Читаем без скачивания Летописи страны Арии. Книга 1 - Александр Рассказов

Приходили люди, внимали речам её, и каждый находил что-то для себя.

Ория княжна и князь Кир часто захаживали да любили беседы длинные вести с ней о бренности жизни мирской.

Перед тем, как прийти на площадь ко сроку назначенному, пошёл Яр на хитрость — обратился сам сизым соколом, а сына своего, Ерема, собой обернул, таким уж и предстал перед испытуемыми.

Первым получил слово Семаргл. Долго смотрел он на Ерема, в облике Яра стоявшего, да на птицу, что выпустили из клетки — та сидела смирно и смотрела в глаза, будто сказать что-то пыталась. Почуял Семаргл связь кровную птицы той и Яра да указал на неё, и предположил, что то часть сути Яра приняла сокола обличие.

Ответ был достойным, но всё ж не заметил подмены Семаргл.

Пришёл черёд Суры сказывать, что за птица сокол, и что Яр общего имеет с ней.

Присмотрелась она хорошенько да руку вытянула — сокол вспорхнул чуть было да присел у неё на рукаве. Тут и ответ сам пришёл — решила она, что сокол тот кто-то по крови близкий Яру, да сказала мол, что давно друг друга не видели родичи.

То была правда, да всё ж не заметила Сура, что местами были Яр с Еремом поменяны.

Вызвали третьего героя.

Перун ступил на помост. Взглянув на птицу, ей поклонился и поприветствовал Яра. На Ерема же, что обличие Яра принял, взглянул искоса — всё понял, да не обронил ни слова.

Ведал Яр, что Перун признал сына его, да не стал пред мудрецами и честным народом того объявлять. Обернулся вновь самим собой, а Ерема в иглу обратил да заколол её себе за рукав кафтана.

Стали тут старцы седовласые совет держать, кому становиться на вотчину. Долго судили-рядили.

Яр же пожелал слово сказать. Стал супротив троих, в глаза их взглянул, затем вытащил иглу из рукава да на одёжи Перуна приколол.

Подумали все, что тот будет избранником. Начали было поздравления глаголить, да Яр прервал их.

Дал пояс свой Семарглу. Да посох деревянный, железом окованный, вручил Суре. И провозгласил всех троих ему надёжной сменой.

Было то решение необычное. И были те из мудрецов, что воспротивились, да никто не осмелился оспорить его. Люд, что глазел на всё, выкрикивал приветствия троице.

В Белозёрье в те поры ночь длинная наступала. И занялось небо радугой от края до края, словно выражая свои хвалы новым правителям земли арийской.

Перед тем, как удалиться во хоромы свои светлые, призвал Яр Одина и завёл с ним беседу длинную. Просил быть всем троим надёжей и опорой и велел в три дня собраться, и весть разнести из уст в уста всем прочим князьям на Мир- град-Земле, да приглядывать там за порядком. И опосля поселиться в землях ирийских. Да всяк, кто придет с просьбой али с жалобой — помогать тому по мере сил своих.

Знал Яр, что наступили времена светлые, но недолог будет их час, так как ничто не длится вечно.

Чуть погодя, когда разошлись все и огни погасли, ночь длинная прохладою своею окутала Бело-Озеро.

Попрощавшись мысленно со всем и вся, Яр направился осуществлять планы свои. Протянув руки к книге с тремя углами, он призадумался.

61

Князь Морей в землях далёких затеял войну длинную с Шеном, и не было видно той войне ни конца, ни края. Не жалели они ни друг друга, ни слуг своих, ни опричников. Так продолжалось время длинное.

Всё ж Яр, давным-давно семя души своей в одном из уров, наиболее к Морею близкого, оставил и смотрел за всем, и не желал дух свой отзывать во владения души своей.

Вспомнил об этом Яр, когда в очередной раз в залу зашёл. Имел он мысли светлые, а потому, не мешкая, шагнул на тёмную сторону комнаты и взял камушек цвета белого. Повертел его на ладони, прошептал себе руны огня, воды, ветра, да назад во хоромы, во землю арийскую, воротился.

Почуяли родичи его лунные, что не чисто дело, да послали к нему одного из своих воинов в обличии человечьем.

Жил тот воин когда-то на Мирград-Земле, да провинился перед Родом Лунным и теперь был у него на посылках. И коли было велено — исполнял волю ему данную. То было его наказание. Звали его Зев.

Предстал он перед Яром, держа в руках меч огненный. Предложил ему отдать камень, вернув его на место. Но Яр, не внемля его просьбе, лишь усмехнулся.

Настало время силушкой померяться с посланником Рода Лунного. Решил принять Яр вызов — кто победит, тот и будет камнем владеть, и сделает с ним, что заблагорассудится. На том и порешили.

