Читаем без скачивания Императрица. Стать самой собой - Денис Булатов

маленькую вазу и открыл её. Оттуда посыпался пепел. Слуга высыпал его как грязь в ведро. Неожиданно проснулся Джек и увидел открытую вазу. Быстро осмотрев её, он закричал:

– Где прах великого Лян Кая?

– Я подумал это ненужный мусор, и выбросил его в ведро, – испуганно ответил старый гарт.

– Теперь его уже не собрать, – сказал Джек, осмотрев большое ведро.

– Велика ли потеря, я например не верю в Лян Кая, – неожиданно откровенно сказал гарт.

– Ты! Гнусный грешник!

Тяжёлые удары кулаков посыпались на слугу. Когда он упал, хозяин продолжил его пинать. Слуга обмяк, и послышались хрипы. Джек взял подушку и задушил слугу.

Сильное волнение объяло Джека. Он глубоко дышал через расширенные ноздри, а пальцы рук дрожали. «Что я наделал! Убийство может отправить меня в ад или я перерожусь животным. Сколько стараний пропало зря!»– подумал он.

Джек пришёл на кладбище к матери. На могиле стояла её скульптура из белого камня. Когда Джек плакал, казалось, она с добротой смотрела на него.

– Мама, я делал зло, когда связался с новыми друзьями. После всего я обратился к сикромизму. И Томас Сотомайор сказал, что не все потеряно, надо лишь держаться правильного поведения. А теперь я совершил убийство. Что делать? Что я скажу тем, кто поверил в меня? … Нет, выход один. Я буду пить, гулять и так забуду обо всем,– сказал Джек.

Ян Вермеер был на планете Пратом с инспекцией. Бывшие рабы невларги и вернувшиеся рабочие-заключенные хорошо работали, но были открыты новые залежи илтуриума. И Ян Вермеер дал приказ увеличить число заключенных на работах. Несколько невларгов начали просить герцога об отпуске. Невларги сильно хотели побывать на планетах где нет такой токсичной атмосферы. Ян Вермеер подумал и решил предоставить невларгам отдых. Сразу же сотни рабочих были переправлены на одну из планет империи Криф.

На планете Пратом Ян Вермеер повстречал священника Диего Лару. Тот рассказал, с какой расположенностью невларги узнают о сикромизме.

– Невларги скоро будут нашими гражданами, так пусть они уже сейчас приобщаются к нашей религии. Здесь нужно построить большой храм и прислать ещё двух священников, – сказал Диего.

– Правильно, я позабочусь об этом,– ответил Ян.

Завершив свои дела, великий герцог отправился домой. Но вскоре к нему явился Сотомайор.

Он сказал:

– Ваш сын не приходит ко мне читать священные книги. Я его искал, но его нигде нет. Возможно, с ним что-то случилось.

– Кто его видел в последний раз?

– Служанка видела, как он уезжал. Он сказал ей, что едет на кладбище к матери. А ещё она увидела мертвого слугу. Кто-то избил его и задушил.

– Я знаю характер своего сына. Он мог это сделать – сорвался, не сдержался из-за каких-нибудь пустяков. А сейчас винит себя в этом.

– Надо найти его и сказать, что он не потерян для сикромизма. Пока он не довел себя до плохого,– предложил Томас.

– Я найду его и отправлю в монастырь, – сказал Ян.

Слуги великого герцога, полиция искала Джека. Запасшись деньгами отца, он проводил время в ресторанах и клубах. Слуги нашли его в самом дорогом ресторане. Джек был со старыми друзьями из преступных кланов. Очень пьяного его вывели из ресторана и отвезли к отцу. Утром, когда Джек проснулся к нему пришёл отец:

– Джек, это ты убил старого слугу?

– Да, я. Я не смог сдержаться из-за того что он высыпал прах великого Лян Кая в мусорное ведро.

– Не вини себя в этом. Томас Сотомайор сказал, что ты не потерян для сикромизма.

– Да? А как загладить свою вину?

– Отправляйся в монастырь. Там постигая истину, ты искупишь вину.

Джек собрал вещи и с полной решимостью отправился в город Сикром. Там одевшись в белоголубые одежды, он стал монахом.

Глава седьмая

Ян Вермеер считал себя ценителем искусства. Сегодня с утра в своём дворце он слушал выступления музыкантов. Ансамбль самок-рамтегов был одет в традиционные древние наряды, и у них были такие же инструменты. Одежды были пышными и многослойными, украшены мехами. На голове надо лбом у каждой висел большой изумруд, а витые рога были покрыты серебряной краской.

Певучий незнакомый язык солистки погружал в чужие чувства и мироощущение. У солистки текли слезы во время исполнения жалостливых песен. Она пела сидя на подушке и медленно махала руками.

Музыка играла уже несколько часов, артисты устали. Но Ян Вермеер по-прежнему внимательно и задумчиво слушал. После когда его начала одолевать сонливость, голод и неудобное положение в кресле, то он громко захлопал в ладоши. Затем поклонился и поблагодарил артистов. Артисты обрадовались и улыбнулись.

А Ян вышел из комнаты, быстро снял одежду и прыгнул в бассейн. Поплавав полчаса, он вылез из бассейна и подумал: «Песни рамтегов причудливы и уникальны, но навевают сон, а Анжела Крылова заряжает энергетикой своих песен». «Мне кажется, я её люблю»– опять подумал Ян Вермеер, когда обедал.

Пришёл слуга:

– Вас просят к телефону.

– Скажи что, я занят.

– Но это Крогем Вир, председатель верховного совета.

Великий герцог утёр лицо и руки салфеткой и встал из-за стола.

– Уважаемый Ян, приходите сегодня на стадион. На скачках будут участвовать мои и ваши лергу. Так хочется вместе поболеть и сделать ставки.

– Забыл совсем, весь в делах. Я приеду вовремя,– ответил Ян Вермеер.

Великий герцог сидел в своём кабинете и читал письма с просьбами, жалобами и предложениями от рядовых граждан империи. Окно выходило в сад, и этот вид радовал глаз. В кабинете всё было удобным и красивым, Ян Вермеер любил здесь работать. На столе стояла чашка с жареными жуками в особом соусе, и герцог время от времени жевал их. Это блюдо было любимым у его отца. Отец Адриан Вермеер заслужил титул великого герцога и передал его сыну. Он был врачом и участвовал в кампании по борьбе со страшной эпидемией на периферийных планетах. Там у местных он научился, есть насекомых. За успешную борьбу с инфекцией он получил титул от императора, а также дворец и большое состояние. Его сын Ян уже родился счастливчиком и жил в роскоши. Он окончил университет и сразу поступил на государственную службу. Но отец с возрастом стал терять умственные способности. К дряхлости тела присоединилось слабоумие. Последние дни он доживает в специальном пансионате. Ян Вермеер переживал за своего отца, так как благодарен ему за все что имеет. И восхищается отцом, так как тот поднялся наверх с самых низов общества.

Раздался стук в дверь. Вошёл охранник Моррис: