Читаем без скачивания Две Элеоноры - Ирена Гарда

– Мадлен! Сколько лет, сколько зим!

– Не так уж много, дорогой племянник, не преувеличивай. Последний раз мы виделись на Кубке по выездке, где выступала, правда весьма посредственно, эта твоя… невеста.

– Мадлен! – предостерегающе поднял руку Ричард. – Пожалуйста, не надо… во всяком случае, не при посторонних.

– Это кто здесь посторонний? – Дама картинно огляделась по сторонам. – Ах, да! Эта молодая леди… Неужели ты расстался со своей подколодной змеей? Мальчик мой, как я за тебя рада!

– Дорогая тетушка, ты все не так поняла. С Элен у меня все по-старому, а эта девушка (он вежливо склонил голову в сторону изумленной Норы) мой временный берейтор.

– А что с Тимом? – поинтересовалась достойная леди, внимательно изучая стоящую перед ней шатенку.

– Ударил конь. Сейчас все уже хорошо, но приехать он не смог.

– Очень жаль… Я не расслышала, как вас зовут, моя дорогая?

– Нора… Элеонор Харрисон.

– Интересно… Очень интересно. В свое время я знавала некую Каролину Макдугл, вышедшую замуж за некоего Харрисона, молодого перспективного адвоката.

– Это моя мама! – Нора смотрела на стоящую перед ней сухопарую даму, все шире открывая глаза.

– Ваша мама?! Очень интересно! Тогда нам обязательно надо еще побеседовать. Я не слышала о Каролине много лет. Ну, Дикки, если такие девушки ходят у тебя в берейторах, значит, ты действительно звезда.

Она хотела еще что-то добавить, но в эту минуту ее окликнул седой мужчина, и тетушка Ричарда, извинившись, поспешила к нему. Они перекинулись парой фраз, мужчина поднял руку, приветствуя Каннингема, и достойная пара удалилась в направлении бара.

Когда через несколько минут Нора оказалась в своем номере, ее настроение было хуже не придумаешь. Она-то строила планы, как проведет с Ричардом вечер, а он лишь помог донести ей сумку до номера и, бросив на прощание «Увидимся!», исчез в конце коридора.

А чего, собственно, она ждала? Что лорд Каннингэм, бросив друзей и поклонниц, которых у него здесь пруд пруди, приударит за своим берейтором? Какая чушь!

Принц и хористка счастливо живут только в голливудских фильмах, да и то если хористку играет Мерилин Монро! Не зря говорил Ги де Мопассан устами Милого друга, что нельзя войти в высшее общество, обучая его членов верховой езде! Самое смешное, что если даже она сейчас громогласно заявит, что имеет все основания считать себя его ровней, это ничего не изменит. Конюх есть конюх. Вот влипла в историю, ничего не скажешь! Ну погоди, Энни! Она покажет хитрой своднице, как ставить в дурацкое положение подруг! В сто раз было проще уговорить лондонских друзей их познакомить.

А что теперь? Полная ерунда! От обиды и злости у нее навернулись на глаза слезы. Ну и что, что ее номер гораздо уютнее мест, где коротала ночь прочая конная обслуга. Это всего лишь галантный жест со стороны Ричарда. А тут еще есть зверски хочется… С утра ничего не ела…

За окном лил дождь, словно сама природа сочувствовала девушке, а та тихо поскуливала от жалости самой к себе.

Погоревав минут десять, она решила посмотреть на создавшееся положение с другой стороны. А кто ей обещал, что все сразу будет хорошо? Ну вот так, честно, положа руку на Библию. Кто? То-то же! Нечего себя жалеть, это дело совершенно бесполезное. На слезы будет полно времени, когда кончится срок ее добровольной трудовой повинности на конюшне Принца. А пока есть возможность бороться, надо вкладывать все силы в достижение цели!

Вдохновившись подобным образом, она полезла в необъятных размеров сумку и извлекла аккуратно сложенное темно-синее платье из джерси, потрясающе шедшее к ее каштановым волосам. Вслед за ним на свет появились изящные туфельки, тонкие чулки с поясом и косметичка. Конечно, проще было прихватить с собой колготки, но мама внушала Норе, что чулки – страшное оружие в борьбе за мужское сердце, а колготки что? Прикрытие попы на случай плохой погоды.

Итак, она сейчас облачится во всю эту красоту, приведет в порядок лицо и отправится покорять местных самцов, черт возьми!

Она уже успела облачиться в «страшное оружие» и стояла, держа в руках платье, как раздался вежливый стук в дверь. Решив, что это кто-нибудь из гостиничной прислуги, она крикнула «Минутку!» и, прикрывшись платьем, открыла дверь.

К ужасу Норы, на пороге стоял предмет ее мечтаний, успевший переодеться в более подходящую для места и времени суток одежду, нежели джинсы, ковбойская рубашка и кроссовки.

От неожиданности Нора пискнула и захлопнула дверь перед самым носом прекрасного Принца. Боже мой, что она натворила! Все пропало!!!

Она заметалась по номеру, роняя все на своем пути. После того, как с грохотом рухнул задетый ею тяжелый старинный стул и она охнула от боли, за дверью раздался спокойный, чуть насмешливый голос:

– Нора, перестаньте разносить гостиницу! Я только хотел спросить, не хотите ли вы со мной поужинать? Вас подождать?

– Да! О да!

Она опрометью кинулась к висевшему над небольшим комодом зеркалу и в авральном режиме принялась наводить красоту. От пережитого шока у нее тряслись руки так, что девушка чуть не попала себе в глаз щеточкой с тушью для ресниц, а подводка размазалась по верхнему веку такой широкой полосой, будто Нора была не современной девушкой, а дочерью древнеегипетского фараона.

Здраво оценив результаты своего труда, она, успокаиваясь, глубоко вздохнула и, подойдя к двери, потянула на себя ручку.

Ричард стоял посреди коридора, лениво разглядывая висящие на стенах творения местного художника. Обернувшись на звук, он не проронил ни слова, только в глазах при виде боевой раскраски берейтора заплясали бесенята.

– Ричард, если вам не трудно, не могли бы вы подождать меня в баре? – В ее вопросе было гораздо больше мольбы, чем она хотела. – Я приду минут через десять.

– Вам нехорошо?

– Что вы! Мне так хорошо, что если вы сейчас же не уйдете, то мне станет совсем плохо.

Чуть склонив голову набок, он задумался над этим шедевром ораторского искусства, а потом тихо засмеялся:

– Как скажете, мисс.

Подойдя к лестнице, он легко сбежал по ступенькам, а Нора, вернувшись к зеркалу, принялась заново «рисовать лицо».

Спустя четверть часа она уже входила в бар, гордо неся поднятую голову и ощущая интерес со стороны мужской части посетителей заведения. В дни соревнования сюда набивались не только приезжие спортсмены, но и местные завсегдатаи, так что яблоку негде было упасть.

Нора никогда не жаловалась на свой рост, но сейчас, за мужскими спинами она не видела ничего. Чтобы высмотреть в этой толпе Ричарда, ей приходилось вставать на цыпочки, что тоже не сильно помогало. Она уже почти добралась до барной стойки, как ее окликнул знакомый голос: