Читаем без скачивания Перевороты и революции. Зачем преступники свергают власть - Дмитрий Зыкин

Англия попробовала было заняться ввозом запрещенного товара под видом очень похожего, но разрешенного, однако португальцы быстро разобрались с английскими хитростями и просто ужесточили протекционистские законы.

Но англичане не были бы англичанами, если бы не употребили все свое влияние для того, чтобы отменить реформы Эрисейры. Помог им в этом очередной европейский конфликт — Война за испанское наследство. Уязвимая в военном отношении Португалия нуждалась в могущественном союзнике. Англия согласилась прийти на помощь, но в обмен на торговые уступки. В 1703 году в Лиссабоне английский посланник лорд Метуэн добился от португальских властей подписания очень любопытного документа.

Все было обставлено как взаимовыгодное сотрудничество. Португальцы получили привилегию на торговлю вином в Англии, а взамен открыли для англичан свой рынок для ввоза шерстяных изделий. Пикантность ситуации заключалась в том, что в Англии и не было развитого виноделия. Британцы ничего не теряли от импорта дешевого вина, а вот португальская промышленность, созданная Эрисейрой, оказалась разрушена практически начисто.

Причем за импорт Португалия расплачивалась золотом и серебром из своих колоний. Англия использовала эти драгоценные металлы для торговли и еще больше обогатилась. Британские купцы везли восточные товары в Европу, в Европе закупали сырье, которое переправляли в Англию. Там из него выделывалась промышленная продукция и сбывалась на внешних рынках.

Обратите внимание, как строго сама Англия придерживалась протекционистского правила: закупай сырье, делай и продавай готовые изделия. На каждом таком витке английская промышленность все больше поднималась, а Португалия все больше превращалась в поставщика сырых продуктов. Мало того, и в политическом плане Португалия сильно страдала от такого «замечательного сотрудничества».

Посмотрите, с какой горечью пишет об этом историк Гильермо Гомеш:

«Португалия выступила на стороне Англии в „войне за испанское наследство“, в результате которой потеряла Сеуту, отошедшую к Испании взамен доставшегося Англии Гибралтара. Поддержав Англию в войне против Наполеона (1793–1814), Португалия в результате потеряла часть своей территории, которая отошла к Испании, и часть своих владений в Гвиане, которые она вынуждена была уступить Франции. В XIX в. Португалия все более и более оказывалась в зависимости от Англии и других европейских держав. Англия защищала ее и ее колониальные владения ради укрепления своей позиции в борьбе со своими противниками, Испанией и Францией. Англия получала в обмен торговые выгоды, лучшие условия для вывоза товаров и особенно для вывоза капитала в Португалию и ее колонии, возможность пользоваться портами и островами Португалии, ее кабелями и пр. Пользуясь правом беспошлинного ввоза своих товаров в Португалию, Великобритания душила и без того неразвитую промышленность и сельское хозяйство страны, тормозя тем самым экономическое и политическое развитие Португалии.

А потому весь XIX век ознаменовался в Португалии столкновением абсолютистов и либеральной партии сторонников конституции, выступавших против абсолютизма и против английского засилья»[16].

Что ни говори, а у республиканцев был мощный лозунг: борьба против английского засилья. Он был прост, всем известен и всем понятен. Далее шла нехитрая логика: короли довели страну до положения британской полуколонии, так надо избавиться от королей. Народ сам должен взять в руки свою судьбу, выбрать лучших своих представителей и поставить во главе страны. В пакете с демократией шел и хорошо нам известный лозунг борьбы с воровством в высших эшелонах власти. Режим, разумеется, «прогнил», король, разумеется, «никуда не годен», а его окружение — «вселенские воры». С какой стати народ изберет именно лучших представителей, а не демагогов-популистов? Как они смогут избавиться от английского господства и, наконец, почему новая элита не будет воровать — это уже «мелкие детали». Главное — свалить монархию, а дальше наступит «благорастворение воздухов». В общем, знакомая картина.

Акции республиканцев поднялись особенно высоко, когда в 1890 году Португалия потерпела громкое дипломатическое поражение. А суть дела такова. В конце XIX века Португалия резко активизировала свою колониальную экспансию. Как и другие европейские державы, она включилась в острейшую борьбу за владения в Африке. Ангола и Мозамбик — две страны на противоположных африканских берегах — принадлежали Португалии, но между ними находились обширные территории, еще не поделенные между великими державами мира. Португальцы попытались их взять себе и создать крупное колониальное владение, соединившее Мозамбик и Анголу. Это была своеобразная попытка реванша за утерю Бразилии, но португальцы столкнулись с интересами Британии, которая заблокировала португальские притязания на специально созванной Берлинской конференции 1884 года.

