Читаем без скачивания Стражи Арктиды - Артем Истомин

– Ну, так я уже… – шагнул. – Эта путейка, – вспыхнул, – дорожка к самоубийству, инфаркту, инсульту и бессоннице.

– Так откажись!

– Поздно… Я, Богиня, учти, не хуже твоего Алка.

– Хуже. Сосредоточься только на неудобной дорожке из древнего мха. Запаникуешь – заставлю тебя вызвать вертолет и катись…

Он шел, мелко, порой неуклюже ступая, преодолевая ужас, когда ноги «проваливались» неизвестно куда, а голову втягивало небо. Спасал только гипноз дорожки, словно неумолимый фанатичный волхв держал его в узде повеления: ступай, человек, в закрепощенном мире к более раскрепощенной судьбе и, если в этой жизни после этого тебе будет надеяться не на что, надейся на достойную смерть.

– Ты прошел, – подхватила, – ты прошел… Не обесчестил свою Богиню.

– Чего? – отстранился. – Обесчестил?

– У тебя чуть изменился взгляд, – усмехнулась, – стал сосредоточенней и не такой наглый. Ты мог обесчестить, не в физическом смысле – кишка тонка, а в тонкоматериальном. Ты мог оказаться недостойным своей судьбы, разменять ее на антураж… А руна Алатыря, знак, который ты сейчас увидишь, – это не требование жертвы, а самопожертвование. У волхвов был свой Алатырь, семилепестковый с жертвенным ложем в центре, а вокруг орнамент из знака Рока – косой крест, пронизанный по центру вертикальным знаком препятствия как символом скрытого внутреннего роста. Ниже знак Перуна, защищающий от Хаоса.

– Послушаешь тебя, – разминал Дмитрий ладонью затылок, – так сами по себе люди – ограниченная биомасса, а Менделеев, скажем, бывший борей… И писатель, описавший сто лет назад орбиту, строение и размеры марсианских спутников, и Леонардо да Винчи…

– Заткнись! Менделеев не наш, а ваш, но подбросили во сне таблицу ему – мы. Свифт – не наш, Леонардо – астреец, память ему, как и всем, заколотили, но развитие дает о себе знать… Рисовал космические корабли и аппараты, а куда денешься – нарисуешь. А вот Македонский, Наполеон – задолбанные нефилимами завоеватели… Ренессанс – наша работа, сдвинули людей с мертвой точки. А ты базланишь о нашей бесполезности… Королев – чистокровный росс, и… русские в Космосе. Но человеческая ограниченность превратила социализм в загнивающую старческую тщеславную неповоротливость…

И вот, недалеко от Сейдозера, Варака. Небольшая сопка, покрытая лесом, с замшелыми узорами мха и лишайника. Проступают притертые друг к другу темные, древние булыжники. Натка слегка отодрала веками слежавшийся мох и тут же изменилась в лице, отступила на несколько шагов.

– Тут был знак Алатыря… Сама видела. А теперь – Вий, магический запрет.

– И далеко там рюкзачок? – забеспокоился Алкид.

– Недалеко… Я успела пройти всего метров пятьдесят, начала ощущать страх… А тут твой вызов… Я рюкзачок поставила у ног и… удар – тошнота, головная боль, в животе колики, суставы горят…

– А как ты туда проникла? – удивился Дмитрий. – Завал капитальный…

– На завалы мне наплевать. Тело может быть физическим, бесплотным и плазменным – проникну, но магическая защита с предупреждением – не шуточки. И Алк проникнет, а вот ты, мент?… Впервые этот лаз и место Силы нашел в 1922 году ваш Барченко… Большевики под сенью мировой революции искали древние магические ритуалы и предметы, мания тотального подавления, «Я верну людям страх», – произнес как-то вождь. Вход в Вараку пришлось взорвать, проникнуть вглубь не позволяли страх, боль, беспамятство. В глубине что-то и кем-то сохраняется, тайное и неподвластное людям. Что? Это не знаю даже я, – исподлобья вглядывалась Натка на мерцающую руну Вия. – Большевизм – англосаксонский выродок рептоидного разрушения России. Они уже расчленяли непобедимых россов в огне Гражданской войны, когда россы уничтожали россов под восторженную утопию всемирного братства, новой жизни и справедливости. Ради братства и любви росс, борей, истинный арий не пожалеет собственной жизни – рептоиды это использовали. Но тут кое-что произошло и… деспот, не росс и не борей Кабо, понял, что и его, такого величественного в собственных глазах, поставят на колени. А произошло вот что. Вскоре после экспедиции Барченко, под жупелом помощи, почти тайно посетил Россию Рокфеллер. И тогда и сейчас у них метода одна: создают проблему, чаще общемировую, а затем предлагают помощь в разрешении проблемы, при этом прихватывая, искажая проблему во имя хаоса и страдания. Но на этот раз суть заключалась даже не в этом… Род Рокфеллеров – гибриды скрещивания рептоида и человека. В то время метода была не столь совершенна, и рептоидная печать так и осталась на лице этого монстра. После посещения России Рокфеллером почти всех членов экспедиции, в том числе и Барченко, уничтожили. Барченко слишком близко приблизился к тайне. Тайны Золотого Века страшны существам, которые боятся даже мечты человечества о здоровом духе наций и рас. Финансировал революцию Ротшильд, влиять на большевиков было несложно. И сейчас все революции финансируются в основном Рокфеллерами и Ротшильдами. Тут они едины, но уже вгрызаются друг другу в глотки, должен остаться один… Началась смертельная борьба, у англосаксов борьба всегда была подлой. Но Россия, страна россов и бореев, заново воссияет звездой нового мира. Амеры погорят на своем бредовом мировом правительстве, авантюра с «Синим лучом», охмурят людей концом света, но поплатятся жизнью всего своего континента. Мировое правительство рано или поздно на Земле будет, но сейчас этой идеей воспользуются параноики. Это все равно что строить в начале двадцатого века коммунизм.

