Читаем без скачивания Это (не) твой ребенок (СИ) - Григ Гала

Катя утром не появилась на лекциях. Даша с Настей только плечами пожимали. С тех пор, как Катя вышла замуж, подруги меньше общались. Она не доверяла им свои секреты.

Марина почувствовала укор совести: она ведь тоже стала редко интересоваться жизнью подружек. Весь мир сузился до ожидания малыша и мыслей о Павле. Все остальное поблекло, утратило значение, стало неинтересно.

Катерина появилась к концу последней пары. Она была бледна. Молча подошла к Марине:

— Вот и все, — без грусти, устало произнесла она. Отлежусь до возвращения Бори с работы. Главное, ты не проговорись.

— Ты все-таки сделала это? — с укором произнесла Марина.

— Нет, буду пухнуть, как ты, — ирония сквозила в словах, появились даже презрительные нотки.

Марина отошла, ничего не сказав в ответ. От Кати повеяло чем-то холодным, неприятным, оставаться рядом с ней было тяжело.

— Девчонки, я к вам в гости. Не выгоните? — девочки жили на съемной квартире, и Катерина отправилась к ним — отлежаться, как выразилась она. Девушки удивились: Катя давно не заходила к ним. Но расспрашивать ни о чем не стали, знали — не ответит.

Придя домой, Марина не могла успокоиться:

— Все-таки она сделала это! В голове не укладывается, как можно убить своего ребенка. Конечно, бывают разные ситуации. Но не у Кати. Боря так хочет детей. В нем инстинкт отцовства развился еще в юности. Не случайно он не допустил, чтоб меня отправили в детский дом.

А Катя… Она стала другой. До замужества это была добрая, отзывчивая девушка. Мы понимали друг друга. Сейчас все куда-то исчезло. А может, это я изменилась?

Марина подошла к зеркалу. Ее располневшая фигура не привела ее в отчаяние. Она повертелась вправо, влево, с удовольствием разглядывая свой выпуклый животик, и осталась довольна своим отражением.

Слова Катерины, слегка обидевшие ее, тем не менее не расстроили молодую женщину. Она носила в себе маленькое существо, и изменение фигуры не расстраивало ее. Наоборот, радовало по мере увеличения объемов. Ведь это свидетельствовало о приближении счастливого момента — рождения ребенка.

— Надо купить более свободное платье. Нет, лучше комбинезон для беременных. Хочу выглядеть привлекательно.

Маринка открыла ноутбук. Выбрать подходящую модель не составило особого труда. Она сделала заказ с пометкой срочно и доставкой на дом. Хотелось встретить мужа в обновке. Главное: увидеть на его лице восторг, доказательство, что она по-прежнему ему нравится, что он по-прежнему любит ее.

Отвлек от приятных мыслей резкий телефонный звонок. Последнее время она возненавидела этот архаический звук. По стационарному телефону им практически никто не звонил. Поэтому она напряглась:

— Неужели опять? — Поднимать трубку не стала. — Кому надо, перезвонят по мобильнику.

Но телефон, на секунду заглохнув, буквально взорвал тишину квартиры. Его противные гудки приводили молодую женщину в отчаяние. Она боялась услышать те страшные слова, после которых хотелось скорее увидеть Павла и услышать его заверения в любви и преданности.

Когда звонки повторились в третий раз, Марина не выдержала. Затаив дыхание, сняла трубку.

— Боишься?! И правильно. Не устану повторять: Он мой. Только мой. Особенно сейчас… — и гудки, гудки, гудки.

Марина, словно остолбенев, стояла с трубкой в руке. Вдруг отбросила ее со страхом, словно сжимала не кусочек пластмассы, а мерзкое опасное существо. Во взгляде был не просто страх. Панический ужас охватил ее.

— Неужели правда? Не может быть! Он всегда так нежен, внимателен, заботлив. Так не бывает. Если бы это было правдой, Павел бы выдал себя необычным поведением. Хотя…

Звонок в дверь вернул ее к действительности.

Сколько простояла она, стоя у окна и предаваясь терзающим душу мыслям, сообразить не могла. По всей видимости, достаточно долго. Ведь настойчиво звонил в дверь курьер, уже доставивший посылку с комбинезоном.