Потерпев поражение, Лиссабон сдался не сразу и попытался действовать тихой сапой. Под видом научной экспедиции португальский военный Серпа Пинту исследовал территории юга Африки с целью их последующей аннексии. Лондон эти штучки раскусил и выразил Лиссабону протест. Португальцы пытались тянуть время, подчеркивая мирный характер своей деятельности, но англичане без лишних слов подтянули свой флот к Гибралтару, а затем к Мозамбику и Кабо-Верде, в то время португальским колониям. Лиссабону пришлось уступить давлению Лондона и отказаться от своих территориальных поползновений.

Строго говоря, иначе и быть не могло. Британская империя — в те годы крупнейшее в мире государство, промышленный гигант и владычица морей. Бороться с ней Португалия была не в состоянии, а то, что она вообще сохранила многие из своих колоний и даже пыталась наращивать их размеры, говорит о высоком уровне ее дипломатии и смелости португальских монархов. Однако оппозиционные демагоги ничего слышать не хотели, они получили наглядное «доказательство» «ничтожности короля», который, дескать, не способен отстаивать интересы страны на мировой арене. Авторитет монархии действительно пошатнулся, а республиканцы усилили давление на власть вплоть до развязывания террористических действий.

И вот в 1908 году боевики атаковали карету, в которой находились король Карлуш I, его жена Амелия Орлеанская и двое их сыновей. Преступники убили монарха и его старшего сына. На престол взошел младший сын Мануэл II. Он провел демократические выборы, на которых победу одержали сторонники республиканского правления. Как известно, демократия — это не власть народа, а власть демократов, и добившись победы на выборах, они начали готовить свержение власти.

В июне 1910 года был создан «Комитет по сопротивлению», позже переименованный в «Революционную хунту». Как и положено, переворот начался с массовых демонстраций. 1 октября 1910 года в Лиссабоне республиканцы вывели толпу на улицу. Затем два крейсера обстреляли дворец короля, в ход пошли части гарнизона столицы. Верные королю войска капитулировали, сам монарх Мануэл II бежал. 7 октября Временное правительство объявляет о свержении монархии и заодно амнистирует заключенных.

Что было дальше? «Неожиданно» выяснилось, что революция сама по себе не решает экономических проблем, не предоставляет работу и не побеждает коррупцию. Что касается «английского засилья», то зависимость Лиссабона от Лондона не уменьшилась, а, напротив, возросла. Например, республиканцы сами обратились к Британии с просьбой взять португальские колонии под защиту, когда возникла угроза со стороны Германии. В качестве ответной услуги Португалия вступила в Первую мировую войну на стороне Антанты, хотя соседней Испании удалось сохранить нейтралитет и тем самым спасти свою экономику от военного разорения.

Мало того, революция 1910 года породила управленческий хаос. В период республики, то есть с 1910-го по 1926 год, в стране сменилось 41 правительство. С 1921-го по 1926-й произошло десять попыток военных переворотов, и это не считая промонархических мятежей 1918–1919 годов. Рабочие, в интересах которых якобы и делалась революция, быстро разочаровались в республиканских идеалах, а сама идея парламентаризма оказалась дискредитированной.

Недовольство установившимися порядками росло и в армии. Ряд генералов начали готовить переворот. 28 мая 1926 года войска, верные мятежникам, поднялись и пошли на Лиссабон. На следующий день офицеры столичного гарнизона от имени Комитета общественной безопасности призвали свергнуть правительство.

Солдаты отказались защищать действующий режим; и когда руководство осталось без поддержи военных, кабинет министров просто ушел в отставку. Временным премьером стал лидер лиссабонских заговорщиков морской офицер Жозе Кабесадаш. Это был «вечный революционер». Именно он сыграл одну из главных ролей еще во время свержения монарха. Он руководил мятежными моряками на крейсере, обстреливавшем дворец короля. Спустя пятнадцать лет Кабесадаш опять поднимает восстание на корабле, однако на этот раз неудачно — его арестовывают. Поразительно, но Кабесадаш вышел сухим из воды, то есть был оправдан военным судом. Через некоторое время он снова занялся своим любимым делом — переворотами — и вошел в тайную организацию, готовившую очередной мятеж.