Читаем без скачивания Вернейские грачи - Анна Кальма

— Смотри! — шепнул Рой Мэйсон Фэйни. — Видишь какая! — с самого появления Клэр он не спускал с нее глаз.

— Хм… А чего смотреть? — отозвался Фэйни. — Девчонка как девчонка, только в штанах. Даже вовсе не хорошенькая!

— Ну, не хорошенькая! — удивился Рой. — Не знаю! Может, ты и прав… А по-моему, ты ничего не понимаешь. Решительно ничего. — И он с еще большим вниманием принялся наблюдать за девочкой.

Клэр шла по платформе рядом с приезжим, стараясь приноровиться к его широким шагам.

— Ox, как я ждала вас, дядя Жером! — говорила она, заглядывая в лицо Кюньо. — Прямо дни считала…

— Все в порядке, Клэр, — сказал Кюньо. — Твое письмо передано Пьеру, и он его прочитал.

Девочка вспыхнула.

— Так вам удалось повидать товарища Дюртэна! Вы сами передали ему мое письмо?

Кюньо кивнул.

— Сам. Он при мне его читал.

— И… и что же он сказал? — Клэр впилась глазами в лицо Кюньо.

— Сказал, что и сам за эти годы старался разузнать, кто предал полковника Дамьена. Но пока ничего не удалось выяснить. Спрашивал, какая ты? Похожа ли на отца?..

Лицо Клэр мгновенно погасло, выразило какое-то усталое разочарование.

— Ах, так? — пробормотала она. — Ну, если даже товарищ Дюртэн не смог, тогда все… — Она вдруг спохватилась: — Что же это я болтаю? Совсем дырявая голова: забыла и думать, что вы устали с дороги, хотите умыться, позавтракать, повидать своих…

— А Корасон починил «Последнюю надежду» специально к вашему приезду, — вмешался в разговор толстенький черноглазый мальчуган по имени Жюжю. Он уже давно вертелся возле Клэр и ловил каждое ее слово. — Мы всё вместе ее ремонтировали, — добавил он с гордостью.

Жером, окруженный грачами, был уже у выхода. В это мгновение зоркие глаза Клэр приметили на скамейке у багажной будки группу школьников.

— Э, смотрите, что это там за компания? — воскликнула она. — Уж не к нам ли приехали эти ребята? Я сейчас! Только сбегаю узнаю…

Она кивнула своим, чтобы они проводили Кюньо к машине, а сама живо направилась к Хомеру, в котором угадала руководителя.

— Постой, не беги, Корсиканка! Кажется, это американцы, — говорил Жюжю, ни на шаг не отставая от Клэр. — Были же слухи, что военные привезут сюда своих ребят, откроют американскую школу…

— Американцы? Очень может быть, — отвечала Клэр, вглядываясь пристальнее в сидящих. — Но вспомни, что говорила нам Мать: нужно быть приветливым с каждым. Может, это хорошие ребята. И если они приехали к нам в Гнездо, мы должны их принять…

— Смотри, там скауты! Вон-вон те парни, в форме… — настаивал Жюжю.

— Скауты? Это хуже, — пробормотала Клэр. — И все-таки… Доброе утро, — обратилась она прямо к Хомеру как к старшему. — Вы, кажется, ждете кого-то? Не нас ли? Может, вы к нам приехали?

Она смотрела ему прямо в глаза. Мистер Хомер терпеть не мог, чтобы ему смотрели прямо в глаза, в особенности представительницы женского пола. В особенности вот такая представительница — без шляпы, в брюках, в какой-то клетчатой блузе с карманами, как у мальчишек!

— К вам?! А к кому это «к вам», разрешите узнать? — иронически спросил он. — Полюбуйтесь, мальчики, на эту леди в штанах, — прибавил он по-английски, обращаясь к своей группе.

Клэр вспыхнула, но сдержалась.

— «К нам» — это значит к грачам, в грачиное Гнездо, — пояснила она как можно хладнокровней. — Возможно, вы слышали о нашей школе?

— К грачам? — Хомер пожал плечами. — Мальчики, кто из вас лучше говорит по-французскк? Кажется, вы, Фэниан? Ну-ка, постарайтесь с ней договориться…

— Грачи — это, кажется, птицы? В таком случае, мы понятия не имеем, что вы за птицы! — с необыкновенной бойкостью вступил в разговор Фэйни, коверкая французские слова еще хуже, чем Хомер.

— Интересно, что же вы вообще знаете, если до сих пор ничего не слышали о грачах? — задорно выступил вперед Жюжю. Его черные глазки на круглой детской рожице так и прыгали от азарта и нетерпеливого желания схватиться с этими чужими мальчишками.

— Брось, Жюжю, разве ты не видишь, что это за типы? — презрительно бросил, подходя, худенький красноволосый мальчик в берете. — Они только и знают свою жевательную резину…

— Что?! Что ты сказал?! — подскочил Фэйни. — Ну-ка, повтори, французская лягушка]

— Ксавье, сейчас же перестань — поспешила вмешаться Клэр. — Как тебе не стыдно, Ксавье!