– Вий, значит… – подошел ближе к завалу Алк. – Натка, стань впереди меня, вытяни руки… Я становлюсь сзади и беру твои руки в свои. Авось прорвемся…

– О да. Авось – это величайшая тайна русских. Вернее, тайна росса…

– Карамышев, отступи назад… Через пять секунд – вопи что есть мочи.

– А что вопить? – изрядно растерялся.

– Просто жутко вопи, будто именно этим воплем ты пробиваешь завал. Выплесни свою энергию… А мы с Наткой сейчас сконцентрируемся и на раз, два, три…

И ментовский капитан и майор по солидности и престижу завопил.

Энергетический удар с первого раза получился всесокрушающим. Глыбы с оглушающим хлопком понеслись внутрь холма, создавая новые завалы.

– Перестарался, Дима, – усмехнулся Алк. – Теперь интегратору хана. Не ходи в провал.

– Он пойдет! – жестко произнесла девушка. – Когда лопари его припугнут до смерти, я и без интегратора, опустошенного стрессом, передам нашу память. Дима, – подошла вплотную, – если мы исчезнем – ты беги, впитай силу сейда и выбирайся отсюда.

– А чего выбираться? Вызову вертолет…

– Вряд ли… Выброс энергии привлек змееподобных, они перекроют частоту связи, а на тебя устроят охоту. Вот, – вынула из небольшой кобуры лучемет, – это мое личное оружие. Убойная – всего пятьдесят метров, но луч уничтожает все на своем пути. Рептоид может быть в защитном коконе, даже лучемет тебе не поможет… Но вряд ли они пойдут на это, ты для них развлечение, удирающая букашка. Но ты должен выжить и поведать людям о нас. Помнишь – трудно быть богом… Но еще труднее быть Стражем, ибо Стражи смертны. Рептоиды не перекроют тебе сознание, ты их увидишь… Я, расширяя твою память, частично на какое-то время заблокирую открытые каналы подсознания, сумею подловить тебя на стрессе. Увидишь монстров, страх – твой убийственный враг, но ты ничего не боишься, ибо ты потомок россов, которые никогда никого не боялись.

– Гипнотизируешь? – обиделся.

Алк прошибал бреши в завалах. В темноте свечение существ было очень заметным. У ария-росса свечение было ровным и голубоватым, а вот у девушки странное было свечение. Вроде и ярче, но вместе с тем какое-то молочное, синеватое и мерцающее. Приостановились у спрессованных валунов.

– Отойди, – предложила девушка другу, – мне надоело это мирное бродяжничество. Сейчас они встрепенутся…

Силуэт Натки затрепетал высокочастотным ослепительным светом, из рук, глаз, казалось из всего естества мгновенно распространилась молочная синь, в полном безмолвии завал исчез и открылось пустое пространство, подсвечиваемое лишь силуэтом девушки и Алка. Шли широким коридором, выложенным из каменных плит. Первым запаниковал Карамышев, вначале недоуменно выругался, а затем задрожал, испуганно заныл:

– Впереди погибель, нам крышка… О, моя голова! – и рухнул.

Алк продержался чуть дольше, на шагов двадцать, опустился на колени, сжимая голову руками. Одна Натка, окутавшись молочной синью, внятно произнесла:

– Потерпите, мальчики, – и вихрем метнулась вперед. Остановилась перед толпою низкорослых людей с фосфоресцирующими белесыми и большими глазами. – Сумеру! – выкрикнула. – Если истинное название Меру недостаточно – я вас всех уничтожу Саваном, но своих мальчиков в обиду не дам.

Неподвижные фигуры не шевельнулись.