Читаем без скачивания Копия (СИ) - Алиса Гордеева

— Ой, и вы туда же! — обрадовавшись, что гость  все же проявил интерес  к беседе с ней, Хилдер не сразу сообразила, что волновала его мысли другая. —  Это избитая песня, Адам. В роду Ларуса все женщины рыжие и похожие одна на другую. Так что наша Энн — вылитая бабушка.

— А у Ларуса только одна дочь? — наклонив голову в сторону девушки и вложив в вопрос максимум обаяния, спросил Адам.

— Да, — прошептала Хилдер, тая под обворожительным взглядом. — Энни — единственная. Но все говорят, что мы похожи.

Адам промолчал, наградив Хилдер снисходительной улыбкой. Похожи... Теперь-то он твердо понимал, что это значит...

За перешептованиями молодой человек чуть не упустил из вида Энн, которая, извинившись, встала из-за стола и отправилась к себе. Правда, сделав всего  пару шагов,  остановилась и обернулась. Закусив слегка костяшку указательного пальца, словно только что вспомнила о чем-то,  с улыбкой она  обратилась к гостю:

— Адам, если вы не передумали, минут через тридцать лошади будут готовы.

Адам кивнул и хотел было ответить, как вновь суровый голос Ларуса его опередил:

— Энн, думаю верным будет для Адама оседлать Гавроша, а ты возьми Странника. И, дочка, далеко не отъезжайте, хорошо?

Девушка кивнула и убежала, а ее отец устремил свое внимание к Адаму:

— Гаврош при всем своем спокойствии в резвости не уступает Страннику. Уверен, вам понравится!

— Не сомневаюсь, — согласился мужчина.

— Вы не подумайте ничего такого, — поспешил оправдаться Ларус. — Просто без должной подготовки седлать Странника опасно. А так вы сможете оценить коня со стороны.

Спустя полчаса  по поручению отца Петер проводил гостя к конюшне, где его должна была ожидать Энн. Вот только девушки нигде не было  видно.

— Вы подождите здесь, а я сейчас сгоняю за сестрой, — разволновавшись, засуетился мальчишка. — Ее, наверно, Хил отвлекла.

Парнишка убежал, а Адам не преминул воспользоваться ситуацией   и набрал Ангура.

— Видел ее, Ясин? — вместо приветствия выпалил друг.

— Видел, Ангур, — согласился Адам, шагая вдоль пустых загонов. — Только никак не могу понять, как такое возможно.

Большинство лошадей в это время находились на улице, отчего внутри конюшни было весьма тихо и спокойно. Адам медленно продвигался вглубь здания,  мягко, почти беззвучно  ступая по деревянному покрытию.

— И я не могу, — выдохнул на том конце мужчина. — Что делать теперь собираешься?

— Не знаю, брат, не знаю, — задумчиво ответил Адам, остановившись метрах в десяти от денника, где еще вчера Ларус показывал ему  коня. Но его  внимание привлек не он, а  тихий  голос, ласково напевающий знакомую с детства мелодию.

— Я перезвоню!

Сбросив вызов, Адам сделал еще несколько шагов по направлению к стойлу и замер.

Хрупкая девчонка стояла, прислонившись лбом к морде Странника и с нежностью поглаживая того, напевала ему детскую песенку.

Бесстрашная, отважная, сумасшедшая и очень глупая!  Была бы воля Адама, он и близко бы больше не подошел к этому  строптивому жеребцу. Свежи в памяти были его раздувающиеся ноздри и неуправляемые копыта...  И уж точно  ворковать с конем Адам стал бы в последнюю очередь.

— Что ты делаешь? — грозно спросил он, наблюдая, как от неожиданности девчонка вздрогнула и замолчала. А потом подняла на него искрящийся взгляд, наполненный трепетной нежностью, и улыбнулась.

— Успокаиваю его, — тихо, почти шепотом ответила Энн.

— Нет, ты балуешь животное и даешь ему право полагать, что главный здесь он, а не ты! — выплюнул Адам.

— Так ли важно, кто из нас главнее? — искренне недоумевала девчонка. — Разве может привязанность строиться на таком глупом принципе?

— Привязанность? — переспросил Адам. — Какая к черту привязанность? Это конь! Животное! А ты ему колыбельные поёшь!

— Его гораздо проще уговорить сделать что-то, нежели заставить, — взгляд Энн уже пылал от негодования. — И если вы думаете иначе, мне вас жаль!

— Взбалмошная девчонка! — прорычал Адам на арабском, возмущенный дерзким поведением Энн.

