Читаем без скачивания Пылкий любовник - Сьюзен Джонсон

– Ваш отец был… сложным человеком?

– На мое счастье, он умер молодым, – глуховато отозвался маркиз.

– А какую рыбу вам больше нравится ловить? – спросила Венера, всем видом показывая, что ее нисколько не интересует отец Джека.

– Черную форель, – несколько оживился он. – Ее не так легко поймать… Очень капризная и прихотливая рыба.

– А на какую наживку?

– Хм… Вы и в этом разбираетесь? – усмехнулся он, салютуя ей бокалом. – Думаю, у нас еще будет время обсудить…

Венера сама не понимала, что с ней творится. Еще утром она и представить себе не могла, что будет ехать с маркизом Рэдвером в одном экипаже, да еще разговаривать о рыбалке. А теперь… И это ей все больше нравилось. Сделалось весело и бездумно.

– Мы отправимся на рыбалку сразу после… – пробормотал маркиз, склоняясь к ней и забирая недопитую стопку.

Жаркий озноб пробежал по телу Венеры.

– Можем сходить и до того.

Она отодвинулась на сиденье, ощущая бедром прикосновение его колена. Но дальше двигаться было некуда.

– Не думаю… – Слова маркиза были еле слышны из-за грохота колес.

– Это можно рассматривать как?.. – Венера говорила только для того, чтобы не молчать. Иначе, она была уверена, маркиз начнет целовать ее. И что случится после, предсказать нетрудно.

– Как хотите, так и рассматривайте… Вы все равно поступите по-своему.

Венера посмотрела ему в глаза. Сейчас они были совсем темные, почти черные, бездонные и, ей показалось, угрожающие.

– Да. Если у вас хватит терпения подождать.

В ответ он лишь коротко рассмеялся. Потом со вздохом выглянул в окно.

– Сколько нам еще ехать?

– Примерно полчаса…

– И у вас, конечно, опять нет с собой, – она помедлила, – ни одного…

– Нет, – перебил он, – Они мне не нужны. Я уже объяснял вам это и, по-моему, вчера ночью доказал… Хотя, если вы так хотите, можно достать в ближайшей деревне. Там наверняка есть аптека. Теперь эти штуки становятся популярны, и скоро без них не сможет обойтись ни одна коровница…

– О, вы так великодушны! Мне было бы комфортнее… А о коровницах вы зря. Осмелюсь напомнить, что женщина – в некотором отношении тоже человек и может испытывать вполне человеческие чувства. Боль, страх…

– Принимаю к сведению, – перебил маркиз, придвигаясь ближе, – со всем заранее согласен и буду рад вам услужить…

Когда коляска, миновав косогор и небольшую рощицу, въехала в ближайшую деревню, Венера уже сидела у маркиза на коленях, ощущая, как что-то мощными толчками проникает все глубже в ее тело. И все благоразумие, в котором она могла и готова была посостязаться с любым мужчиной, с каждым толчком съеживалось, размывалось, растворялось без следа.

– Не знаю, что со мной… – прошептала она, тяжело дыша и приникая к его груди, когда все закончилось. – Наверное, я сошла с ума… Скажи мне, что все будет в порядке. Я очень хочу это услышать…

Джек нежно поглаживал ее по спине, целовал шею.

– Все отлично, – вполголоса проговорил он, хотя вовсе не был в этом уверен. На этот раз все случилось так быстро, что маркиз сам едва ли понял, когда это произошло. Это озадачивало.

– Но так… у тебя на коленях, мне не очень нравится, – созналась Венера, соскальзывая на сиденье. – Хотя, с другой стороны… сидела бы так хоть всю дорогу…

– Вообще-то рискованно, – отозвался маркиз. – Но если тебе на самом деле нравится… Только лучше, по-моему, снять туфли.

– Да, так будет… – Венера ощутила, как сильные руки маркиза приподняли ее, одна из туфелек свалилась сама и с тихим стуком упала на пол. – Так будет… – проговорила она, задыхаясь и изгибаясь ему навстречу, – гораздо лучше. О Господи!..

Когда экипаж остановился возле небольшого домика, прятавшегося среди густой прибрежной поросли, Джек помог Венере выйти и, проводив в гостиную, ушел отпустить кучера. Пока его не было, она успела осмотреть небольшие, скромно обставленные комнаты, выглянула в окно гостиной, из которого виднелась излучина реки. И осталась всем очень довольна. Больше всего ей нравилось, что в доме не было слуг.

– Понимаю, почему тебе так нравится здесь, – с улыбкой сказала она вернувшемуся в комнату маркизу. – Такая красота!.. И ни души кругом!

– Я это очень ценю. Но теперь мне тут нравится еще больше. – Джек подошел к ней сзади и обнял за плечи. – Ты – последний, самый необходимый штрих в моем маленьком раю…

Чуть откинувшись назад, Венера прильнула к нему и положила голову на плечо.

– Могу признаться. Я все-таки рада, что попала в тот день на выставку… Но мы ведь могли и не встретиться среди этой толпы!

– Кто-то еще час назад говорил совсем другое…

– Конечно! Только представь себе: встречаю красавца, который тоже обратил на меня внимание, очень мило разговариваем. И что греха таить, он мне начинает нравиться… – Венера снизу взглянула в лицо маркиза. – И вдруг узнаю, что это надменный и самонадеянный маркиз Рэдвер, известный своими амурными похождениями всему Лондону… Я так сердилась на себя! Могла бы и раньше догадаться. Но вот теперь узнаю, что ты, оказывается, не так прост…

Он с усмешкой потерся подбородком о ее волосы.

– Да, одно дело – маркиз Рэдвер, и совсем другое – Джек Фицджеймс.

Венера повернулась и заглянула ему в глаза:

– Но о тебе ведь говорят такое!.. Я стараюсь не обращать внимания на сплетни, вообще не очень интересуюсь светской жизнью, и то наслушалась вполне достаточно. Каждая дама, с которой меня знакомили, считала своим долгом рассказать о тебе какую-нибудь гадость.

– А что им остается делать? – беззаботно усмехнулся Джек и пожал плечами. – Богатый холостяк всегда вызывает интерес. И сплетни соответственно… Я сам зачастую не понимаю, откуда они берутся. Плодятся, будто тараканы.

Хотя Джек не мог бы, не покривив душой, сказать, что эти сплетни, роем вившиеся над ним, вовсе ему неприятны. Правда, порой приходилось слышать о себе полную чепуху. Но были моменты, когда он сам не мог отличить правду от вымысла.

Венера внимательно вгляделась в его лицо. Может быть, в первый раз не таясь. Рассеянный шторами солнечный свет смягчал черты маркиза, но от нее не укрылись тонкие морщинки в уголках глаз.

– Сколько тебе лет? – спросила она, невольно затаив дыхание.

– Достаточно. Только не понимаю, какое это имеет значение?

– А поточнее?

Густые, неимоверно длинные ресницы, совсем как у красавиц на картинах Боттичелли, взметнулись и опять опустились тенью на глаза маркиза. Венера, отстранившись от него, ждала.

– Двадцать шесть. Устраивает?

Венера чуть не расхохоталась от облегчения. В невольном порыве она прижалась к груди Джека, замерла, ощущая биение его сердца.