Читаем без скачивания Кроткая заступница - Мария Воронова

– Да, конечно, извините. – Женщина улыбнулась. – Василий Петрович, я оформляю протокол, заканчивайте тут. Простите… – Она пристально посмотрела на Руслана.

– Руслан Романович.

– Разрешите воспользоваться вашим письменным столом, Руслан Романович.

Он вежливо помог ей устроиться, а сам вернулся к Максу.

Христина ушла в комнату матери – устранять последствия обыска, а Макс общался с Костей.

– Спасибо, Константин Федорович, – в данный момент говорил он, – но я не хочу никакого именитого адвоката. Они все жулики, на мой взгляд.

– Ну, милый мой, жулики не жулики, а дело своё знают.

– Ирина Эльханановна тоже. Она с самого начала мне помогает, столько времени потратила в качестве дежурного адвоката на меня, что неудобно вспомнить. Я ей доверяю абсолютно и хочу заключить договор как можно скорее.

– Ей же сто лет в обед, – не выдержал Руслан, вклиниваясь в разговор.

– Ну и что? Зато опытная. Я думаю, что завтра, в крайнем случае через несколько дней, всё выяснится, и уголовное дело против меня прекратится, – сказал Макс твёрдо, а Руслан с Долгосабуровым переглянулись, – поэтому маститые адвокаты за огромные деньги мне совершенно не нужны, а с Ириной Эльханановной я бы очень хотел адекватно расплатиться.

– Почему ты так уверен, что всё выяснится, да ещё прямо завтра?

– Знаю, и всё. Я его не убивал, это же очевидно.

Долгосабуров тяжело вздохнул и с жалостью похлопал Макса по плечу:

– Само ничего не выяснится, это я могу тебе сказать точно. Твою невиновность никто за тебя доказывать не станет.

– И всё же, – сказал Макс твёрдо, – я надеюсь, что скоро это закончится.

Дома с Христиной никто не разговаривал. Она никогда не водила особенной дружбы ни с кем из обитателей квартиры. Молодая семья жила замкнуто, а одинокая соседка становилась приторно-дружелюбной только в те дни, когда Христина ходила для неё за продуктами. Но режим спокойной вежливости соблюдался всегда, и Христина не предполагала, что всё может измениться так радикально.

Молодая соседка резала овощи в кухне, но при виде Христины, вошедшей поставить чайник, резко бросила своё занятие и вышла, картинно отвернувшись. «Серёжа, я потом доделаю, когда ЭТА уйдёт», – крикнула она в коридоре, так чтобы Христина точно услышала.

И девушка вернулась к себе, освобождая кухню для добродетельных женщин. Всё равно не хотелось ни пить, ни есть.

В комнате после ночного обыска стоял погром, одежда и книги лежали вперемешку на полу. Вчерашний следователь был не таким аккуратным, как сегодняшняя Елизавета Алексеевна.

Христина поставила книги на полку, а вещи собрала в кучу и бросила на стул. Наводить порядок не было сил.

Какой длинный день, подумала она, опускаясь на диван. Кажется, прошёл год – а ведь бывший муж, живой и здоровый, сидел здесь чуть больше суток назад.

Анна Спиридоновна предлагала ей остаться у себя, но Христина инстинктивно чувствовала, что это будет неправильно, поэтому, наведя порядок после обыска в квартире Волчеткиных, поехала домой, хотя больше всего на свете ей хотелось остаться рядом с Мамсиком.

Но кроме соображений деликатности, она боялась посмотреть в глаза Максу. Что он сделает, оставшись с ней наедине? Отвернётся с презрением? Скажет: ваша любовь мне слишком дорого обходится, я не готов платить такую цену?

Воспользовавшись тем, что Макс уединился со своим адвокатом, Христина быстро простилась и поехала домой.

Официальные показания с Христины снял дежурный следователь, но Елизавета Алексеевна сказала ей быть всегда на связи и дала свой телефон на случай, если она сама захочет что-нибудь сообщить. Девушка так и не поняла, кто она в данном случае такая, свидетельница или соучастница, но собственный статус в глазах закона интересовал её мало. Она бы призналась в убийстве мужа, но имела твёрдое алиби: после ухода Макса соседи высыпали в коридор обсудить устроенный ею «дебош» и видели, что она квартиру не покидала.

«Нужно лечь в постель, – подумала Христина, – накрыться с головой и думать, что завтра всё это окажется сном. Поверить в это, конечно, не получится, но заснуть поможет».

Вместо этого девушка встала и зашагала по комнате. Слишком много всего произошло, чтобы можно было лечь и успокоиться просто так. Христина решила сходить за сигаретами и выпить чаю в каком-нибудь кафе, раз уж в собственной квартире сделать это не удастся. Одевшись, она хотела открыть дверь, но вдруг услышала в коридоре голоса и помедлила.

