Читаем без скачивания Том 7. Стихотворения, очерки 1925-1926 - Владимир Маяковский

[1926]

Московский Китай*

Чжан Цзо-лин       да У Пей-фу            да Суй да Фуй —разбирайся,     от усилий в мыле!Натощак    попробуй        расшифруйпутаницу     раскитаенных фамилий!

Эта жизнь     отплыла сновиденьем,здесь же —      только звезды            поутру утрут —дым  уже    встает над заведением:«Китайский труд».Китаец не рыбка,не воробей на воротах,надо   «шибака»ему работать.Что несет их      к синькам          и крахмалам,за 6 тысяч верст       сюда          кидает?Там  земля плохая?        Рису, что ли, мало?Или  грязи мало       для мытья           в Китае?Длинен всегдадень труда.Утюг сюда,утюг туда.Тихо здесь,     коты        лежат и жмурятся.И любой    рабочий        защищен.А на родине      мукденцы          да маньчжурцы…Снимут голову —        не отрастишь еще.Тяжело везде,да не надо домой,лучше весь деньгладь   да мой!У людей    единственная           фраза на губах,все одно и то же,        явь ли,           или сон:— В пятницу      к двенадцати            пять рубах! —— В среду     к обеду        семь кальсон! —Не лучший труд —бумажные розы.Мальчишки орут:— У-у-у!    Китаёзы! —Повернется,      взглядом подарив,от которого      зажглось          лицо осеннее…Я    хотя   совсем не мандарин,а шарахаюсь      от их косения.Знаю,   что — когда        в Китай            придут               октябрьские повторыи сшибется      класс о класс —он покажет им,       народ,          которыйкосоглаз.

[1926]

Передовая передового*

Довольно     сонной,        расслабленной праздности!Довольно     козырянья         в тысячи рук!Республика искусства          в смертельной опасности —в опасности краска,         слово,            звук.Громы    зажаты       у слова в кулаке, —а слово    зовется       только с тем,чтоб кланялось       событью           слово-лакей,чтоб слово плелось         у статей в хвосте.Брось дрожать       за шкуры скряжьи!Вперед забегайте,        не боясь суда!Зовите рукой      с грядущих кряжей:«Пролетарий,      сюда!»Полезли    одиночки         из миллионной давки —такого, мол,        другого         не увидишь в жисть.Каждый    рад      подставить бородавкипод увековечливую         ахровскую кисть.Вновь   своя рубаха        ближе к телу?А в нашей работе        то и ново,что в громаде,       класс которую сделал,не важно     сделанное          Петровым и Ивановым.Разнообразны       души наши.Для боя — гром,        для кровати —              шепот.А у нас    для любви и для боя —              марши.Извольте    под марш         к любимой шлепать!Почему    теперь       про чужое поем,изъясняемся      ариями         Альфреда и Травиаты?И любви    придумаем         слово свое,из сердца сделанное,         а не из ваты.В годы голода,       стужи-злюкиразве   филармонии играли окрест?Нет,  свои,     баррикадные звукинашел   гудков      медногорлый оркестр.Старью    революцией         поставлена точка.Живите под охраной         музейных оград.Но мы   не предадим         кустарям-одиночкамни лозунг,     ни сирену,            ни киноаппарат.Наша  в коммуну       не иссякнет вера.Во имя коммуны        жмись и мнись.Каждое    сегодняшнее дело            меряй,как шаг    в электрический,           в машинный коммунизм.Довольно домашней,         кустарной праздности!Довольно     изделий ловких рук!Федерация муз       в смертельной опасности —в опасности слово,         краска            и звук.

[1926]

Взяточники*

Дверь. На двери —         «Нельзя без доклада».Под Марксом,       в кресло вкресленный,с высоким окладом,         высок и гладок,сидит   облеченный ответственный.На нем    контрабандный подарок — жилет,в кармане —      ручка на страже,в другом    уголочком торчит билетс длиннющим       подчищенным стажем.Весь день —      сплошная работа уму.На лбу —     непролазная дума:кому   ему     устроить куму,кому приспособить ку̀ма?Он всюду     пристроил         мелкую сошку,везде   у него      по лазутчику.Он знает,    кому подставить ножкуи где  иметь заручку.Каждый на месте:невеста —в тресте,кум —в Гум,брат —в наркомат.Все шире периферия родных,и   в ведомостичках узкихне вместишь      всех сортов наградных —спецставки,      тантьемы,          нагрузки!Он специалист,       но особого рода:он      в слове     мистику стер.Он понял буквально         «братство народов»как счастье братьев,         тёть             и сестер.Он думает:     как сократить ему штаты?У Кэт   не глаза, а угли…А, может быть,       место         оставить для Наты?У Наты формы округлей.А там   в приемной —         сдержанный гул,и воздух от дыма спирается.Ответственный жмет плечьми:              — Не могу!Нормально…      Дела разбираются!Зайдите еще      через день-другой… —Но дней не дождаться жданных.Напрасно     проситель         согнулся дугой.— Нельзя…      Не имеется данных! —Пока поймет!      Обшаркав паркет,порывшись в своих чемоданах,проситель     кладет на суконце пакетс листами     новейших данных.Простился.     Ладонью пакет заслоня— взрумянились щеки-пончики, —со сладострастием,         пальцы слюня,мерзавец    считает червончики.А давший     по учрежденью орет,от правильной гневности красен:— Подать резолюцию! —           И в разворот— во весь! —       на бумаге:           «Согласен»!Ответственный       мчит          в какой-то подъезд.Машину оставил        по праву.Ответственный       ужин с любовницей ест,ответственный       хлещет «Абрау».Любовницу щиплет,         весел и хитр.— Вот это     подарочки Сонечке:Вот это, Сонечка,        вам на духи.Вот это    вам на кальсончики… —Такому    в краже рабочих тыщдля ширмы октябрьское зарево.Он к нам пришел,        чтоб советскую нищьна кабаки разбазаривать.Я   белому    руку, пожалуй, дам,пожму, не побрезгав ею.Я лишь усмехнусь:         — А здорово вамнаши   намылили шею! —Укравшему хлеб       не потребуешь кар.Возможно     простить и убийце.Быть может, больной,          сумасшедший угарв душе    у него       клубится.Но если    скравший        этот вот рубльладонью    ладонь мою тронет,я, руку помыв,       кирпичом ототрупоганую кожу с ладони.Мы белым     едва обломали рога;хромает    пока что        одна нога, —для нас,    полусытых и латочных,страшней     и гаже        любого врагавзяточник.Железный лозунг        партией дан.Он нам    недешево дался!Долой присосавшихся          к нашим              рядами тех,   кто к грошам         присосался!Нам строиться надо         в гигантский рост,но эти   обсели кассы.Каленым железом        выжжет наростпартия    и рабочие массы.

[1926]