Марина не испытала радости от получения обновки. Даже примерить ее не было желания. Отправив пакет в шкаф, она быстро оделась и вызвала такси.

Павел удивился появлению жены в офисе. Когда девушка из приемной сообщила ему о приезде Марины, он, оторвавшись от документов, поспешил встретить жену.

— Мариша, что случилось? Почему ты здесь? Я освобожусь только через час.

Она смотрела на него глазами обиженного ребенка.

— Паша… Ты меня любишь?

Он улыбнулся, обнял жену:

— Малыш, что с тобой? Ты для меня всё. Я тебя обожаю.

— У тебя никого нет?

— Ты о чем?

— Ну… у тебя есть другая женщина?

— Маринка, с чего ты взяла? Успокойся, нет у меня никого, кроме тебя и нашего малыша, — он нежно погладил ее по животу.

Она расплакалась, прильнула к его груди и впитывала его запах, такой родной и знакомый.

Обеспокоенный поведением жены, Павел отложил все дела и вместе с ней поехал домой. По дороге, припарковав машину у обочины, неожиданно привлек Маринку к себе:

— Маняша, — она вскинула на него глаза. Он так давно не называл ее так. — Я не случайно назвал тебя детским именем. Ты сейчас похожа на маленькую девочку, терзаемую какими-то ужасными мыслями. Что с тобой происходит последнее время?

— Ничего, Паша. Просто я очень люблю тебя. Мне страшно потерять твою любовь… Я такая некрасивая.

— Глупышка моя, я не знаю женщин прекраснее и милее тебя. Ты и представить себе не можешь, насколько дорога мне.

— Даже вот такая? — взгляд на живот.

Павел прижался ухом к ее животу:

— Я хочу его услышать, почувствовать.

Момент был трогательный. У Маринки появилась несмелая, но счастливая улыбка. И, словно чувствуя торжественность ситуации, крохотный комочек внутри ее заворочался, подавая знак: я здесь, я с Вами.

— Господи, как я счастлив! — шептал Павел. — Сколько еще осталось?

Марина поняла его вопрос:

— Меньше четырех месяцев, — в голосе радость, гордость и все возрастающая уверенность в искренности его чувств и слов. В его любви.

Нежность, переполняющая Павла, была искренняя. Так вести себя мог только мужчина, любовь которого была безгранична. Марина затихла в его объятиях, успокоилась и еле слышно произнесла:

— А почему ты остановился?

— Не мог дотерпеть до дома. Очень хотел обнять тебя… вас!

— Признайся, ты не стесняешься меня… вот такой, — вспомнились обидные слова Катерины, брошенные с презрением, — распухшей.

— Если ты не прекратишь подобные разговоры, я на руках вынесу тебя из машины и буду орать во весь голос, что ты самая прекрасная. — Павел шутя приоткрыл дверцу.

Марина и впрямь испугалась:

— С тебя станется! Прекрати.

— А знаешь, мне что-то совсем не хочется домой. Давай поужинаем в этом милом ресторанчике.

— Так ты не случайно остановился здесь? — в голосе разочарование.

— Абсолютно случайно, и ты уже знаешь причину. Но почему бы не воспользоваться случаем, — глаза улыбались и светились обожанием. — К тому же, как я понимаю, примчавшись ко мне, ты не приготовила ужин? В наказание будешь кушать все, что пожелаю я. Согласна?

— Конечно! Мы ведь так давно нигде не были. Но… я одета не для ресторана.

— Не могу подобрать других слов: «Во всех ты, душенька, нарядах хороша»! — Павел вышел из машины, открыл дверцу с Марининой стороны и, галантно подав жене руку, помог ей выйти.

Надо было видеть, с какой гордостью Красницкий вел свою молодую располневшую жену в ресторан. Она зарделась от восхищенных взглядов случайных прохожих.

— Он любит меня! А те звонки — это ошибка. В следующий раз обязательно спрошу, куда и кому звонит эта женщина. Объясню, что она неправильно набирает номер.

Глава 20

Борис пребывал в глубокой задумчивости. Тревожные мысли настолько поглотили его, что он даже не заметил, как в кабинет вошел Павел.

— Але, гараж!

Борис вскинул глаза на друга.

— Что с тобой происходит, дружище, — веселое настроение Красницкого подчеркивало упаднический дух, овладевший Борисом.