Читаем без скачивания Еврейская сага - Пётр Азарэль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он открыл лэптоп и попытался сосредоточиться на программировании, но мысли о Михаль не давали настроиться. Она давно уже проявляла к нему симпатию, но всегда это происходило в компании старшеклассников, в кафе или на улице. Теперь она пригласила его к себе в гости, и там он окажется с ней один на один, и сейчас, тупо смотря на экран ноутбука, он не представлял себе, чем всё это кончится. Давид почувствовал, что голоден, поднялся и побрёл на кухню. На столе он увидел записку: «Сынок, на первое суп с фрикадельками, на второе курица с картофельным пюре. Питьё — по твоему выбору. Приятного аппетита».
Он поел и позвонил бабушке Лизе, любовь к которой с тех пор, как умер дедушка Лёня, была у него с привкусом жалости. Он помнил, как рыдала она на похоронах, и вид её глубоко страдающей уязвил тогда его неискушённое сердце.
— Бабушка, шалом.
— Шалом, мой милый. Как прошёл экзамен?
— Думаю, сдал. Попалась тема по книге, которую я не так давно читал.
— Ну, молодец, что позвонил. Вот и Гольда тоже шлёт тебе привет. Заедешь к нам? Она тебе штрудель спечёт — пальчики оближешь.
— Постараюсь, бабушка.
— Что теперь будешь делать?
— Служить пойду.
— Господи, боже дорогой. В Америке, если ты не желаешь идти в армию, никто тебя не упрекнёт.
— Бабушка, здесь в боевые части конкурс выше, чем в университет.
— Я знаю, Давид. Но мы всё равно волнуемся. Мы же не в Швейцарии живём.
— Я по выходным буду приезжать домой.
— Ты хороший мальчик, Давид.
— До свиданья, бабушка.
Звонить маминым родителям пока было рано: Инна Яковлевна и Борис Ефремович наверняка ещё не вернулись с работы. Давид включил стереосистему и поставил диск группы Modern Talking и попытался слушать. Потом выключил, взял с полки книгу и стал читать. В четыре вышел из квартиры и отправился за Ювалем. Он любил младшего брата, смышлёный мальчишка забавлял Давида своими не всегда детскими вопросами и часто с интересом наблюдал, как тот пробегал пальцами по клавиатуре компьютера и пристально взирал на происходящее на экране. На обратном пути Давид расспрашивал его о прошедшем дне, и Юваль рассказал о парнишке, которому он врезал по морде за «дело».
Мама пришла в начале седьмого. Поинтересовалась, понравился ли ему обед, и принялась за расспросы. Он нехотя отвечал, а потом умело перевёл её внимание, заговорив об интернетовском сайте.
— Почти всё готово, мама.
— Ты умница, сынок. Завтра покажешь.
— Конечно. Я сегодня вечером пойду прогуляться, ладно?
— А с кем?
— С Михаль.
— Она хорошая девочка. Только прошу тебя, поздно не приходи. И не делай глупостей. Тебе ещё служить, а потом учиться в университете.
— Я тебя понял, мамочка.
В это время пришёл Дан. В свои пятьдесят он выглядел моложаво, хотя чёрные волосы уже посеребрила лёгкая седина.
— Тяжёлый был день. Три лекции подряд, потом заседание кафедры. Мира, я немного полежу и потом поужинаю.
— Отдохни, дорогой.
— Как дела, Давид?
— Думаю, всё okay.
— Прекрасно. Ну, мы потом с тобой всё обсудим.
— Конечно, Дан.
Давид оделся и вышел на улицу. До дома девушки всего минут десять. Он шёл медленно, вдыхая тёплый воздух, напоённый смолистыми запахами деревьев. Михаль ему нравилась, но мама права — торопиться некуда, ему только восемнадцать, вся жизнь впереди. Он открыл калитку, миновал палисадник и вошёл в подъезд. Она открыла ему сразу, как он позвонил. Четырёх комнатная квартира с большим балконом, выходящим в зелёный, засаженный кустарником и цветами двор. Он бывал здесь и прежде. Только теперь они будут одни, он не знает, как себя вести, и не уверен в себе. В салоне стол был накрыт на двоих.
— Давид, что с тобой?
— Всё в порядке, Михаль.
— Кофе с ликёром будешь? Я обожаю Irish Cream. Это просто сказка!
— Не откажусь, ты это здорово придумала. А за что будем пить?
— За то, что двенадцать лет позади, а впереди новая прекрасная жизнь.
— Хорошо, но мы ведь ещё аттестаты не получили.
— А куда они денутся?
Они выпили, закусывая покрытым молочным шоколадом печеньем. Её синие глаза сияли, матовая кожа на лице отражала отблески бра и люстры, волосы падали на лоб и ушки, под которыми поблёскивали золотые инкрустированные маленькими жемчужинами серьги, и вся она излучала чарующий свет юности. Она поднялась из-за стола, подошла к большому радиоприёмнику и, сверкнув диском, нажала на клавишу. Комната наполнилась какой-то завораживающей музыкой.
— Ты любишь Pink Floyd? — спросила Михаль.
— Да, особенно их психоделический рок.
— Давай потанцуем?
— Хорошо.
Он подошёл к ней, обхватил руками её хрупкие плечи, и они стали двигаться, медленно покачиваясь в такт завораживающей мелодии. Теперь её лицо было близко, чистое дыхание касалось его подбородка, а глаза пристально смотрели, пронзая невидимыми лучами. Неожиданно для него она потянулась к нему губами, и они коснулись его сухих от волнения губ.
— Ты раньше ни с кем не целовался? — прошептала она.
— Нет.
— Я тоже. А ты хочешь?
Не найдя подходящих слов он неумело прижался губами к её полуоткрытым губам. Она ответила влажным поцелуем, и он ощутил во рту кончик её языка. Давида впервые в жизни охватила горячая чувственная волна. Не в силах сдержать неистовство молодого организма, он поднял её на руки и положил на диван. Она остановила его, вырвавшись из объятий и села рядом с ним.
— Давид, ты меня любишь?
— Да, — произнёс он, смотря на Михаль виноватым взглядом.
— Я давно тебя люблю. Но не знала, как объясниться. Теперь я уверена, что у нас всё получится. Просто сегодня я ещё не готова. Ты
