Читаем без скачивания Битва за Францию - Ирина Даневская

Но её пылкие речи не разожгли огня в расчётливой душе англичанина, который был полон решимости вернуться в Лондон, и настойчиво призывал герцогиню последовать его примеру.

Тем не менее, в назначенное время встреча состоялась. Кроме герцогини де Шеврёз и Монтегю, на ней присутствовали принц Конде, братья Вандомы, граф Суассон и всё тот же господин Лувиньи. Уолтер удивился такому доверию неизвестному ему господину, но, оказалось, что услужливый молодой человек ранее состоял на службе у Генриетты Французской ещё до её замужества с королём Англии, и пользовался полным доверием молодой принцессы. Успокоенный Монтегю тут же забыл о господине Лувиньи, полностью сосредоточившись на других гостях герцогини.

— Я не вижу Анжуйского, — отметил герцог де Бофор, оглядев всех присутствующих. — Впрочем, чему я удивляюсь! Этот трус теперь и носа не высунет из Лувра.

— Придёт, — махнул рукой граф де Суассон. — Хотя бы для того, чтобы встретиться со мной.

— Зачем? — нахмурился принц Александр.

— Гастон желает, чтобы я помог ему бежать из Франции…

Граф не договорил, потому что на пороге появился сам герцог Анжуйский. Принц был бледнее обычного, и вошёл в комнату, прихрамывая на левую ногу.

— Проклятая парижская мостовая, — пожаловался он, кривясь от боли. — И шагу нельзя ступить, чтобы не утонуть в грязи или же не сломать себе шею, споткнувшись о булыжник.

Великий Приор громко захохотал.

— Да, братец, с вывихнутой ногой ты далеко не убежишь. Впрочем, со сломанной шеей бежать было бы ещё труднее!

Гастон укоризненно взглянул на Суассона.

— Луи, я же просил тебя хранить тайну… Ты даже не представляешь, чего мне стоило выбраться из Лувра! Шпионы кардинала следят за каждым моим шагом.

— Прекратите истерику, Ваше Высочество! — прикрикнул Великий Приор, и, обратившись ко всем собравшимся, продолжил уже спокойнее. — Вот уже несколько недель мы с Вами, господа, словно крысы, сидим в своих замках, трепеща перед неизвестностью, и пугаем друг друга нелепыми выдумками. Чего молчите, Монсеньор? — подмигнул он Гастону. — Не Вы ли первый начали паниковать?

— А что мне оставалось? — оскорбился герцог Анжуйский. — Мы планировали убить Ришелье во Флери, его собственной резиденции, не так ли? Следуя нашему плану, я организовал охоту в тех местах, чтобы принудить кардинала оказать мне гостеприимство. Господин де Шале, который клялся, что заколет Ришелье своей собственной шпагой, поскакал во Флери, чтобы сообщить кардиналу о моём визите. И что же? Граф застал в неукреплённом прежде замке целый гарнизон солдат, а Ришелье принял его, окружённый вооружёнными до зубов телохранителями…

— Да твой Шале просто струсил, — бросил Великий Приор. — А тебе, братец, всё же следовало поехать во Флери, и закончить начатое дело.

— Но как? — возмутился Гастон. — Ришелье сообщил графу, что предоставляет весь замок в моё распоряжение, а сам возвращается в Париж, чтобы не стеснять меня своим присутствием. Конечно, я тут же отменил уже бесполезную охоту. Что, чёрт возьми, мне ещё оставалось делать? А маршал д'Орнано? Ты же не будешь утверждать, что его арест — простая случайность?

— Если Ришелье действительно знает о заговоре, то среди нас, господа, завёлся предатель, — вскочил принц Конде. — И если я узнаю, кто он, то этому мерзавцу не поздоровиться. Я не так давно вышел из Бастилии, где провёл четыре года по милости «красного дьявола», и не собираюсь туда возвращаться!

Принц окинул свирепым взглядом всех собравшихся, а его седые усы угрожающе зашевелились.

— Вы кого-то подозреваете, Ваше Высочество? — вмешалась Мари де Шеврёз.

— Всех, — заявил тот, сжимая эфес шпаги. — Вот Вы, милорд, какого дьявола до сих пор торчите в Париже, рискуя снова оказаться в Бастилии? Я так и не понял, как Вам удалось благополучно из неё выбраться?

Монтегю, который уже устал повторять, что освобождением он обязан вмешательству английской королевы, только вздохнул и красноречиво взглянул на герцогиню де Шеврёз. Та нежно ему улыбнулась.

