Читаем без скачивания Муж, который живет на крыше - Наталья Александрова

– Позволь, – Леня оторопел от такого напора, – а ты-то где была? И почему оставила своего ненаглядного песика на произвол судьбы?

– В театре! – Лола встала в оборонительную позу. – Ты же прекрасно знаешь, что я не могу жить без театра!

– И что смотрела?

– «Синие ноги на белой стене», – вдохновенно соврала Лола. – Очень современная пьеса. Главный герой – молодой, подающий надежды рэкетир. Он приходит в криминальную группировку и видит, что в ней все дела ведутся по старинке, по отжившим свой век уголовным понятиям. Он хочет внести в свою работу разнообразие, внедрить в нее современные методы, позаимствованные им у иностранных коллег во время творческой командировки в Лас-Вегас…

– Понятно, – Леня кивнул, – производственная пьеса… И что, понравилось?

– Как тебе сказать… – всерьез задумалась Лола. – Во всяком случае, это лучше, чем сидеть одной целый вечер, в то время как ты прожигаешь жизнь в ресторанах и ночных клубах!

– Каких еще ночных клубах? – В Ленином голосе прозвучали оборонительные нотки. – Да я раньше тебя пришел, еще и девяти не было! Постой-постой! – Он только сейчас разглядел, что его беспокоило в Лолиной внешности. – Так у тебя это парик?

– Конечно, парик! Неужели ты думаешь, что из моих волос можно соорудить этакое воронье гнездо?

– Ну… не знаю, – неуверенно пробормотал Леня.

Лола сдернула пышный парик, и от ее зорких глаз не укрылась искорка разочарования, мелькнувшая в глазах Маркиза. Вокруг был жуткий беспорядок, Маркиз смеялся над ней, Лола устала и хотела есть. Этот негодяй небось наелся в ресторане, а у нее в холодильнике только корм для зверей и отвратительные резиновые сосиски… Тут она вспомнила, что забыла вытащить их духовки кусок свинины, и теперь, разумеется, он высох, как подошва…

– Убирайтесь из моей комнаты вы все! – закричала Лола.

– Вот, а только что облизывала своего бультерьера и называла бедным ребенком! А теперь гонишь! Что ты за мать? – патетически воскликнул Леня. – Кукушка!

– Пошел вон! – заорала Лола, всерьез рассердившись. – Пу И я, может быть, прощу, но тебя никогда! Ты лицемер и врун! Тебе нет до меня никакого дела, ты испытываешь просто физическое наслаждение, когда водишь меня за нос! Не будь я такой доверчивой, раскусила бы тебя раньше!

– Ну-ну, – подлил Леня масла в огонь, – раз уж у нас такая семейная сцена, ты еще скажи, что мама тебя предупреждала…

– При чем тут моя мама? – холодно удивилась Лола. – Моя мама, слава тебе, господи, никогда тебя не знала и никогда не узнает! А вот я знаю тебя отлично! И нечего делать такую самоуверенную физиономию, – прошипела Лола, заметив, что Маркиз пренебрежительно улыбнулся. – Я вижу тебя насквозь и многое про тебя знаю! Тебе не удастся водить меня за нос, я выведу тебя на чистую воду! И если ты думаешь, что я долго буду терпеть твое наглое поведение, то ты глубоко ошибаешься, дорогой мой и недолгий партнер!

Тут Леня встревожился. Он видел, что Лола ужасно злится. А в такой раж она впадала раньше только по одному поводу – когда каким-то образом узнавала, что он завел себе сердечную приятельницу. Маркиз был очень осторожен, но глазастая Лолка действительно в этом вопросе видела его насквозь. Вот интересно, как ей это удается? Ведь он был так осторожен, домой свою даму не приводил, к тому же встречались-то они в последний раз дня за три до того, как приехала Лолка. Откровенно говоря, с этими заморочками, с фирмой «Нординвест» и с ее директрисой, умершей при подозрительных обстоятельствах у него в машине, он как-то совсем забыл про оперу и про Аллу. Не до нее стало. Так как же Лолка догадалась? Нет, все-таки это что-то мистическое, все женщины немножко ведьмы.

Маркиз прекрасно знал, что в таких случаях следует все отрицать, то есть буквально все. Как в анкете советских времен: «не был, нет, не привлекался, родственников за границей не имею…» А лучше свеcти все на шутку, поговорить ласково, убедить, что Лолочка устала с дороги, переутомилась, вот ей и мерещатся разные глупости… Разумеется, Лолка не поверит ни единому его слову, но главное – это все отрицать.

– Ну, дорогая, – фальшивым тоном начал Маркиз, – ну что ты так расшумелась…

Лола наклонилась и метнула в него одну за другой три пары туфель, которые Пу И вытащил из шкафа и которые валялись на полу россыпью. Маркиз увернулся от одной пары, вторую поймал, а третья ударилась в закрытую дверь, потому что он поспешно ретировался. Лола глубоко вздохнула и плюхнулась на кровать.

