Читаем без скачивания Гитлеровская машина шпионажа. Военная и политическая разведка Третьего рейха. 1933–1945 - Кристер Йоргенсен

Между тем сотрудники дипломатического представительства в Осло тоже начали подготовку к грядущим событиям. Военновоздушный атташе Эберхард Шрайбер и его коллега, военно-морской атташе Рихард Шрайбер, были задержаны при фотографировании британских кораблей в порту Олесунн. Полиция вела за обоими пристальное наблюдение, и теперь их поймали, как говорится, на месте преступления. Фотопленки, несмотря на протесты дипломатов, изъяли и конфисковали, после чего немцев отпустили. Другим повезло меньше. Среди агентов, работавших на адмирала Стеффенса в Стокгольме и на Германа Кемпфа в Осло, был агент Фиделио, Карл Мюллер, немецкий горнорудный инспектор в Нарвике, тесно общавшийся с германским консулом в этом городе Фрицем Вуссовом. 23 января 1940 г. полиция наблюдения задержала Мюллера. При проверке документов выяснилось, что инспектор находится в Норвегии с апреля 1939 г. Другой немецкий дипломат, вицеконсул в Киркенесе Отто Бютлер, проживая в номере местного отеля, установил там передатчик, антенна которого подозрительно торчала из окна. Полиция установила за Бютлером наблюдение, и 20 апреля, через неделю после вторжения, немца арестовали и препроводили в тюрьму.

Вторжение (9 апреля — 10 июня 1940 г.)

Резидент абвера в Осло проживал — что неудивительно — в большой квартире на Клингенбергстатен, 7 с прекрасным видом на бухту. Премьер-министр правительства социалистов Йохан Нигаардсвольд был настолько слеп, что не замечал очевидных признаков готовящегося вторжения, а министр иностранных дел, в котором безграничное легковерие сочеталось с наивным пацифизмом, предпочитал слушать тех, кто утверждал, что угроза нападения есть измышления британской пропаганды, нацеленные на ухудшение отношений Норвегии с Германией.

При всем том, что в высших кругах царили растерянность и неразбериха, в стране были люди, действовавшие в первые часы вторжения решительно и мужественно. Утром 9 апреля комендант батареи Оскарборг в узком месте Осло-фьорда приказал своим артиллеристам открыть огонь по неустановленному кораблю, которым оказался немецкий тяжелый крейсер «Блюхер». (Затем по кораблю открыли огонь артиллерийские батареи в узости Дрёбак и береговая торпедная батарея — их выстрелы стали роковыми. — Ред.) Крейсер затонул практически со всеми находившимися на борту, включая административный штат, отправленный для управления Норвегией. (На тяжелом крейсере «Блюхер» погибло 125 членов экипажа и 122 участника десанта. Спаслось 38 офицеров корабля, 985 матросов и 538 солдат и офицеров армии, в том числе оба находившихся на корабле генерала. — Ред.)

Отводя потенциальную беду

9 апреля, в день начала вторжения в Норвегию, немецкие войска, не встречая серьезного сопротивления, оккупировали Данию. А вот Норвегия, которая, как предполагалось, должна была пасть так же легко, оказалась куда более крепким орешком. Начать с того, что планы агрессора нарушила гибель «Блюхера», с которым пошли на дно радиостанции вермахта и обслуживающие их команды. Положение поправил агент абвера Герман Кемпф, установивший свое радио на пароходе «Видар», с которого уже в первый день вторжения удалось отправить в гамбургское отделение абвера более 250 сообщений. Такое вмешательство абвера и в дальнейшем помогало своевременно информировать Берлин о ходе вторжения.

Коммандос пересекают озеро за линией фронта на финском участке Восточного фронта с целью диверсии на контролируемой русскими Мурманской (Кировской) железной дороге

Покинув Осло, норвежское правительство обосновалось в городке Лиллехаммер. Командование вермахта хотело высадить коммандос на лед озера Мьёса, южнее города, и таким образом лишить руководство Норвегии возможности бежать за границу, принудив его к капитуляции. Руководитель резидентуры абвера в Норвегии майор Бенеке отнесся к этому плану скептически и отправил одного из своих агентов к озеру Мьёса. Агент выяснил, что лед слишком тонкий, и, Бенеке удалось предотвратить катастрофу. Сам майор, как и многие немцы, полагал, что норвежцы готовы к переговорам и капитуляции и все дело лишь в выборе подходящего эмиссара. В результате Бенеке направил к королю Хокону VII своего агента, Кристиана Пройтена. Для начала Пройтен связался с врачом короля, профессором Славесеном. Договориться с ним не удалось, но агент узнал о политических интригах в руководстве Норвегии и прояснил ситуацию с общим настроением в Лиллехаммере. Бенеке также послал своих людей в Телемарк (Фюльке — административно-территориальная единица на юге Норвегии. — Ред.), где их едва не расстрелял, приняв за шпионов союзников, немецкий патруль.