Зажмурив глаза, оба очутились во чистом поле[94] — травы да цветы росли вокруг.

Достал Яр из-за пояса то ли щепку, то ли деревяхи кусок сухой. Прошептал что-то, и в руках у него оказалось древко с наконечником булатным, что сиял, словно радуга во небе.

Зев немедля бросился с огненным мечём наперевес, но Яр отражал его удары древком, будто было оно не из древа, а из железа сковано.

Бились они время долгое. Успел Зев поранить Яра, так как была в нём сила великая, и, словно молния, меч разил и жёг траву вокруг них.

Не желал Яр зла своему противнику и посему, протянув руку в сторону, схватился за рукоять копья и, очертя круг подле себя, ступил в него, поразжал ладонь и показал Зеву камень. Затем сжал, что было силы в кулак так, что вода полилась из камня, и, прочитав над кругом три руны огня, занялся весь ярким пламенем и тотчас исчез, развеяв пыль за собой на много вёрст.

В том был смысл великий — душа его, как и у Кожана, раскололась на множество частиц малых и проникла во всё и вся на Мирград-Земле.

Понял Зев, что провёл его Яр, да ничего не попишешь — не с кого спросить. Пустился в путь обратный на луну, что Луной называется — перед родом своим ответ держать.

62

Прошло время малое с тех пор, как рассеялась душа Яра средь людей. Никто не знал, что произошло. Лишь Ерему было ведомо, поскольку поделился с ним Яр своим планом, что решил осуществить незадолго до битвы с Зевом, на площади, когда передавал иглу Перуну.

Перун был человек одарённый и сердцем понял, что то не простая игла. После празднеств всех отправился он на гору высокую, на вершину снежную — одну из тех, что разделяла земли арийские со всей Мирград-Землёй.

Достав из одёж своих иглу, положил он бережно её на снег — тот начал таять. И увидел он, чего доселе не видывал — из-под снега проступала зелёная трава да цветы.

Подивясь тому, прошептал он слова заветные, велев, коли живая душа есть в той игле — пусть тотчас примет облик свой.

Ерем не стал играть дальше с Перуном да явился ему.

Знал правитель новый, что не велено быть сыну Яра в землях белозёрских, да всё ж решил выслушать его и не стал противиться его присутствию.

Рассказал Ерем про Яра и про то, что произошло. Перун смелости Яровой позавидовал.

Стояла ночь длинная над землёй арийской. Сидели двое на вершине горы. Разведя огонь, толковали о делах, что предстоит вершить.

Объяснил Ерем Перуну, что нынче, вместе с душой Яра, каждый живущий на Земле, будь то человек али тварь — может силой его воспользоваться. То сделано было в противовес тёмной душе Кожана, которую он, Ерем, недоглядел.

Да что было, то дело прошлое. Решили сообща творить добро и людям дорогу указывать. Да тех, что силу во зло обращают — усмирять.

Кликнул Перун Суру, Семаргла и Одина. Сошлись они все во едином решении да клятву дали у огня. Опосля, все пятеро разошлись в разные части света да искали людей, светом обременённых, дабы помочь прижившуюся душу Яра уберечь.

Ерем отправился на Буян, где всё по-прежнему было ладно, и ничто не омрачало будущности.

Один, как ему и было велено, поселился во землях ирий- ских. А трое — Семаргл, Сура и Перун испытывали судьбу в краях чужих, подвергая себя опасностям во благо Мир- град-Земли. Но о том сказ другой.

63

Так шли годы длинные. Знания светлые передавались от отца к сыну. Ничто не омрачало жизнь людей на Мирград-Земле.

В один из дней народился у Одина сын.

Звали его Аркон. Во всём он на отца походил и, как подрос, пытался ему подражать в делах его.

Люди разные захаживали к Одину во владения. Имел он терем наподобие того, что у Леля был когда-то на Буяне. И все — и стар, и млад — просили его помочь в делах разных.

Прослыл он человеком мудрым и рассудительным. Шли

не только на излечение к нему, но и за советом. Видел всё это сын его да на ус мотал.

Частенько захаживали и правители страны арийской к Одину. И он не раз в Белозёрье наведывался.

Жили все на Мирград-Земле в те времена в покое, радости и счастье.

Меж тем были и люди, что Кожану покланялись и считали, что был тот праведником. И число их росло помалу.

Собирались они вместе на вечери да всё хотели власти во Мирград-Земле да жестоких порядков — то семя, Кожаном брошенное, начинало давать свои плоды тёмные.

Не гнушались они и силой светлой, пытаясь использовать её во зло. Тому душа Яра противилась, возвращая им назад их замыслы тёмные, оборачивая супротив них же[95]. Но могло занять это время длинное — иногда не одну жизнь человеческую.