– Истеричка! – крикнул Маркиз из-за двери. – Я проклинаю тот день, когда с тобой связался! Какой бы спокойной была моя жизнь без тебя!

Он кривил душой, потому что тоже очень рассердился – одна туфля успела оцарапать ему щеку острым каблуком.

– Вот видишь, Пу И, – горько сказал он, – мне попало только из-за тебя. Если бы не твои хулиганские методы… Зачем тебе понадобилось устраивать разгром в шкафу? Что вас все в шкаф тянет, медом там намазано, что ли?

Пу И никак не отреагировал на его укоризненные слова, он с увлечением катал по полу какой-то бумажный шарик. Вот из кухни раздался крик попугая, и Пу И, бросив свою игрушку, помчался туда. Маркиз совершенно машинально поднял бумажку и понес ее в мусорное ведро.

Все знают, что, имея в доме зверей или маленьких детей, никогда не следует выбрасывать непроверенные бумажки – они могут оказаться неоплаченным счетом за междугородние переговоры или гарантийным талоном на недавно купленный электрический чайник. Дойдя до мусорного ведра, Маркиз развернул бумажку. Это был сильно попорченный зубами Пу И билет в Малый оперный театр. На обороте Маркиз едва разобрал сегодняшнее число и надпись «Риголетто».

«Еще одна любительница оперы», – подумал Леня, и у него стало как-то неуютно на душе.

После сильно наперченного мяса диплодока ужасно хотелось пить. Леня поставил чайник, потом подумал, что первобытные люди потому и не вымерли, что никогда не ели мяса динозавров, и решил, что хорошая яичница ему не помешает. Он положил на сковородку несколько ломтей ветчины, затем разбил в миску пять яиц, добавил туда немного молока – Лола не любила, когда много, вылил смесь на сковородку и положил нарезанные кружочками помидоры. Надо было бы еще перца, но у Маркиза и так была изжога от диплодока, поэтому он посыпал яичницу смесью сухих трав, которую Лола привезла из Испании.

Все время, пока руки его готовили еду, Ленина голова не переставала размышлять. Ему очень не понравились совпадения. Случайных совпадений Леня не любил и относился к ним очень критически. С чего это Лолке вздумалось идти нынешним вечером в оперу? Если на то пошло, она и в простой театр раньше нечасто ходила – в качестве зрителя, если только по персональному приглашению. А после той истории, которая произошла с ней в театре полтора месяца назад, Лола зареклась ходить туда надолго. И вдруг, не успев приехать, не отдохнув с дороги, она потащилась в Малый оперный театр! Да еще наврала, что смотрела совсем не ту пьесу…

– Лолочка, – он постучал в дверь спальни, – пойдем ужинать?

До Лолы дошел аппетитный запах, и она сменила гнев на милость. Сохраняя на лице неприступное выражение, она вышла на кухню, и компаньоны уселись ужинать в полном молчании. После яичницы Лола подобрела и расслабилась, и вот тут-то Маркиз и нанес ей предательский удар из-за угла:

– Дорогая, так какую пьесу, говоришь, ты сегодня смотрела?

– «Синие лица на белой стене», – ответила Лола, – а в чем дело?

– Ты не ошиблась, именно лица? А в прошлый раз ты вроде бы говорила – синие ноги…

Лола всегда очень тонко разбиралась в интонациях своего компаньона, так что теперь поглядела на него очень внимательно. Леня отодвинул свой стул подальше и показал ей издали использованный билет.

– Могу я спросить, какого черта тебя понесло в оперу? – очень вежливо поинтересовался Маркиз. – А также отчего ты мне врешь?

Лола перехватила поудобнее вилку и поглядела на Маркиз очень нехорошо. Потом она встала и принесла из прихожей свою сумочку. Вывалив ее содержимое прямо на стол, Лола нашла там два использованных билета на премьеру «Сомнамбулы» и положила их перед Леней.

– Могу я задать тебе тот же вопрос? – проворковала она.

То есть она искренне попыталась проворковать, но поскольку Лола пребывала в последней стадии бешенства, вместо воркования вырвалось из ее горла какое-то рычание.

– Ты рылась у меня в карманах? – попробовал было завопить Маркиз в праведном негодовании, но тут же сбавил тон.

Он решил, что, если немедленно не отвлечет Лолу от своей пассии, они буду скандалить до утра.

– Лола! – Он опасливо покосился на вилку в ее руке. – Дорогая, я должен был сказать тебе об этом сразу же. Но ты приехала такая отдохнувшая, такая расслабившаяся там, на курорте…

– Ну-ну, – пробормотала Лола и положила вилку на стол.

– Лола, со мной происходят очень нехорошие вещи. – Маркиз покаянно наклонил голову. – Но, ей-богу, я ни в чем не виноват.