Читаем без скачивания Джинсы мертвых торчков - Уэлш Ирвин

– Подгони мне эту Бренди, – говорит он, цапнув перед уходом «Пауэрбар».

У миня двадцать минут уходит на то, чёбы связаться и заключить сделку, я даж прогоняю обычную телегу за «конфиденциальность клиентской информации». Баба очень спокойная и деловая и обходится без кукольных придыханий, как тока грю ей, чё обращаюсь от лица другого пиздюка. Потом звоню Конраду:

– Она будет ждать в «Стандарде» около четырех утра, когда вернемся в Л.-А.

Отправляюсь на боковую и думаю, чё вот-вот и впрямь вырублюсь, как вдруг этот пиздюк снова молотит в дверь.

– Все равно не могу уснуть.

– Вот… – Подхожу к ящику стола и достаю пару амбиенов. – Возьми две штуки, – опускаю малые коричнево-оранжевые колесики в обращенную вверх ладонь, похожую на пуховое одеяло. От этого мине хреновенько. Сам-то я пытаюсь с этой поеботы слезть, ну и гниловато подсаживать на нее других.

– Ладно… а почему я останавливаюсь в «Стандарде»? Мне нравится «Шато Мармон», – ноет он.

«А вот и хуюшки тибе: у меня в „Стандарде“ скидка».

– Нет мест, кор, – вру, зная, что проверять ему лениво, – и кроме того, сейчас все в «Стандарде» тусят: лапули, Гленны Ходдлы[19] и голливудские старлетки. Там снова жара.

– В Западном Голливуде или в центре?

– В Западном.

Конрад одутловатыми пальцами разрывает пачку жвачки. Предлагает мне пластинку. Я отказываюсь.

– Говорят, «Стандард» в центре круче. – Он вскрывает две пластинки и запихивает в рот.

– С этим я бы поспорил. В центральный прет всякая пафосная богема, но с точки зрения Майклов Овитц[20], конечно, лучше западноголливудский, – высматриваю у ниво на фейсе признаки понимания. Он лыбится, начиная догонять рифмованный сленг. – Ну и там большая часть нашего бизнеса. Ты ж не хочешь застревать между легковушками на забитых фривеях. В курсах же, как кататься на машине, если тибя укачивает.

Он согласно скисает, а я сибя чувствую, как батя на семейных вылазках: Норт-Берик, Кингхорн и Колдингем. Пикники на галечных пляжах под тоскливым пасмурным небом на морозном ветру. «Не ежь так много этого морожена, а то стошнит». Не зря ж мы выросли, сука, наркоманами. Какая там нафиг деиндустриализация – тут главную роль сыграли сахар и обжигающий ветрюган.

Конрад опять сваливает, – видать, амбиен его расслабил, – и миня никто больше не достает. Провалююсь нахуй в стремный сон, где все непонятки моей жизни вихрятся у меня в голове ремиксом в стиле Сальвадора Дали. Када просыпаюсь, вообще как выжатый лимон. Валяюся в постели весь день, рассылая мейлы с ноута и стараясь не звонить по трубе.

На вечер забронировал столик для нашей компашки в «Вин-Лэй» – прекрасной китайской едальне высокой кухни в отеле «Уинн». Одно с моих любимых местечек. Там теплая и пышная, но какая-то сдержанная золоченая меблировка и буйная растительность, и, как во всех лучших заведениях Вегаса, там забываешь, чё ты в Вегасе. Это еще и первый китайский ресторан в Америке, награжденный мишленовской звездой. Вдобавок до Конрада и Эмили (я хочу, чёбы она в перспективе у ниво на разогреве играла, хоть и не сёдня) с нами еще Йенсен – прихлебатель моего суперзвездного диджея. Это доставучий малой пиздюк с торчащим зубом и нависающей на глаза черной челкой, но, как ни крути, он полезен тем, чё отвлекает Конрада и тот миня не грузит. Тут же Митч – промоутер. Карл, который открывает сейшен, как обычно, пока не явился. Мине стоило превеликих трудов убедить Конрада, чёбы не убирал иво с афиши после ЧП с самотыком.

