Документы были изъяты представителями Совета национальной безопасности при президенте, как содержащие государственные тайны. Я с ними ознакомился, и, уверяю вас, там нет ничего, что могло бы пролить свет на обстоятельства убийства…
– Но в деле также отсутствует протокол вскрытия Денкташа. Только стандартное свидетельство о смерти…
– И что в нем сказано?
– Обширный инфаркт.
– Ну так и какого еще протокола вам надо?!
– К сожалению, прошло слишком много времени, и повторное вскрытие может оказаться нерезультативным.
– Нерезультативным?! О каком это результате вы говорите? У вас есть какие-нибудь предположения на сей счет?
– Да. Я думаю, Денкташ никого не убивал, вернее, не убивал Фэрфакса и Лео Лопса. Его самого убили.
– Бедный маленький террорист, на совести которого всего-то несколько десятков человеческих жизней! Я сейчас расплачусь от жалости!
– Я знаю, что у него руки в крови по самые плечи, но именно этих убийств он не совершал.
– Может, вы уже знаете, кто их всех убил? Нет?! Удивительно! А я полагал, вы все знаете! Как же так?! Я думал, вы с присущим вам богатым воображением расскажете мне, что этих несчастных прикончил президент США. Вам не показалось странным, что убийство совпало с началом его избирательной кампании? Нет?! Просто не узнаю вас, Питер! Теряете форму!
Чивер раскраснелся от чересчур активной жестикуляции и повышенного тона.
Дубойс выдержал истерику шефа с полным хладнокровием и, когда тот сделал паузу, чтобы глотнуть воздуха, спокойно заметил:
– Подозревать нашего президента, сэр, у меня нет никаких оснований. Однако по роду службы Фэрфакс имел постоянные контакты со многими высокопоставленными политиками, и нельзя исключать, что безоблачные отношения были у него не со всеми. Возможно, документы, конфискованные эсэнбэшниками…
– Довольно! – Чивер грохнул кулаком по столу. – Дались вам эти документы! Думаете, раз у высшего начальства в фаворе, так вам теперь все позволено?! Не туда смотрите, Дубойс! Лично я на службе пережил шесть директоров, переживу и седьмого…
Поняв, что ляпнул что-то не то, Чивер осекся. Плеснул в стакан немного воды, глотнул и немного успокоился.
– Послушайте, Питер. Как у вас складываются отношения в нашем отделе?
– Нормально. Одинаково ровные со всеми сотрудниками.
– Одинаково ровные, – опять передразнил Чивер. – Конечно, ваше поколение не знает, что такое настоящая мужская дружба. Вы все как терминаторы, как киборги. Служебные инструкции, правила, распорядок… А когда один агент ФБР подставляется под пулю, чтобы прикрыть другого, потому что знает, что у того жена вот-вот родит… Эта история не про вас. Это не прописано в инструкции. Да. Старина Глоуб…
Начальник Девятого отдела задумался. Он, конечно, не стал рассказывать Питеру Дубойсу, как через несколько лет, когда давно зажила рана агента Глоуба, Ричард Чивер умело подставил его в одном скользком деле, даже не посоветовавшись со своей совестью. Что делать? Интересы карьеры! Тогда он подставился под пулю сам, потом его подставили самого. Такая у них работа. Тем более жена уже ждала второго…
– Ну хорошо, Питер, продолжайте. Я вас слушаю.
– Я составил перечень лиц, которые в последнее время пересекались с Фэрфаксом. Список получился довольно внушительным.