— Хватит! — воскликнул Великий Приор. — Здесь нет предателя, потому что Ришелье ничего не знает. Довожу до Вашего сведения, господа, — продолжил он уже тише, видя, что глаза заговорщиков устремлены на него, — Вчера я сам, желая убедиться в том, что нам ничего не грозит, поехал к кардиналу. Я попросил у Ришелье должность командующего морскими силами королевства, и кардинал милостиво пообещал мне её.

Сказав так, Великий Приор торжествующе уставился на Монтегю, желая убедиться, какое впечатление произвели на него эти слова.

— Вот как? — нахмурился Уолтер. — Но обещать — ещё не значит сделать.

— Что Вы хотите этим сказать?

— Только то, что сказал, Монсеньор. Но если указ о Вашем назначении уже у Вас в руках, то я с радостью заберу свои слова обратно.

— Ришелье непременно дал бы мне его, но, к сожалению, такая бумага должна быть подписана королём. Поэтому, после визита к кардиналу, я сразу же поехал к Людовику, чтобы просить его об этой милости.

— И Его Величество принял Вас не менее любезно, чем Его Преосвященство, — усмехнулся Монтегю.

— Разумеется, — отрезал Великий Приор. — Король выговорил мне, что мы с братом избегаем его общества, и пригласил на ближайшую охоту в окрестностях Блуа, так как королевский двор, устав от парижской духоты, собирается предпринять небольшое путешествие по Бретани. А когда я заметил, что Сезар боится гнева Его Величества, потому что враги нашего Дома распространяют досужие сплетни о его участии в каком-то заговоре…

— Ого! Вот это смело! — воскликнул Конде.

— И умно, — вставила герцогиня.

— … то король сказал мне следующее: «Пусть приезжает! Пусть смело приезжает, я даю Вам своё королевское слово, что ему сделают не больше зла, чем Вам". Так что, господа, мы с Сезарем едем на королевскую охоту, а Вы можете и дальше дрожать от страха.

— И я могу остаться во Франции? — радостно спросил Гастон.

— Разумеется, братец. Ты, хоть и не король, но всё же наследник французского престола. И рано или поздно всё же наденешь корону, потому что Людовик вряд ли озаботит себя рождением сына.

— Я полагаю, что Англия с радостью даст приют Вашему Высочеству, — задумчиво проговорил Монтегю. — Я не доверяю Ришелье, и если Вы, Монсеньор, решитесь принять мою помощь, я ручаюсь, что…

— …что наследник престола превратиться в государственного преступника, — отрезал Великий Приор. — Послушай, Гастон, ты что, не понимаешь, какую роль тебе уготовил этот англичанин?

Воцарилось неловкое молчание. Уолтер уже открыл было рот, чтобы убедить принца последовать его совету, но вовремя спохватился.

«Принц Субиз уже много сделал для того, чтобы убедить Бэкингема объявить бесполезную войну Франции, и если на английском берегу появиться ещё и принц Анжуйский, герцог наверняка последует его совету, — подумал он. — И Генриетта вряд ли поблагодарит меня за вмешательство.

Поэтому предоставим его высочество своей же глупости и королевскому милосердию. Впрочем, я уверен, что никакая опасность ему не грозит...»

Пока господин Монтегю предавался размышлениям, остальные заговорщики согласились с мнением Вандомов, невзирая на призывы соблюдать осторожность, исходящие от принца Анжуйского, который, по всей видимости, совершенно потерял голову от страха.

Так, не придумав ничего нового, все разъехались по домам, оставив Уолтера Монтегю наедине со своими мыслями...

А через два дня произошло событие, которое подтвердило правоту господина Монтегю и герцога Анжуйского — братья Вандомы были арестованы. Об этом Уолтеру сообщила Шевретта, которая примчалась на улицу Ада, получив записку от принца Конде, где тот рассказал о последствиях роковой охоты в Блуа.

   — Вандомы арестованы, а герцог Анжуйский находится под домашним арестом, — дрожащим голосом произнесла Шевретта, протягивая ему письмо. — Уолтер, вы были правы. Кардинал знает всё... Почему вы смеётесь? — недоумённо спросила она, увидев улыбку на лице Монтегю.

   — У короля Франции прекрасное чувство юмора, — ответил тот. — Жаль, что не все способны оценить его. Герцог Бофор, например, — улыбнулся он герцогине.

   — Людовик — ничтожество, — зло ответила Шевретта. — Он же обещал, что и волос не упадёт с головы принцев.

   — Король обещал герцогу, что причинит его брату не больше зла, чем самому Великому приору, — мягко поправил её Уолтер. — И будь я проклят, если он нарушил своё обещание. Разве они сейчас не смеются над шуткой Его Величества... в Амбуазе? — добавил он, заглянув в письмо.