И вот приходят двое других моих гостей. Фрэнсис Джеймс Бегби и его жена Мелани приехали в Вегас, взяв напрокат тачку. Они совершили большую вылазку в пустыню и для разнообразия переночевали в Палм-Спрингс. Ну прям твои влюбленные голубки. Обратно они могут полететь с нами на арендованном джете, что займет меньше часа. Кой-какие пиздюки говорят «частный джет», хотя джет арендованный и налогами не облагается. Опять пропаганда для запугивания масс и внушения благоговейного страха. Не знаю ни одного звездного музыканта, которому хватило б дурости завести частный джет. Если надо, просто возьми напрокат.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мелани заколола волосы и надела стильное сиреневое вечернее платье. Франко щеголяет в белой рубашке и черных джинсах. Волосы подстрижены почти под ноль. Када-то мы зависали на пару в каких-то задрипанных литских кафешках, догоняясь с жуткого бодуна. А теперь наш общий порок – классная еда, и наши стрелки всегда проходят в четких ресторанах. Познакомив их со всеми, обращаюсь к нему с деловым предложением:

– Слышь, эта выставка в Эдинбурге, чё у тебя в мае, – как тебе, если мы вечерину замутим? Я могу договориться, чёбы мои диджеи там сыграли. Карл Юарт с радостью подпишется. – Предлагаю, а сам думаю, где ж этого Карла, блядь, носит, и снова проверяю, нет ли эсэмэсок на трубе, пока официант подает на двух больших блюдах шипящие ребрышки. Када кушанье ставят по центру стола, подальше от липких ручонок Конрада, он отчаянно обстреливает всех пулями пота. – Ну так как, Фрэнк?

Франко медлит, и тогда встревает Мелани:

– Было б здорово!

– Та не, никакого кипежа не хочу, угу. – Фрэнк Бегби качает головой. – Тока туда и обратно: одна нога там, другая туточки, – говорит он, и я замечаю, как Конрад устремляется к райскому блаженству, буквально отпихивая Йенсена, чёбы добраться до поживы.

– Та мине не ломы, Франко. Минимум, чё могу, – говорю и, бросив взгляд на стол, угораю с моего суперзвездного диджея.

Тот наполнил свою тарелку доверху и упахивается над грудой ребрышек в соусе барбекю, рассеянно болтая с Эмили. Ё-мое, я уверен, чё расслышал слова «трек» и «студия».

– Да брось, Джим! – уговаривает Мелани.

– Ладно, – улыбается Франко, – но это противоречит голосу моего разума.

– Да, и еще одно, – понижаю голос, наклоняясь к нему поближе. – У меня есть для тебя те бабки.

Франко замолкает на несколько долгих секунд.

– Это клево, братан. У нас с тобой все ништяк, – налегает он. – Просто рад тя снова видеть, тут в Америке, и рад, чё у тибя все пучком. – Он окидывает взглядом стилизованную роскошь ресторана. – Шизовая штука жизнь, угу?

Могу тока согласиться с этим аргументом, но када собираюся вернуться к теме бабла, приходит Карл – с суровой заточкой, в ковбойской шляпе и темных очках. С ним эта баба под тридцатник, блондинка с малиновыми прядями и ушлым взглядом. Представляет ее: Шанель Хеммингуорт, журналистка с сайта по танцевальной музыке.

– Пишет за миня статью.

Он кратко перетирает с Франко за Джуса Терри, Билли Биррелла и некоторых других старых знакомых, после чего чешет на другой конец стола к Шанель. Конрад смотрит на него с наигранным презрением. Карл демонстрирует классическую накокаиненность, очень мало ест и трындит, а Конрад греет уши напропалую. Стараюсь не вникать в пиздобольство Карла, но в перерыве разговора улавливаю убогое кобелиное:

– У меня зависимость от женщин, но в то же время аллергия на них, а это гремучая смесь.

Шанель Хеммингуорт остается невозмутимой: она явно попадала в подобные расклады и раньше.

Посмотрев на часы, громко требую счет, рассчитываюсь и гоню этих разболтанных котанов в клуб. Забудьте за обеспечение секс-услуг: вот где самая тяжкая часть работы. В вегасских клубах хуева туча охраны, потому нам надо пройти сквозь лабиринт подвальных коридоров, даже дать крюка через душную, забитую персоналом кухню (с одной стороны, Конрада харит, что суперзвездного диджея подвергают таким унижениям, а с другой – терзает шипение готовящейся еды), после чего попадаем в элитный ВИП-зал, расположенный за диджейской аппаратной с пультами и микшером. Карл притарабанил с собой бортовую сумку с пластинами, употев, как министр провещения в тэтчеровском кабинете с вакантным портфелем, и весь такой красный, чё аж страшно. Как тока приходим, он чешет прямиком к гигантскому пузырю ледяной водовки, это засекает сексапильная хостес и предупредительно иму наливает. Када Карл, подкрепившись, прошмыгивает в диджейскую, а Конрад обводит глазами толпу, предлагаю всем беруши. Мелани берет, Эмили и Франко – нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})