Бенеке действовал буквально на всех фронтах. Переодетый сельским пастором, его агент Эммерих Нормайер проник в Швецию, чтобы выяснить, предпринимает ли это нейтральное государство какие-либо меры для оказания помощи соседям. Ноймайер доехал поездом до Нарвика, где воевали элитные горнострелковые войска под командованием генерала Дитля. Позднее он доложил, что шведы слишком парализованы страхом, чтобы сделать что-то в поддержку норвежцев.

Абверовский агент в балетных тапочках

Звездой агентурной сети Бенеке была русская балерина Марина Губинина, родившаяся в небогатой дворянской семье в 1902 г. В 1918 г. ее семья оказалась в одном из «лагерей» в Сибири (очевидно, первые концентрационные лагеря, организованные до указания Ленина, Свердлова и Троцкого для изоляции «классовочуждых». Однако Сибирь была в 1918 г. большевиками потеряна и отбита только во второй половине 1919–1920 г., а Дальний Восток в 1922 г. — Ред.). Марине, у которой ум сочетался с красотой, шармом, смелостью и удачливостью, удалось выжить в новой, социалистической России.

Она стала признанной балериной, основала в Ленинграде собственную балетную труппу ив 1931 г. познакомилась с норвежским бизнесменом Эйнаром Ли, за которого и вышла замуж. Норвежец, разумеется, не знал, что Губинина уже давно является агентом НКВД. Получив приказ заменить резидента НКВД в Осло, балерина устроила так, что ее с мужем выслали из России и они смогли вернуться в Норвегию. Для прикрытия Губинина организовала в Осло балетную компанию, что позволило ей регулярно бывать в Италии и Германии. В 1938 г. она познакомилась с Бенеке, и их сразу же потянуло друг к другу.

Свои доклады Губинина отправляла непосредственно советскому послу в Швеции госпоже Коллонтай, а в августе 1939 г. вернулась за очередными инструкциями в Ленинград. Месяцем позже она, с благословения НКВД и по прямому приказу начальства — приступить к исполнению новых обязанностей, — была завербована абвером. Русская балерина оказалась звездным агентом Бенеке, который так и не догадался, что она работает также и на НКВД. Вместе с Кристианом Пройтеном ее отправили для переговоров с норвежским королем. Когда миссия сорвалась из-за неуступчивости упрямого монарха, Губининой дали другое поручение. Прибыв в Нарвик, в штаб генерала Дитля, она переоделась медсестрой Красного Креста, проникла в штаб союзников в Бьерквике и оттуда навела на цель немецкие пикирующие бомбардировщики Ю-87 «Штука», налет которых едва не закончился гибелью командующих войсками союзников, норвежского генерала Отто Рюге и французского генерала Бетуара. 20 мая 1940 г. Губинина вернулась в Швецию, где сумела получить доступ в норвежское представительство в Стокгольме. Во время приема ей удалось подслушать разговор между норвежским послом и военным атташе, в котором шла речь о тяжелом положении на фронте у Нарвика. Поспешив на поезд, она вернулась 24 мая в штаб Дитля, который, выслушав ее, решил продолжить наступление, а не отступать в Швецию, где его войска были бы интернированы до окончания войны. Для Бенеке это был большой успех, за который он удостоился похвалы в Берлине.

Падение Бенеке

Несмотря на успешную работу его агентов, карьера Бенеке рухнула, когда он сунулся в мутные воды норвежской политики. Бенеке терпеть не мог лидера местных националистов Квислинга, не без основания видя в нем коррумпированного предателя и помеху усилиям немцев установить коллаборационистский режим, приемлемый для большинства норвежцев. Через Губинину он получил материалы, из которых следовало, что еще в 1923 г. советские органы безопасности (ОГПУ) подозревали Квислинга в том, что он находится на содержании британской СИС. Попытки дискредитировать Квислинга привели шефа норвежского отдела абвера к краху из-за влиятельных германских спонсоров Норвегии, гросс-адмирала Редера и Альфреда Розенберга, узнавших об интригах Бенеке. Последнего вынудили покинуть Норвегию в июне 1940 г., но прежде ему удалось убедить Канариса перебросить Губинину в Испанию, где она и оставалась до своей смерти в 1976 г.