– Надо что-то делать! – говорила молодуха визгливо. – Что это, навела полный дом мужиков, они тут убивают друг друга почём зря, а мы терпи?

– Друг друга-то ладно, а как за нас примутся?

– Я завтра к участковому схожу, – включился в беседу бас соседкиного мужа, – у нас же ребёнок! Нельзя допустить, чтобы он рос в подобной обстановке.

– Долго она держалась, а теперь, чувствую, вразнос пойдёт! Я предупреждала, что в тихом омуте черти водятся, – гордо сказала старушка.

– Да там полная башка тараканов! – фыркнула молодуха, и Христине показалось, будто соседи специально встали под её дверью, чтобы она не упустила ни слова из диалога.

– В общем, надо всё проверить. Как она коммуналку платит и всё остальное.

Христина замерла. Странное дело, но она боялась выйти, чтобы не показать соседям, что слышала разговор, и не поставить их в неловкое положение, хотя сами соседи переживали об этом меньше всего.

Высказав ещё несколько нелестных предположений относительно её морального облика, соседи разошлись, и Христина быстро проскользнула на улицу.

Она ведь только хотела защитить свои границы! Только и всего! Почему соседи на неё так ополчились? Бабка, возможно, нагоняет волну праведного гнева, чтобы никто не вспомнил о её собственном промахе. В конце концов, если бы она не запустила мужа в дом, ничего бы не случилось. Нападение – лучшая защита, тут понятно, а молодуха-то что?

Христина вышла на проспект. Ах, почему Макс вчера не пошёл этой прямой дорогой? Зачем она вообще показывала ему короткий путь через гаражи? Страшно становится, как подумаешь, от каких мелочей порой зависит человеческая судьба…

Очень холодный тихий день сменился ветреным вечером, и по его влажным порывам, бьющим в лицо, чувствовалось, что меняется не только погода, но и время года.

Там, где доставал свет фонарей, иней на домах и деревьях красиво посверкивал, но выше всё тонуло в чёрном небе.

Киоск давно закрылся, и Христина передумала курить. Подняв воротник пальто, она быстро пошла в кафе. Это место с полутёмным залом и тяжёлой мебелью тёмного дерева было для неё дороговато, но идти туда, где они вчера сидели с Максом, было слишком тяжело.

Выбрав самый дальний столик, Христина заказала чай с булочкой и, поколебавшись, достала из сумки айпад, переполненный непрочитанными сообщениями.

Было немного странно держать его в руках теперь, когда жизнь круто повернула непонятно куда, и неизвестно, что будет дальше.

Можно ли теперь общаться в Сети, как прежде? Правильно ли это? Но тут Христина увидела непрочитанное сообщение от Мамсика и приободрилась. Раз Анна Спиридоновна находит время для переписки, значит, можно и ей.

Кроме того, у неё есть обязанности администратора группы, которыми нельзя пренебрегать. Люди хотят общаться в группе, хотят новостей и чатов, и они имеют право это получить независимо от личных обстоятельств админа.

Она же пойдёт завтра на работу, несмотря ни на что, и в больницу дежурить тоже пойдёт, так почему можно бросить группу? Если уж на то пошло, её деятельность в Интернете гораздо важнее для людей, чем основная работа!

Мамсик написала очень тёплое сообщение, чтобы Христина ложилась спать и ни о чём не думала. А главное, ни в коем случае не казнила себя.

Христина надеялась, что Макс как-то даст о себе знать, несмотря на то что у него изъяли телефон, айпад и ноутбук, хотя бы передаст привет через Анну Спиридоновну, но, видимо, он решил вычеркнуть девушку из своей жизни.

Весь день он был к ней холоден и сдержан, а когда она набралась смелости спросить: «Вы на меня сердитесь?», посмотрел как-то дико и ничего не ответил.

Вероятно, ей самой следовало понять, что она стала противна и омерзительна, прежде чем её ткнут носом в этот факт.

А вдруг Мамсик пишет ей только из деликатности, из чувства долга, а в душе тоже презирает ее?

От этой мысли заломило голову, и Христина прижала пальцы к вискам. Что ж, все покидают её рано или поздно, потому что для настоящей жизни она не годится. Может только в Сети изображать нормального человека, счастливого и беззаботного…

Отпив из приземистой белой чашки довольно дрянного чаю, Христина посмотрела диалог с Людмилой Ивановной. Та несколько раз написала в течение дня, и тон её сообщений становился всё тревожнее. «Всё норм, весь день в офлайне» – набрала Христина, и почти сразу пришло: «Ну слав бо! А я уж не знала, что и думать!» От искреннего беспокойства Людмилы Ивановны на душе немного потеплело. Подруга оказалась расположена поболтать, спросила, как решилось дело с мужем, и Христина ответила, что, мол, спасибо за беспокойство, всё закончилось.