Читаем без скачивания Недетское кино. Трилогия - Виктория Вайс

– А чего ж до сих пор не вдул?

– Ага, а Монти мне потом яйца оторвёт.

– Все вы такие. Только хвастаться горазды. А как до дела доходит – сразу в кусты.

– Детка, не провоцируй, я и так едва сдерживаюсь… Все, выходи. Я даю команду к началу съёмки.

Монти сидел рядом с Андреем и его разрывали противоречивые чувства – он должен был сделать все, чтобы фильм получился и одновременно с этим ему хотелось насолить этому выскочке, который не только возомнил из себя великого режиссёра, но и положил глаз на его Юдит. Он не мог позволить, чтобы кто-то еще осмелился полюбить ее. Это была его привилегия. Ведь это он спас ее, он дал ей работу, он, наконец, сделал ее звездой. Монти не понравился и тот тон с которым Юдит разговаривала с ним несколько минут назад, словно он стал для нее чужим человеком.

Он вдруг вспомнил ту поездку в Канны, когда его фильм получил Гран-при, а Юдит была признана лучшей порно актрисой фестиваля. Сколько они в тот вечер выпили шампанского… С каким наслаждением он засыпал рядом со своей принцессой и сколько бы он отдал за то, чтобы это наслаждение было полноценным, но, увы… Он нежно гладил ее светлые волосы, разлетевшиеся по подушке и любовался ее симпатичной мордашкой, казавшейся во сне такой невинной. И его совершенно не смущал тот факт, что именно он превратил обычную девчонку в высокооплачиваемую шлюху, на которую вожделенно глазела половина мужского населения планеты и только он решал, кому будет разрешено прикоснуться к ней и кто будет удостоен чести войти в нее. Монти ограждал Юдит от всяких пакостей, не позволял кончать актерам ей на лицо, не заставлял ее глотать сперму, старался уберечь ее от частого анального секса и не приветствовал групповых сцен с одновременным проникновением, которое в их кругу называлось «дабл».

И вот сегодня он решил изменить себе. Монти возжелал мести.

Глава 20

Чтобы окончательно отвлечься от дурных мыслей, Лена решила съездить к матери, тем более не виделась с ней уже несколько месяцев, и после первого же гудка она услышала в телефонной трубке родной голос.

– Мама, привет. Ты никуда уходишь?

– А почему ты спрашиваешь, неужели собрались в гости?

– Андрей в командировке. А я что-то соскучилась по тебе… Не выгонишь?

– Ленка, ты как дурочкой была, так дурочкой и осталась…

– Значит не выгонишь, – улыбнулась Лена. – Скоро буду. Что-нибудь купить к чаю?

– Не надо деньги тратить. Все есть, – строго ответила мама и положила трубку.

Лена все равно не послушалась и купила в кондитерской большой «Киевский торт». Она с детства знала, что мама очень его любит и всяким подаркам предпочитает это сладкое чудо. Дома ничего не изменилось, даже запах. Изменилась только мама, и не в худшую сторону. У нее была новая прическа, неумело подкрашенные глаза и даже маникюр. Она явно стеснялась этого и всячески старалась отвлечь дочь, уводя разговор в сторону.

– А куда Андрей уехал? – спросила она.

– В Венгрии что-то снимает, – почти не соврала Лена.

– А почему ты с ним не поехала?

Лена на секунду представила, что бы было, если бы она поехала с ним. И снова мысли об измене завертелись у нее в голове. Она представила как ее Андрея домогаются похотливые шлюхи, как раздевают его, вертят перед ним своими голыми задами, смущают упругими сиськами, хватают руками, а он не сопротивляется, а закатив от наслаждения глаза, с удовольствием принимает все их ласки. Фантазии Лены заходили все дальше и дальше, рисуя в ее сознании самые невероятные сексуальные извращения…

– Лена, о чем ты думаешь? – спросила мама, заметив, что дочь ее совсем не слушает.

– Прости. Что-то я волнуюсь за Андрея.

– Какие-то серьезные съемки?

– Ой, мама, серьезные. Такие серьезные, что я себе места не нахожу…

– Расскажешь?

– Наверное нет, боюсь сглазить, – уклончиво ответила Лена и пока мать разливала чай, снова погрузилась в свои мысли, и ничего хорошего там не было.

Она почему-то была уверена, что Андрей не устоит перед соблазном, хотя сегодняшняя ночь говорила совсем о другом. И если бы была такая возможность, Лена готова была повторить все хоть сейчас. Ей было так хорошо в последние дни, она столько нового узнала о себе и об Андрее, в кои то веки Лена перестала сдерживать свои эмоции и свои чувства, впервые в жизни ощутив настоящее блаженство и настоящую страсть. Эти мысли в родительском доме, где даже слово «секс» было под запретом, выглядели как-то кощунственно.