— Я передумал, — вновь перейдя на английский, решительно заявил он. — Наш договор больше не имеет значения!

— Вы о прогулке? — никак не умолкала девушка. — Это и к лучшему! Странник скинет вас с себя в первую же минуту! Он терпеть не может самовлюбленных и заносчивых типов!

— Нет, Энн! Я говорил не о прогулке! — зло щурясь,  парировал Адам. — Завтра же конь отправится туда, где отныне ему место!

Адам стремительно развернулся и направился к выходу. Еще не хватало ему,  алмазному королю и эмиру провинции Ваха, терпеть оскорбления из уст невоспитанной девчонки.

— Погодите, Адам! — донеслось ему в спину. — Простите!

Только гордый Адам Ясин Ибн Аббас Аль-Ваха не привык менять своих решений! Тем более повинуясь капризам женщин. Уверенной походкой он покинул здание конюшни, а через некоторое время и дом Ларуса Хаканссона.

— Подготовьте коня к отправке, — сухо заявил он хозяину дома перед отъездом. — В среду за ним приедут.

8. Вулкан

Энн

— Идиотка! Какая же ты идиотка, Энн! Что ты ляпнула этому богачу, чтобы он так резко решил уехать? И ладно бы просто уехать!

Уместив ладони на затылке, Хинрик ходил кругами вокруг растерянной девушки.

— Хинрик, – предупреждающе рявкнул Ларус. — Выбирай слова! Все-таки с сестрой говоришь!

Все, за исключением Оскара, которого забрал Кристоф к себе до вечера,  собрались в гостиной. Минут десять назад  разгоряченный и злой Адам сел в  такси и покинул пределы деревни, толком не объяснив мотивов своего решения.

— А кто она, пап? Кто? Растяпа, пустоголовая курица, эгоистка! — Хинрик резко остановился возле Энн и дернул ее за плечо. — Что сложного было в конной прогулке? Села на лошадь и вперед! Неужели опять свой дерзкий язык не смогла приструнить?

— Хинрик, — грозно крикнул Ларус. — Ты забываешься, сын!

— Да пошло всё к черту! Надоело!

Юноша выбежал в прихожую, схватил дождевик и, громко хлопнув дверью, ушел. Ему нужно было остыть. Энн понимала это, как и то, что сейчас говорить с братом было бесполезно.

— Энни, что произошло? — ласково спросила Арна, пока Ларус, взбешенный поведением сына, смотрел в окно  на его удаляющуюся в сторону конюшен фигуру.

— Этот Адам просто чокнутый, мам! Я была со Странником, как обычно пела ему и готовила к выходу, как заявился этот... — Энн в холостую открывала рот, пытаясь подобрать подходящее определение для мужчины, но никак не могла. — Взбеленился на меня за  пение, начал упрекать, что неправильно обращаюсь с животным, а потом просто ушел.

Отчего-то в уголках ее глаз заблестели слезы. Энни было обидно, что мужчина  так грубо и импульсивно  повел себя с ней, а еще очень стыдно перед братом... Хотела она того или нет, но Хинрик только что  лишился своего единственного друга,  и, как ни крути, вина была на плечах Энн.

— Ничего страшного не случилось, Энни, — отозвался Ларус. Его внимание все также было сосредоточено за пределами дома. — Месяцем раньше или месяцем позже — какая разница, когда Странник покинет нас. Да и в лице Адама  мы не потеряли друга, поскольку таковым он нам стать не успел.

— Но Хинрик, — попыталась возразить Энн. Ее милое сердечко разрывалось на части, представляя, как больно сейчас было брату.

— Хинрику пора взрослеть, дочка! — оборвал отец. — Завтра утром возвращаешься в город. Ни к чему лишние рыдания и прощания. Поняла?

— Одна? — сдерживая слезы, спросила Энн. — Хилдер обещала родителям задержаться на пару недель. Я думала тоже...

— Значит одна, — рявкнул Ларус и, хлопнув тяжелой ладонью по подоконнику, развернулся к девушке. — Я как чувствовал, что не стоило тебе приезжать. Как чувствовал...

Уже на следующее утро, наспех попрощавшись,  Энн благополучно отправили в город.

Так и не успев вдоволь наиграться с Оскаром, нагуляться с Петером  и,  как следует, попросить прощения у Хинрика, она ехала по серой пустынной дороге навстречу одиночеству.  Позади оставался дом, лучшая подруга и Странник, к которому ей так и не хватило смелости зайти перед отъездом.