— Спрячь кулаки, Фэниан, — скомандовал и Рой. — Отойди, я тебе говорю! — Он поклонился Клэр как можно изящней. — Простите, мисс, то есть мадемуазель! Мы, правда, никого не знаем в этом городе. Мы приехали сюда из Штатов на каникулы и для того, чтобы навестить мою сестру в этом… как его… — Рой начал судорожно шарить в карманах, бормоча: — Вот черт, как его… Куда провалился адрес?.. Черт! — Наконец он вытащил бумажку с адресом. — Ага, вот она — в пансионе Кассиньоль!

Клэр усмехнулась.

— Значит, ваша сестра учится у «праведницы»? — сказала она, к удивлению и смущению экскурсантов, на хорошем английском языке. — Я вам сейчас все объясню. Мы думали, вы приехали к нам, потому что к нам приезжают многие ребята и многие учителя. Они приезжают к нам на каникулы, чтобы посмотреть, как мы живем и работаем. Мы сами построили нашу школу, и дом, и мастерские. Мать и старшие ребята называют наш дом «грачиное Гнездо».

— Как?! У вашей матушки так много детей?! — в изумлении пробормотал Рой.

Клэр засмеялась, и черные пряди затанцевали на ее щеках.

— Да нет же, мы зовем Матерью нашу начальницу, — сказала она, смеясь. — Она всем нам как настоящая мать, потому что ни у кого, — тут узкие глаза Клэр внезапно подернулись дымкой, — ни у кого из нас нет ни отца., ни матери!

Она взглянула на окружавших ее американских школьников.

— И все-таки у нас очень хорошо и весело, в нашем грачином Гнезде, — добавила она. — Да вот, можете приехать к нам, сами все увидите…

— Сэр, вы слышите? — обратился Рой к Хомеру. — Это очень любопытно, сэр!

— Мы непременно должны побывать у грачей, — заговорил молчавший до той поры Тэд Маллори. — Ребята, поедем к ним, а?

— Мне этот план очень нравится, — подхватил меланхоличный Дэв Ванами, самый старший среди экскурсантов. — Мне это очень нравится.

— Если у нас останется время… — промямлил Хомер, вглядываясь в девочку.

— И с чего ты вздумал ехать к этим грачам? — тихо пререкался с Мэйсоном Фэйни. — Вот еще невидаль! Побываем у твоей сестрицы, а потом лучше поскорее опять в Париж…

Клэр позвали.

— Иди скорей, Корсиканка! Дядя Жером ждет тебя!

— Иду-у! — отвечала Клэр. — Сейчас иду!

Хомер оглянулся, увидел высунувшихся из-за ограды грачей. Кажется, они ему не очень поправились, потому что он с кислой улыбкой сказал Клэр, снова перейдя на невообразимый французский язык:

— Благодарим за приглашение, но, кажется, у нас не будет времени им воспользоваться.

— Не слушайте его: мы с вами непременно увидимся, — успел шепнуть на прощанье Клэр Рой Мэйсон.

Клэр подняла брови. В дверях еще раз мелькнула ее яркая клетчатая блуза и пышная темная шапка волос.

Школьники молча смотрели ей вслед.

В ГОСТИНИЦЕ

Старое, дребезжащее такси везло Хомера и его питомцев по узким, крутым уличкам. Маленький городок поразил приезжих тишиной и безлюдьем.

— Эй, смотрите, деревянная обувь! Наверное здесь такая мода! — вскричал Рой Мэйсон, увидев прохожего в сабо.

— Мода? Желаю вам, чтобы у вас была такая мода! — проворчал понимающий по-английски шофер — пожилой человек с изуродованной, видимо осколком, рукой.

Такси миновало мост через реку — бурную, быструю, всю в клочьях белой пены. У самого берега стояло здание электростанции, за ним — дома казарменного типа с маленькими окнами без занавесок. Узкая, как ущелье, улица, запах сырости, темные дворы.

Каждую весну река вплотную подступала к этим домам, оставляя мокрые следы на лестницах и непросыхающие лужи во дворах.

Зеленоватая плесень росла на розово-серой черепице крыш. На стекла у многих обитателей этого района не хватало денег, окна все еще были залеплены бумагой или забиты фанерой, как во время войны, и от этого казалось, что у домов на глазах бельма.

В нижних этажах помещались лавки торговцев бакалеей и вином, мясом, овощами, мелкой галантереей.

Этот район назывался Заречьем. Здесь жили рабочие и вся вернейская беднота.

В крохотных фонтанчиках женщины полоскали белье и мыли салат. Стучали молоточками, сидя у окон, сапожники. На чердаках играли дети и висело белье.

Но чем выше взбиралось по горбатым уличкам такси, тем нарядней становились дома. Здесь широко и привольно зеленели каштаны. Над маленькой площадью, давя и попирая ее, поднимался старинный готический собор. Черные каменные святые сурово посматривали из своих ниш на прохожих.