– А я вот смотрю на тебя и мне кажется, что ты сильно изменилась. Похорошела как-то. Глазки горят. Щечки розовенькие стали. Ты спортом занялась?

– Да, немножко… Ходим с Андреем в фитнес клуб… После работы.

– Вот и молодцы. А внука мне не планируете?

– Мама, рановато еще о внуках думать, ты еще такая молодая, – Лена многозначительно посмотрела на мать, давая понять, что она все заметила, и прическу, и макияж, и маникюр.

– Да, захотелось почувствовать себя женщиной. Отец как умер, я ни разу в парикмахерскую не ходила.

Лена вдруг вспомнила похороны отца и его секретный подвал в гараже. И вопрос, который она так много лет хотела задать, вырвался сам собой:

– Мам, скажи честно, ты любила отца?

Мать подняла глаза и пристально посмотрела на дочь. Взгляд у нее стал тяжелый, словно она не понимала о чем идет речь и слово любовь услышала в первый раз.

– Мы прожили вместе почти двадцать лет…

– Я это и так знаю, – перебила ее Лена, – Ответь, ты любила его или нет?

– Лена, зачем ты устроила этот допрос?

– Потому что я знаю об отце то, чего не знаешь ты. Я знаю его секрет, но не понимаю почему ему пришлось это делать.

– Что «это»?

– Ну вот, получается, что теперь я должна ответить на твой вопрос, так и не получив ответ от тебя. Но я буду настойчива, – Лена перешла на повышенный тон, – Так ты любила его или нет?!

– Нет, – почти шепотом сказала мама, закрыла лицо руками и заплакала.

Лена подсела к ней на диван, обняла и тоже заревела. Утирая слезы и всхлипывая она рассказала матери об отцовском убежище, о фотографиях сотен голых женщин, которыми были оклеены стены гаражного подвала, и о своем предположении чем он там занимался.

– Пожалуйста, не осуждай отца, – перебила ее мать, – Это я во всем виновата… Он любил меня еще со школы… А я его предала… И отдалась я ему только один раз в жизни, в ночь после свадьбы… Больше он ко мне не прикасался… Я так решила… Понимаю, что это было издевательством. Понимаю, что вела себя как последняя тварь, но ничего сделать с собой не могла. Мне было противно этим заниматься. А он не ушел, не бросил меня, потому что любил. Любил такой, какая я есть. И я не осуждаю его за тех голых женщин, он же мужик, наоборот, я горжусь им. Он всю жизнь думал, что тот единственный раз стал счастливым для нас и благодаря ему на свет появилась ты… А я, как последняя тварь, всю жизнь обманывала его…, – мать сделала длинную паузу, глубоко вздохнула и тихо сказала потупив взгляд. – Я была беременной еще до свадьбы…

У Лены в одно мгновение высохли слезы.

– Ты хочешь сказать, что он не мой отец?…

Мать кивнула и снова уткнулась лицом в ладони.

Глава 21

Андрей в своем сценарии напридумывал много чего и сейчас, за несколько минут до начала съемки, сильно засомневался, что сможет реализовать хоть часть из задуманного. Но больше всего смущала перемена, которая произошла с Монти. Андрей заметил, что тот перестал улыбаться и заигрывать, перестал давать советы и комментировать сценарий, он просто сидел рядом и без всяких эмоций смотрел на то, как на площадке суетится съемочная группа. Он оживился только когда из гримерки вышла Юдит, и начал орать на техперсонал, подгоняя их.

– Что-то не нравится мне поведения этого жирного упыря, – сказал Андрей, повернувшись к сидящему сзади Диме.

– А он взревновал тебя к своей красавице.

– С чего это вдруг, – удивился Андрей.

– Мне Тереза рассказала, что эта девчонка – его любовница, а ты с ней целовался на виду у всех.

– Не целовался я с ней, – возмущенно ответил Андрей. – Она меня сама в щеку поцеловала.

– Это ничего не меняет. Жирдяй ей чуть голову в гримерке не оторвал. Тереза слышала, как он орал на нее и угрожал тебе, если еще раз заметит вас вместе.

– Интересная история получается – сам подсунул нам эту красотку, а теперь еще и не подходи к ней. Больной он что ли?

– Больной он или нет, это не нам решать, но я тебе советую держаться и от нее, и от него подальше. Тереза сказала, что Монти не так прост, как кажется, – Дима на секунду прервался, посмотрел по сторонам, и продолжил, – Ну что, я думаю, все готово… Можно начинать.

– Начинать так начинать, – вздохнул Андрей и посмотрел на Сашу, нависшего над камерой, – Ты готов? – тот утвердительно кивнул, – Ну тогда поехали…